Ад на земле (СИ) - Вики Филдс

Он слышит мой голос?

Рэн моргнул, и я тоже, будто его отражение. И когда я открыла глаза мы вновь встретились взглядами.

Я наконец-то ощущаю это; вновь чувствую то же, что и в тот день в переулке – чувствую, что стою на границе между жизнью и смертью. И если тогда мне некому было задать вопрос, сейчас я пересилила себя.

− Я умру?

Я слишком долго оттягивала этот вопрос; так долго, что Рэн уснул. Или притворился, что спит, потому что предугадал, что я собираюсь спросить об этом. Он, возможно, действительно слышит мысли. Мне бы хотелось этого.

Но сейчас он лишь сидел со скрещенными на груди руками и закрытыми глазами. Склонил голову на грудь и вытянул ноги на моей постели, чтобы было удобнее. Вот только его лицо не было умиротворенным, а дыхание не стало глубоким. Он все еще был погружен в задумчивость.

Я посмотрела на часы на его руке. Семь утра. Город начинает просыпаться. Он настойчиво вытаскивает щупальцами людей из постелей, заставляя окунаться в зимний холод неприветливых и мрачных асфальтов, машин, других людей. У меня есть мой собственный кошмар, и я погружаюсь в него как по волшебству, едва закрываю глаза.

Глава 42

И однажды я поняла, что просто не проснусь. Не открою глаз и не сделаю прерывистый вдох, пытаясь протолкнуть теплый воздух комнаты в зачерствевшие легкие.

Минуты превращались в часы, в дни, в годы, а я просто лежала на кровати, умирая от боли. Я вновь заперта в своем собственном теле, но сознание больше не живо; не яркое и полное эмоций – оно растворилось.

− Аура… − услышала я над ухом голос Экейна. Как давно он был рядом со мной? Может, он и не уходил? Не знаю…

Я чувствовала его руку рядом со своим правым плечом. Потом ощутила, как Рэн заправил мне за ухо локон волос, и услышала его шепот. Я не смогла разобрать слов, но услышав жалкий и подавленный голос Рэна, решила, что тем лучше.

Его губы рядом с моим ухом, ладонь на моей руке, которая покоится на груди. Сил нет ни на что. Я вновь услышала шепот, полный боли, чувства вины и страдания.

− Прости, Аура, − его вторая ладонь обогнула мое плечо. Я почувствовала, что голова покоится на сгибе локтя Рэна. – Прости, что оставил тебя.

Ты не оставлял, − хочу произнести вслух, но не могу. – Все дело во мне, Рэн. Я повела себя неправильно. Я сделала поспешные выводы, ошиблась и вот к чему это привело. Я не имела права презирать и ненавидеть тебя.

К сожалению, Рэн не слышал моих мыслей; он прижался к моему телу, но не потому, что так хотел, а потому – я чувствовала, − что боялся меня потревожить, ведь я, точно живой мертвец, лежала неподвижно на его руке. Рэн шептал мне в волосы, бережно прикасаясь кончиками пальцев к виску, затем к щеке, затем вновь к виску и щеке.

− Когда Адам Росс пробрался в твой сон и ты, ведомая связью ушла, я должен был находиться рядом. – Рэн коснулся сухими губами моего лба, но я лишь внутренне содрогнулась. Это невероятно – желать двигаться, но не иметь такой возможности. Я изо всех сил попыталась пошевелиться, и, кажется даже дотронулась до руки Рэна, потому что он отреагировал и затаил дыхание.

− Что, Аура? – его губы вновь задели мою кожу. – Что ты хочешь сказать?

Я с огромным трудом, прикоснулась к руке Экейна, и он затаил дыхание.

Останови это, − шепнула я, или думала, что шепнула.

Если я умру, если это – моя судьба, − пусть так и будет. Я не могу, не имею права мучить других, дорогих и близких мне людей. Разве они недостаточно страдали из-за меня? Все эти годы – всю мою жизнь, с самого рождения, − Кэмерон, Рэн, Лиам, Кристина – они заботились обо мне, в то время как я думала о них самые ужасные вещи.

И, откровенно говоря, мне было бы грустно умирать, если бы я знала, ради чего стоит жить. Ведь люди наверняка перед смертью думают об этом – о том, что не успели сделать какие-нибудь дела, подводят итоги. Я не стану. Нет ни воспоминаний, ни мыслей, ни сожалений.

Единственное чего я хочу – уйти. Больше не имеет значения, от чего я утратила память, что я сделала и что могла сделать. Я устала бороться с тем, с чем не могу справиться. И я не сдаюсь, просто есть вещи, которые сильнее меня, есть вещи, на которые мы не можем влиять.

Я не сдаюсь, потому что я пустая, как Рэн Экейн.

Сожаления не будет.

Не будет.

Я слишком глубоко погрузилась в свои мысли, но все равно услышала болезненно печальный шепот Рэна:

− Аура, не плачь, прошу. Ты делаешь мне больно.

Я почувствовала на своей щеке его палец, когда он смахнул слезинку, и это будто бы наполнило меня силой. Я приоткрыла веки, и встретилась взглядом с Рэном. Он изумился так сильно, что приоткрыл рот. Словно думал, что я уже мертва, и он говорит с бездыханным телом.

Я видела очертания его лица и фигуры благодаря свету от лампы, стоящей на прикроватной тумбочке. Лицо было исхудавшим и еще более надменным из-за ярко выделявшихся скул. Лишь взгляд глаз Рэна не был прежним – не было холода и отчужденности.

На своем левом плече я внезапно отчетливо ощутила его теплые пальцы. Под головой почувствовала руку, а правым плечом твердую грудь, которая осторожно поднималась и опускалась.

− Кто эта девушка? – спросила я. Уверена, что слова произнесла вслух, потому что они царапнули горло и сухие губы, когда те разлепились. Рэн нахмурился, его взгляд на мгновение стал рассредоточенным, будто он пытался понять, о чем я говорю. Как и раньше я почувствовала ложь, исходящую от его теплой кожи. Она будто бы имела какой-то безвкусный запах, невидимый и неощутимый, но он ударялся о мою собственную кожу, вызывая раздражение.

− Какая девушка?

− Возлюбленная.

Рэн понял, что я не отстану, а я почти сдалась. В горле неимоверно першило, на глаза то и дело наворачивались слезы.

− Аура, тебе следует отдохнуть, − сказал он, положив ладонь на мой лоб. Сквозь тело прошли импульсы, из-за того, что его рука показалась обжигающей будто лед. Пальцами правой руки я дотронулась до его штанины рядом с моим бедром, и Рэн вздохнул.

− Пожалуйста, я не хочу говорить об этом, особенно сейчас, когда ты…

Повисло молчание. Я отпустила штанину и безвольно расслабила ладонь. На кончиках пальцев тут же осел холодок. Через секунду я почувствовала в своей руке ладонь Рэна. Его пальцы скользнули между моих пальцев и сжали ладонь. Я почувствовала новый прилив сил.

− Я умру? – Нет, мне стоило спросить, как скоро это случится. Рэн сжал ладонь теснее, я почувствовала, как кончики его пальцев впечатались в кожу моей ладони.

− Я не позволю, − с нажимом произнес он. – Никогда. Я найду способ, − заверил он и что-то в голосе Рэна заставило ему поверить, положиться. И все же, это пустые слова. Он лежит рядом со мной, он не ищет решений. Потому что знает: их просто нет, и чтобы не тратить время, он предпочел провести рядом со мной последние мгновения, и я собираюсь ими воспользоваться и задать свои вопросы.

− Что это за болезнь?

Рэн молчал, бесстрастно отвечая взглядом на мой умоляющий взгляд. Он знал ответ, но не желал отвечать на вопрос.

− Скажи, что со мной.

− Нет. – И голос, и взгляд Рэна были холодными и отрешенными. Он прячется где-то там, за прозрачным стеклом. За этой маской, через которую не пробиться, должен прятаться некто живой. Он должен ответить на мои вопросы. Вот только в стеклянном взгляде Рэна я не могла прочесть ответы, а мне бы так хотелось знать, о чем именно он думает.

− Я не могу, − его взгляд смягчился под моим напором. – Не могу, Аура.

Я не хотела плакать, и уж точно не хотела, чтобы Рэн решил, что это из-за его отказа, вот только слезы сами собой скатились к вискам.

Почему же даже сейчас, когда я в подобном состоянии, Рэн не может снизойти и ответить? Что может быть хуже того, что есть уже сейчас? Хуже смерти?

Рэн, к счастью, сделал вид, что не заметил слез. Он провел пальцами по щекам, пристально изучая мое лицо. Пытается запомнить перед смертью каждую черточку и выражение. Вот только меня больше не осталось.

− Ты похожа на увядающий цветок, − прошептал он, касаясь моих волос. – Нежная и хрупкая, будто роза под лунным светом. – К своему ужасу, я увидела, что глаза Рэна наполнились слезами. Возможно это блики, возможно мне привиделось, ведь видела я уже нечетко, но я вспомнила, как Рэн уже заплакал однажды, когда я была в коме, связанная в собственном теле. Воспоминание ужалило и причинило боль хуже, чем мое теперешнее состояние. И он сморгнул слезинку, и когда она капнула на мою щеку, я почувствовала, что на ее месте лопнула кожа и пролилась кровью, скатываясь крупными горячими каплями к подбородку.