Гибель советской империи глазами последнего председателя Госплана СССР - Владимир Иванович Щербаков

И всем на эту норму выплатим разницу. А дальше – пожалуйте в магазин и покупайте хлеб по нормальной цене. То же самое с молоком. За продовольствием потянутся промышленные товары народного потребления – одежда, обувь.

Невозможно уже было продолжать выжидать и тратить время в бесконечных спорах – слишком много его и так было упущено. Волевым путём удалось прекратить безрезультатную пятилетнюю дискуссию и провести наконец реформу розничных цен на продовольствие и ряд других потребительских товаров. Мы посчитали объём выплат примерно по 60 товарным позициям и предложили из союзного бюджета всем компенсировать разницу между старыми ценами и новыми, а дальше пусть каждый живёт своей головой.

Мы решили при любой ситуации провести реформу цен и доходов, которую не дали провести правительству Н.И. Рыжкова».

Делалось это в соответствии с президентской программой перехода к рынку, решениями IV Съезда народных депутатов СССР. Велась подготовка к постепенному переходу на свободные цены.

Председатель Госкомцен СССР В. Сенчагов дал по этому поводу комментарий: «Сейчас, когда розничные цены искусственно занижены, производственным предприятиям просто невыгодно выпускать целые группы товаров, а торговля уже отказывается принимать их, ведь торговать-то приходится себе в убыток. Сейчас рассматриваются два варианта перехода на свободные цены: “залповый”, при котором разом будут отпущены все цены, и поэтапный – путём широкого применения договорных цен»[192].

Вот как рассчитывал последствия этой реформы заместитель председателя Госплана СССР Владимир Григорьевич Грибов: «Сегодня покупательский спрос составляет 725 млрд рублей, а товарные ресурсы – 500. Что изменится после повышения розничных цен и компенсации на 140 млрд рублей? Покупательский спрос станет 865, а товарные ресурсы – 640 млрд рублей. Нехватка товарных ресурсов сократится примерно с одой трети до четверти покупательского спроса. Покупательная способность рубля поднимется на 7 ‰[193].

По воспоминаниям заместителя министра финансов СССР А. А. Краснопивцева, Владимир Иванович Щербаков был уверен, что задача по реформе розничных цен с одновременным понижением жизненного уровня населения невозможна. Сделать это не позволит социально-политическая обстановка в стране. Поэтому он предлагал централизованное повышение и централизованную компенсацию. Причём, координацию проведения этих операций отдать на откуп республикам, договорившись с ними о предельных уровнях цен и принципах компенсации.

При этом Алексей Алексеевич приводит интересный диалог: «Я задал вопрос: “Реформа розничных цен не должна привести к сокращению производства мяса и хлеба, молока и картофеля, одежды и обуви, других товаров народного потребления и услуг населению. Наоборот, она должна вызвать рост их производства, в этом состоит цель реформы. Правомерно ли говорить о снижении жизненного уровня населения?”Щербаков ответил, что будет снижение. Он знал что-то другое, что было неведомо мне».

Российское правительство к этому не было готово, а старалось переложить эту головную боль на союзные власти. Зампремьера Г. И. Фильшин заявлял, что, поскольку Союз принимает решение о введении в январе новых оптовых и закупочных цен, логично, чтобы Кабинет министров по договорённости с республиканскими правительствами принял решение по новым розничным ценам. Также следует поступить и с компенсацией.

Вопрос о ценовой реформе обсуждался 12 февраля на Совете Федерации. Было принято решение: действовать немедленно, быстро, согласованно. Начались переговоры с республиками по основным принципам и параметрам повышения розничных цен, вопросам социальной защиты, об образовании единого союзно-республиканского фонда поддержки населения. Тем не менее реформа цен постоянно откладывалась. В начале помешали январские события в Литве, затем Горбачёва отвлекли ультимативные требования Ельцина о его уходе в отставку, наконец, 17 марта проводился референдум о судьбе СССР.

Горбачёв М. С.: «В структуре народного хозяйства республик возникало несоответствие между поступлением средств от повышения цен и расходами на социальную компенсацию. С девяти республик надо было взять в этот фонд порядка 80 млрд рублей, в том числе у России – 56 млрд, а шести республикам дать для компенсации 16 млрд. Кроме того, выделить 66 млрд рублей для компенсации доходов работников, занятых в общегосударственных системах. Переговоры шли непросто. Прибалтийские республики вообще ушли от подписания соглашения, вступили на путь сепаратных действий»[194].

Когда цены растут, это действительно не нравится никому, никогда и нигде. Мы уже рассказывали, как Рыжкову во время последнего его выступления на Сессии Верховного Совета в мае 1990 года не давали нормально говорить, выкрикивая из зала обвинения в повышении цен на хлеб, хотя на тот момент ещё не было разговоров о серьёзном повышении, речь шла лишь о проекте небольшого повышения с более чем адекватной компенсацией.

В этот же раз проводилась гораздо более сложная и социально важная реформа, обеспечивающая «переформатирование» денежных доходов населения и розничных цен.

18 марта оперативные вопросы введения новых розничных цен и компенсаций, которое должно было состояться 20 марта, обсуждались у Щербакова. Наконец, 19 марта Кабинет министров принял решение действовать.

Проблема заключалась в том, что некие силы вели среди людей работу, чтобы они отказывались получать компенсацию, как «подачку». Вокруг реформы цен продолжалась большая «игра», реформа цен превратилась в арену столкновения политических сил, она использовалась для усиления конфронтации между центром и республиками.

В частности, в марте Б. Н. Ельцин в выступлении по телевидению объявил реформу «беспрецедентным павловским повышением цен». Он заявил о неприемлемости реформы. По его мнению, она приведёт к снижению жизненного уровня населения. Борис Николаевич тем самым выступил против решений и союзного, и российского парламентов. Под соглашением стояла подпись Хасбулатова, тем не менее Ельцин решил остаться в стороне, чтобы получить свободу в борьбе с Центром.

Активно выступал против реформы председатель Моссовета Г.Х. Попов, призывавший Ельцина ни в коем случае не подписывать предлагаемое союзным правительством соглашение. Похоже вёл себя председатель Ленсовета А. А. Собчак, который на Сессии ВС предложил возвратить подготовленный и согласованный проект для нового детального изучения и обсуждения, без которого его принятие было бы политической и экономической ошибкой. И это не смотря на то, что за две недели до этого Анатолий Александрович вместе с другими руководителями Ленсовета и Моссовета Щелкановым, Станкевичем и Лужковым обвинили союзное правительство в том, что оно не отреагировало на обращение руководства Ленинграда о необходимости безотлагательного проведения реформы розничных цен и социальной защиты населения.

Своё слово сказал, конечно, и Г. А. Явлинский. В интервью газете «Аргументы и факты» он заявил, что планируемая реформа была подготовлена Госкомцен ещё в 1987–1988 годах без учёта рекомендаций учёных о том, что её нельзя проводить подобным образом. При этом в конце интервью он признал, что сейчас реформа неизбежна, но люди должны знать, кто несёт за неё ответственность.

1 апреля на вечернем заседании Верховного Совета вице-премьер В. И. Щербаков сообщил, что работа по компенсациям во