Первопонятия. Ключи к культурному коду - Михаил Наумович Эпштейн

предстояния Иному, придавая ему черты личного Собеседника или безличного Условия и выходя из опасного положения объекта при неизвестном субъекте.

Отсюда и неразрешимые парадоксы, которые возникают в философии судьбы (по ту сторону религии и науки), ибо судьба – это я сам и одновременно то, что мне суждено. Судьба – это оборачиваемость моей воли, предметом которой я сам становлюсь, причем не как конкретной воли, а как именно универсальной воли, которая рассеяна во множестве происходящих со мной событий и соединяет их в одно волящее целое. Этой своей волимости человек и дает название Вышней Воли, и она так же остается за пределом его сознания, как он сам остается за пределом своего самопознания. Он не может мыслить и волить себя до конца.

Есть некое со-стояние между свободой и судьбой, которое можно назвать «суперпозицией». В квантовой физике этот термин, предложенный Эрвином Шредингером, означает позицию частицы-волны до момента ее измерения, то есть до ее локализации в качестве частицы или волны. Суперпозиция Воли – это еще не свобода и еще не судьба, а то, что предшествует их различению. Эта суперпозиция есть не что иное, как волевая выделенность человека из мира объектов, его способность быть субъектом и полагать в качестве объекта самого себя. Распадаясь на два состояния, эта суперпозиция человека в отношении мира становится свободой и судьбой. Воля может находиться в суперпозиции, то есть одновременно в двух состояниях: свободы и судьбы, или в двух залогах: действительном и страдательном. Судьба – это страдательный залог свободы. Свобода – действительный залог судьбы.

Человек не во власти судьбы, и судьба не во власти человека, но человек назначает себе судьбу, чтобы иметь достойного соперника в бытии, чтобы расти через борьбу с тем, что превышает его. Судьба – такой же дар человека, точнее, дар человеку, как дар музыки, поэзии, математики, но это высший из даров, поскольку он соразмерен не одной способности, а всему бытию человека. Люди, обделенные другими дарами, могут иметь дар судьбы. Судьба играет с человеком, потому что он сам – игрок, между ними происходит игра на повышение ставок, включая высшую ставку – жизнь.

К древнему представлению, что человек – говорящее животное, следует добавить, что человек – роковое животное, способное превращать свою жизнь в судьбу, довлеющую его воле. Как только в природе появляется субъект, он не может не полагать себя и в качестве объекта, вот почему субъект речи становится объектом рока. Человек оказывается приговоренным в тот момент, когда сам выносит приговор бытию. Человек предзадает себе нечто большее и сильнейшее, то, что его одолевает. Человечность – это способность иметь судьбу, заходить за предел своей свободы, превращать все данное – в заданное себе и превосходить самого себя на величину своей судьбы.

Он ждет, чтоб высшее начало

Его все чаще побеждало,

Чтобы расти ему в ответ.

Р. М. Рильке. Созерцание

Судьба – то «высшее начало», в ответ которому человек растет, постигая самого себя не как случайную данность, а как неразрешимую задачу. В понятии судьбы человек одновременно и умаляет, и перерастает себя, отторгая от себя свою данность и одновременно превращая ее в свое предназначение, в нечто высшее, чем он сам.

✓ Будущее, Вечность, Возможное, Жизнь, Жуткое, Событие, Человек

Творчество

Вы видите вещи и спрашиваете: «Почему?»

А я воображаю вещи, которых никогда не было, и говорю: «Почему бы и нет?»

Бернард Шоу

Творчество – создание нового, небывалого; деятельность, производящая уникальные духовные и материальные ценности. Творить – это узнавать новое не от других, не из книг, а от самого себя, из своего духовного и мыслительного опыта и воплощать это новое общественно значимым способом[369].

Специфика творческого акта

Одна из самых влиятельных теорий творчества принадлежит писателю, философу, журналисту Артуру Кёстлеру. В своей книге «Творческий акт» («The Act of Creation», 1964) он рассказал о приеме создания новых идей, который назвал, по аналогии с «ассоциацией», термином «бисоциация». Бисоциация – это комбинация двух идей, взятых из разных контекстов. По Кёстлеру, новые идеи рождаются путем скрещения двух совершенно разных понятийных матриц – процесс, который он называет «бисоциацией». В отличие от ассоциации, где мысли движутся в одном поле, при бисоциации соединяются глубоко различные или противоположные понятийные пространства, что ведет к новым, неожиданным решениям. Классический пример бисоциации по Кёстлеру: Иоганн Гутенберг изобрел печатный станок с подвижными литерами, соединив принципы виноградного пресса и штампа для чеканки монет.

Однако в творческом акте существенно не только сочетание разных матриц, но и взрывной переход от одной матрицы к другой. Каким образом аномалия, взрывая систему, может вместе с тем выступать точкой кристаллизации новой системы?

Каждый акт творчества – это маленькая или большая революция в сложившейся картине мира. Какой-то элемент выделяется из существующей структуры, вступает в противоречие с ней, как ошибка, отклонение, каприз, аномалия, – и вслед за этим перестраивается вся система, из частички хаоса возникает новый порядок. Это и есть неожиданное событие, так называемый «черный лебедь» – конструктивная аномалия, момент перестройки системы, вторжения в нее разрушительно-созидательного хаоса.

Творчество отличается от других видов деятельности непредсказуемостью результата. Все, что уже произошло, можно так или иначе объяснить в рамках новой системы понятий, а предсказать будущее исходя из старой системы нельзя. Об этом писал Ю. Лотман в связи с понятием бифуркации, которое он почерпнул у И. Пригожина:

…Если до того, как выбор был сделан, существовала ситуация неопределенности, то после его осуществления складывается принципиально новая ситуация, для которой он был уже необходим, ситуация, которая для дальнейшего движения выступает как данность. Случайный до реализации, выбор становится детерминированным после[370].

Почему то, что наименее предсказуемо, обладает наибольшим воздействием? Потому что оно сильнее всего отклоняется от исходных условий и законов, а значит, способно породить самый резкий поворот в эволюции систем. Самая редкая и большая аномалия чревата наиболее взрывным переходом к новой матрице.

Свойство жизни – пользоваться ошибками, отступлениями, мутациями для перехода к новым системам. Хотя нам и не дано предугадать некое экстраординарное событие, мы можем сами его осуществить как творческий акт. Нельзя предвидеть подлинно нового, но можно его произвести.

Роль ошибки и случайности в творчестве. Хаос, система, мутация

Творческий акт можно определить словами Л. Толстого: «энергия заблуждения», то есть воля к нарушению сложившихся правил. Творчество родственно ошибке, но