История любви леди Элизабет - Джудит Макнот

Через полчаса, согласно распорядку, члены комитета удалились, напоминая друг другу, что следующее заседание состоится в доме леди Уилтшир. Прежде чем за ними закрылась дверь, Элизабет обрушилась на своего усмехающегося неисправимого мужа.

– Ты негодяй! – воскликнула она. – Как ты мог? – потребовала Элизабет ответа, но в середине этой возмущенной тирады Ян взял в руки ее голову, повернув лицом к себе, и жадным поцелуем заставил жену замолчать.

– Я не простила тебя, – предупредила она, прижав щеку к его груди, когда часом позже они лежали в постели. Над ее ухом от души громко рассмеялся Ян.

– Нет?

– Конечно, нет. Я отплачу тебе, чего бы мне ни стоило.

– Я думаю, ты уже отплатила, – хрипло сказал он, намеренно неверно истолковывая ее слова.

Вскоре они вернулись в Монтмейн, чтобы провести сентябрь в деревне, где было не так жарко. Для Яна жизнь с Элизабет была именно такой, какой он только мог надеяться она может быть, и даже больше. Эта жизнь была настолько совершенна, что ему приходилось бороться с неотступным страхом, будто это не может так продолжаться, страхом, который, как он старался убедить себя, был просто суеверием, возникшим от того, что два года назад судьба отняла у него Элизабет. Но в глубине сердца Ян знал, что это не так. Нанятые им сыщики все еще не напали на след брата Элизабет, и он каждый день боялся, что ее сыщики преуспевают там, где не смогли его. И поэтому ждал, когда будет ясно, как велико его преступление против нее и ее брата. Все разузнав, Ян собирался просить у Элизабет прощения за то, что, женившись на ней, не сказал о похищении Роберта Камерона.

Рассудком он понимал, что, бросив Роберта на борт «Арианны», спас взбалмошного молодого дурака от более страшной участи попасть в руки властей. Но сейчас, не зная, какая судьба постигла молодого человека в действительности, не мог быть уверен, что Элизабет все поймет правильно. Да и сам Ян не мог больше видеть свои поступки в этом свете, потому что сейчас знал то, чего не знал тогда. К тому времени, как пропал Роберт, родители Элизабет уже умерли, и брат был единственным, кто защищал ее от дяди.

Страх – чувство, которое Ян презирал больше всего, возрастал по мере того, как росла его любовь к Элизабет. Он начал желать, чтобы кто-нибудь узнал что-либо, дабы можно было признаться ей во всех прегрешениях, в которых был виновен, и быть или прощенным или выброшенным из ее жизни. Здесь, Ян знал, его мысли были неразумны, но ничего не мог с собой поделать. Он обрел что-то, что было ему безгранично дорого, – обрел Элизабет, и любовь к ней сделала его более уязвимым, чем он был после гибели своей семьи. Угроза потерять жену преследовала его, и Ян начал думать о том, как долго сможет он выносить муки неизвестности.

В счастливом неведении всего этого Элизабет любила мужа беззаветно и преданно, и по мере того, как убеждалась в его любви, она становилась более уверенной и более очаровательной для Яна. В тех случаях, когда Элизабет видела, что он становился мрачным по непонятной причине, она шутила или целовала его, и если эти уловки не помогали, то делала ему маленькие подарки – украшения из цветов из садов Хейвенхерста. Одну розу прятала ему за ухо, или оставляла на его подушке.

– Должна ли я купить тебе драгоценный камень, чтобы заставить тебя улыбнуться? – пошутила Элизабет однажды, когда прошло три месяца после их свадьбы. – Как я понимаю, так делают, когда любимый расстроен?

К удивлению Элизабет, замечание заставило его чуть не задушить ее в объятиях.

– Я не теряю интерес к тебе, если ты так предполагаешь, – ответил Ян.

Элизабет откинулась назад, удивленная необъяснимой силой, с которой он это сказал, и продолжала дразнить его.

– Ты совершенно уверен?

– Совершенно.

– Ты бы не солгал мне, не так ли? – спросила она с притворной суровостью.

– Я бы никогда не солгал тебе, – торжественно сказал он, но тут же понял, что, скрывая от нее правду, в действительности, обманывает ее, что, в свою очередь, было не лучше, чем открыто лгать.

Элизабет знала, что-то тревожит его, и по мере того, как проходило время, эта тревога приходила к нему все чаще, но она и представить не могла, что даже косвенно может быть причиной его молчания или тревоги. Она часто вспоминала Роберта, но со дня своей свадьбы не разрешала себе думать об обвинениях мистера Уордсворта, даже и на минуту. Во-первых, это было невыносимо; во-вторых, она больше не верила, что есть даже малейшая вероятность того, что он был прав.

– Завтра я должна ехать в Хейвенхерст, – с неохотой сказала Элизабет, когда Ян, наконец, отпустил ее. – Каменщики приступили к отделке дома и строительству моста, и работы по орошению начались. Если я переночую, мне тогда не придется возвращаться по крайней мере две недели.

– Я буду скучать, – тихо произнес Ян, но в голосе не было обиды, и он не попытался уговорить ее отложить поездку. Ян сохранял нерушимость их договора, что особенно восхищало в нем Элизабет.

– Но не так сильно, – прошептала она, целуя его в уголок рта, – как я буду скучать по тебе.

Глава 32

Сосредоточившись на списке провизии, который читала, Элизабет медленно шла по дорожке, ведущей от кладовых Хейвенхерста к главному дому. Высокая живая изгородь справа от нее скрывала служебные постройки от дома, где работали каменщики. Позади нее послышались шаги, и прежде чем она успела оглянуться или что-то понять, ее схватили за талию и потащили назад, мужская рука зажала ей рот, заглушая испуганный крик.

– Ш-ш, Элизабет, это я, – попросил до боли знакомый голос. – Не кричи, ладно?

Элизабет кивнула, рука разжалась, и она, резко повернувшись, упала в протянутые руки Роберта.

– Где ты был? – спросила она, смеясь и плача, обнимая брата. – Почему ты уехал, не сказав, куда уезжаешь? Я убила б тебя за то, как ты заставил меня волноваться…

Роберт схватил ее за плечи, отталкивая от себя, и на его изможденном лице она увидела нетерпение.

– Сейчас нет времени для объяснений. Встретимся в беседке, когда стемнеет, и, ради Бога, никому не говори, что видела меня.

– Даже Бентнеру…

– Ни-кому! Я должен выбраться отсюда до того, как кто-нибудь из слуг увидит меня. Я буду в беседке около твоей любимой вишни, как стемнеет.

Он оставил ее, воровато прокрался по тропе, затем быстро, взглянув по сторонам, убедился, что его не видели, и исчез в беседке невдалеке от тропы.

Элизабет чувствовала себя так, как будто эта встреча привиделась ей. Чувство нереальности не покидало ее, когда она ходила взад и вперед по гостиной, смотря, как убийственно медленно спускается солнце, и пытаясь догадаться, почему Роберт боялся, что его увидит их старый преданный дворецкий. Очевидно у него были какие-то неприятности, может быть, с властями. Если дело в этом, то надо попросить совета и помощи у мужа. Роберт ее брат, и она любит его, несмотря на недостатки, Ян должен это понять. Со временем, возможно, они оба будут относиться друг к другу как родственники, ради нее. Она тайком вышла из собственного дома, чувствуя себя воровкой.