Исполнитель желаний (СИ) - Анастасия Баталова

Прежде Мика сознавал себя прекрасным и цельным существом — сверхчеловеком, чистым разумом, преданным единственной возвышенной радости — познанию мира, и тут вдруг — на тебе! — в нём пробудилась эта странная дикая сила, которую он не мог контролировать. Присутствие этой силы и, главное, его полная безоружность перед нею унижали изобретателя. Разумеется, своим немалым природным умом Мика сразу постиг суть данного явления. И эта самая суть — примитивный обезьяний инстинкт — отвращала его. Он, обитатель возвышенного мира идей, приобщённый к таинству их рождения, оказался неспособным безболезненно принимать все проявления объективной реальности… Физиологическая сторона отношений между полами со времен отрочества казалась ему чем-то настолько гадким, что прежде он никогда бы не поверил в возможность возникновения у себя самого желания такого рода… Но оно, это желание, несмотря ни на что, всё-таки проявилось. Оно было откровенным, как распахнутое окно, с ним бесполезно было спорить, как с небом, и его невозможно было унять, как внезапный грозовой ливень…

Внутренние противоречия сводили Мику с ума.

3

— Вот что, изобретатель, — сказал Крайст, взгромоздив перед Микой на столе груду предметов из стандартного набора, который обычно всегда имеет при себе офицер Особого Подразделения, — Ты можешь мне сделать такое же, только посильнее. Раз этак в сто…

— В смысле? — Мика не спускал с собеседника своих спокойных и внимательных глаз.

— Ну вот есть, к примеру, антимагические наручники. Они выдерживают до 150 Мэг направленного воздействия. Так вот мне нужно поднять их пороговую нагрузку до нескольких десятков тысяч Мэг.

— Я понял, — изобретатель коротко кивнул, — каков принцип их работы?

Вопрос был скорее риторическим. Мика взял наручники со стола и принялся задумчиво вертеть их в руках, исследовать каждый изгиб своими тонкими цепкими пальцами.

— Принцип… А чёрт его знает! Ты умник, ты и разбирайся. — Прокомментировал Крайст, — Вроде, пульсирующее электромагнитное излучение в определённом частотном диапазоне.

— Я попробую, но ничего не могу обещать, — ответил Мика, откладывая наручники, — что ещё?

— Обруч безволия… — Билл пододвинул по столу ближе к изобретателю тонкое металлическое кольцо, — его надевают на голову магу, чтобы он не мог сконцентрироваться, так же нужно увеличить мощность.

— Хорошо. Это всё? — спросил молодой изобретатель немного нетерпеливо, общество Крайста его не тяготило и не было ему неприятно, просто последние годы он привык всё своё время посвящать занятиям и любые разговоры казались ему пустой тратой времени.

— Всё, умник, — сказал Крайст почти недовольно, ему ведь показалось, что Орели хочет отделаться от него. “Зазнайка. Воображала. Конечно, коэффициент интеллекта у тебя раз в десять выше, чем у меня, — думал Билл — но это не даёт тебе права мной пренебрегать.” Он подчёркнуто резко повернулся и направился к двери. Мика снова припомнился ему сопящим на гостиничных подушках в “Приморской”. Только теперь это воспоминание его не развеселило, как прежде, а отчего-то ещё сильнее рассердило.

— Стой, Крайст… — вдруг неожиданно окликнул его Мика. Голос его звучал почти просительно, — знаешь, что… Кира. Мне очень нужно увидеться с нею.

“Ишь чего захотел!” — подумал Билл с лёгким злорадством.

— Зачем? — спросил он строго, изо всех сил стараясь себя не выдать. Улыбка щекотала ему скулы.

— Я хотел бы попросить у неё прощения… Если встреча невозможна… то хотя бы передай ей, Крайст.

Мика говорил так прочувствованно и серьёзно, что Билл не мог не удивиться, даже веселье его внезапно куда-то испарилось.

— За что? — вопрос вырвался сам собой. Как-то вдруг. И Билл тут же пожалел о нём.

— Не твоё дело, умник, — ответил Мика очень вежливо и очень спокойно, продолжая смотреть на Крайста своими большими неизменно внимательными глазами, — просто передай, если сможешь.

— Ладно, — буркнул Билл снисходительно, поворачиваясь к двери, — до скорого… — Он хотел было ввернуть на прощание своё устоявшееся уже в отношении Мики обращение “умник”, но внезапно передумал. Судя по последней фразе изобретателя, оно не слишком ему нравилось.

4

Любой колдун так или иначе начинает задумываться о природе таящейся внутри него Силы Хаоса. Для чародеев это такой же необходимый этап становления личности, как, к примеру, для людей — формирование в юности собственных религиозных, философских взглядов, а так же — отношения к морали. Каждый маг решает для себя сам, каким образом он будет использовать данное ему свыше могущество.

Но на какое бы благое дело ни направлялась сила колдуна, никогда не следует забывать о том, что Предвечный Хаос, её взрастивший, непрерывно стремится к разрушению, и созидать он способен только благодаря ему. Хаос является оборотной, в каком-то смысле тёмной стороною Творения, его вторым лицом, которое, может, не так прекрасно, но столь же необходимо, ведь любое изменение окружающего пространства является и созиданием, и разрушением одновременно. В материальном мире невозможно ничего создать, не разрушив чего-то другого. Строя дома, приходится вырубать лес.

Изначально Вселенная представляла собою абсолютный Хаос. До тех пор, пока в ней, по непонятным причинам, не возникла вдруг Идея Порядка. Это положило начало развитию.

Порядок стремился структурировать пространство, а Хаос — вернуть его в самое простое первозданное состояние. Поэтому любой колдун своим существованием в первую очередь служит разупорядочиванию, нарушению естественного хода событий; большинство магических обрядов основаны на разрыве существующих причинно-следственных и логических связей.

Грубо вторгаясь в порядок вещей, колдовство всегда принимается Вселенной с большой неохотой. Мировая эволюция не собирается без боя отдавать Хаосу всё то, чего ей с таким трудом удалось достичь начиная с момента Возникновения. Вселенная дорожит каждым созданным атомом, каждым квантом света, каждым нейтрино; все её законы должны работать исправно и слаженно, словно громадный космический часовой механизм, и всякая малюсенькая искра между шестеренками вызывает мощнейший протест. Чем сильнее колдун, тем более агрессивно настроено к нему Мироздание…

В последнее время и Эрн начал ощущать на себе давление информационного поля, если выражаться языком чармологии, науки о колдовстве, — ведь именно информация есть мера вселенского порядка, он может возникнуть из хаоса только путем её накопления; информацией задано всё, и любой объект, обладающий пространственно-временной структурой имеет свой единственный и неповторимый информационный код.

Теперь даже незначительное вмешательство в миропорядок (скажем, перемещение швабры по кухне силой мысли, когда Эрну лень было подметать, а Ниоб просил его об этом) сопровождалось значительным физическим дискомфортом — у Эрна кружилась голова, его тошнило, иногда поднималась температура — окружающее информационное поле активно сопротивлялось мощной атаке его магической воли. Иногда самочувствие юноши ухудшалось настолько, что он становился беспомощным, как новорожденный котенок… Ниоб посоветовал ему быть осторожнее и не применять магию без острой на то необходимости. Как-то это слишком расточительно, тратить несколько тысяч единиц сокрушительной энергии Хаоса на уборку в комнате, когда это совершенно спокойно можно сделать простыми человеческими руками…

5

К тому моменту, когда Магистру Друбенсу удалось наконец-то включиться в мыслительный поток Эрна, надежда на успех уже успела окончательно угаснуть в его душе, и старик продолжал заниматься практиками переноса сознания только по привычке, просто потому, что если бы вдруг прекратил их, то не знал бы, куда девать освободившееся время.

Стояло ясное осеннее утро. Сад был жёлт, и мокрые после ночного дождя качели слегка поскрипывали. Пропитавшиеся влагой веревки загрубели, сделавшись плотными, негнущимися, точно деревянные, к дощечке-сидению прилипло несколько ярких листьев. Эрн подошёл к качелям, опавшая листва у него под ногами шуршала. Он протянул руку, намереваясь взяться за одну из веревок, и почувствовал в этот миг прикосновение. Нежное и странное. Точно кто-то с лёгким нажимом погладил его по затылку. Он обернулся. Сзади никого не было. Только желтело в небе мягкое осеннее солнце, падал в глаза сочный глянец влажной листвы. И как будто бы Эрн уже не был самим собою, юный маг вдруг почувствовал, как его рука без его ведома продолжает протягиваться вперёд, к веревке качелей…

Магистр Друбенс не верил себе. Он трогал тонкой мальчишеской рукой упругий мокрый канат. Подумать только! У него получилось! Пусть всего на несколько мгновений, но это — прорыв! Огромный шаг на пути к тому, чтобы подчинить невероятное могущество, данное Эрну Источником, своей воле!