История любви леди Элизабет - Джудит Макнот

– Вы плохо выглядите, мисс Элизабет, – заметил он. – Не сказать ли Уинстону, чтобы он приготовил вам крепкого горячего чая с его вкуснейшими оладьями?

Элизабет покачала головой и прошла в библиотеку, где села за свой письменный стол и сочинила, как она надеялась, вежливую уклончивую записку мужу, сообщая о своем намерении остаться сегодня в Хейвенхерсте, чтобы закончить работу над счетами. Вскоре был отправлен лакей с этой запиской и приказом добраться туда в карете не позднее, чем через семь часов. Ни в коем случае Элизабет не хотела, чтобы Ян уехал из дома, его дома, и появился здесь утром, или хуже того – ночью.

После отъезда лакея омертвевшие нервы Элизабет ожили от охватившего ее чувства мести. Маятник старинных напольных часов в холле начал раскачиваться со зловещей быстротой, и ей стали чудиться всякие непонятные, ужасные события. Спать, сказала Элизабет себе; ей необходимо поспать. Ее воображение разыгралось, потому что она почти не спала, и завтра ей предстоит встретиться с ним, но всего лишь на несколько часов…

Элизабет мгновенно проснулась от ужаса, когда перед рассветом дверь ее спальни распахнулась, и Ян вошел в неосвещенную комнату.

– Ты начнешь первой или начать мне? – сурово вымолвил он, останавливаясь у ее постели.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она дрожащим голосом.

– Я имею в виду, – сказал Ян, – или ты начнешь первой и расскажешь мне, почему, черт возьми, тебе вдруг стало противно мое общество, или начну я, и расскажу тебе, каково мне, когда я не знаю, где ты и почему тебе надо быть там.

– Я посылала тебе записки оба раза.

– Ты посылала проклятую записку, которую оба раза я получал после полуночи, и сообщала, что намерена спать где-то в другом месте. Я хочу знать, почему?

«У него били людей, как скотину», напомнила она себе.

– Перестань кричать на меня, – неуверенно сказала Элизабет, вставая с постели и натягивая на себя покрывала, чтобы укрыться от его взгляда.

Ян сдвинул брови, зловеще нахмурясь.

– Элизабет? – спросил он, протягивая к ней руки.

– Не трогай меня! – закричала она.

Из дверей раздался голос Бентнера:

– Что-нибудь не так, миледи? – спросил дворецкий, смело глядя на Яна.

– Убирайся отсюда и закрой эту проклятую дверь! – с яростью бросил ему Ян.

– Не закрывай, – в волнении сказала Элизабет, и храбрый дворецкий послушался ее.

Большими шагами Ян подошел к двери и толкнул ее с такой силой, что она с грохотом закрылась, а Элизабет затрясло от страха. Когда он повернулся и направился к ней, она пыталась попятиться, но запуталась в покрывале и осталась на месте.

Ян увидел страх в ее глазах и остановился, не дойдя до нее несколько дюймов. Он поднял руку, и Элизабет поморщилась, когда рука коснулась ее щеки.

– Дорогая, в чем дело? – спросил Ян.

Это был его голос, звучный баритон, который вызвал у нее желание зарыдать у его ног; и это было его лицо, суровое прекрасное лицо, которое она обожала.

Элизабет хотела попросить его опровергнуть то, что сказали Роберт и Уордсворт, сказать, что это ложь, все ложь. «Моя жизнь зависит от этого, Элизабет. И твоя тоже. Не подведи меня», – умолял Роберт. И все же в эту минуту слабости она в самом деле собиралась рассказать Яну все, что знала, и пусть он убьет ее, если хочет; она предпочла бы умереть, чем жить с ним, помня, что вся их жизнь – ложь, или жить без него.

– Ты больна? – спросил Ян, нахмурясь и внимательно смотря ей в лицо.

Хватаясь за предлог, который он ей давал, Элизабет поспешно кивнула.

– Да, я себя плохо чувствовала.

– И поэтому ты поехала в Лондон? К врачу?

Она кивнула немного растерянно, и, к ее недоумению и ужасу, он улыбнулся – той самой медленной нежной улыбкой, которая всегда волновала ее.

– Ты ждешь ребенка, дорогая? И поэтому ведешь себя так странно?

Элизабет молчала, пытаясь решить, что лучше: сказать «да» или «нет». Нет, поняла она, ей надо сказать «нет». Он будет охотиться за ней по всему свету, если поверит, что она носит его ребенка.

– Нет! Он… доктор сказал это… просто… нервы.

– Ты работала и развлекалась слишком много, – заметил Ян с видом озабоченного преданного мужа. – Тебе надо больше отдыхать.

Элизабет не могла больше выносить это – ни притворной нежности, ни его беспокойства, ни воспоминаний об истерзанной спине Роберта.

– Я буду спать теперь… – сказала Элизабет, с трудом произнося слова, – одна, – добавила она, и его лицо побледнело, как будто жена ударила его.

Всю свою сознательную жизнь Ян полагался как на свою интуицию, так и на свой ум, и в этот момент он не хотел верить объяснениям, которые они оба находили. Жена не хотела его в своей постели; она отшатнулась при его прикосновении; она отсутствовала две ночи подряд; и страшнее всего этого были вина и страх, написанные на ее бледном лице.

– Ты знаешь, что думает мужчина, – спросил он спокойным голосом, скрывающим пронизывающую его боль, – если жена не ночует дома и не пускает его в постель, когда все же возвращается?

Элизабет покачала головой.

– Он думает, – бесстрастно сказал Ян, – что, вероятно, кто-то другой занял в ней его место.

Гнев яркими пятнами выступил на ее бледных щеках.

– Ты краснеешь, моя дорогая, – сказал он ужасным голосом.

– Я возмущена! – возразила она, мгновенно забыв, что спорит с сумасшедшим.

Его остановившийся взгляд почти тотчас же сменился выражением облегчения, а затем недоумения.

– Прошу прощения, Элизабет.

– П-пожалуйста, выйди отсюда! – из последних сил воскликнула Элизабет. – Только уйди и дай мне отдохнуть. Я сказала тебе, я устала. Я не понимаю, какое право ты имеешь так расстраиваться. Мы заключили договор перед тем, как пожениться, – мне должно быть позволено жить своей жизнью без вмешательства, а допрашивать меня так – это вмешательство в мою жизнь! – У нее сорвался голос, и еще раз взглянув на нее сузившимися глазами, Ян вышел из комнаты.

Ничего не чувствуя от облегчения и боли, Элизабет забралась в постель и до подбородка натянула на себя одеяло; но несмотря на приятное тепло, ее бросало то в жар, то в холод. Несколькими минутами позже на ее постель упала тень, и она почти закричала от ужаса, прежде чем поняла, что это был Ян, тихо вошедший через дверь, соединяющую их комнаты.

Так как Элизабет ахнула, увидев его, притворяться спящей было бесполезно. Молча, со страхом смотрела она, как он направляется к ее постели. Молча, Ян сел на край постели, и Элизабет увидела стакан в его руке. Он поставил его на столик у кровати, затем протянул руку и поправил подушки так, что Элизабет ничего не оставалось, как сесть, опираясь на них спиной.