Миры Империума - Кейт Лаумер

— Его нужно допросить! Несмотря ни на какие ограничения...

— Это решаю я, майор! Баярд обладает особым статусом, данным ему высшим командованием...

— Допросите его, полковник! Он подтвердит то же, что я сказал вам, и, думаю, сможет объяснить таинственные способности этого типа!

Полковник взял сигару, покатал между пальцами и переломил пополам.

— Рената, что, черт побери, творится? Что замышляет барон ван Рузвельт? Как с этим связан Баярд и насколько имеет к этому отношение внезапная болезнь Рихтгофена?

— Я не вправе обсуждать планы барона ван Рузвельта,— сказал Рената, с интересом глядя на полковника.

— Я все еще ваш начальник, — рявкнул полковник.— И я желаю знать, что происходит прямо у меня под носом!

— Свой доклад я показал вам лишь из вежливости.— Рената встал.— Дальше я буду говорить только с бароном генералом ван Рузвельтом, и ни с кем более.

— Это мы еще посмотрим, майор! — Полковник вскочил, и тут зазвонил красный телефон у него на столе. Он схватил трубку, послушал, и выражение его лица изменилось. Полковник окинул кабинет взглядом.— Ясно. Понял.

Я переместил челнок поближе, пока половина стола не оказалась внутри его, и включил звук на максимум. Сквозь треск и шипение донеслись слова из телефонной трубки:

— ...подумать, вы ничего не подозревали! Еще тридцать секунд, и мы его засечем...

Для меня этого было вполне достаточно. Послав челнок сквозь стену, я пронесся через соседний кабинет, где какой-то толстяк целовал девушку, потом через внешнюю стену и завис над городским парком с живыми изгородями, фонтаном и извилистыми дорожками. С приборной панели послышался резкий щелчок, и все стрелки одновременно подпрыгнули. Гудение двигателя стало неровным, и в нем появились неприятные нотки. Я поспешно опустил челнок до уровня земли — мне вовсе не хотелось, чтобы двигатель отказал в воздухе. Когда я попытался двинуться через парк, челнок переместился на шесть футов и застыл как вкопанный. Запах горячей изоляции усилился, и из-за панели вырвались языки пламени. Я ударил по рычагу выключения двигателя. Несмотря на то что я оказался в ловушке, я еще мог успеть помешать врагу. Я включил режим полной фазы, и сцена на экране снова приобрела нормальные цвета. Мне потребовалось еще пять секунд, чтобы открыть дверь, выскочить наружу и нажать кнопку на кольце. Челнок замерцал и исчез, лишь сухие листья закружились там, где он стоял мгновение назад. А потом меня окружили люди в белой форме, держа наготове нейропистолеты.

В обычном свете здание выглядело несколько иначе. Меня провели через вестибюль с мраморным полом, по широкой лестнице, к большой белой двери, по обеим сторонам которой стояли часовые.

Вокруг царила вполне деловая обстановка, но тем не менее в воздухе чувствовалась напряженность, словно все готовились к войне, в отдалении слышался топот множества бегущих людей. И хотя повсюду, казалось, не было ни пылинки, мое внимание привлекла странная аномалия — нечто похожее на кучку желтых поганок, росших в углу, где мраморный пол сходился со стеной.

Из дверей вышел парень с серебряным галуном на погонах, и мы вошли в большой кабинет с покрытыми темными панелями стенами, на которых висели картины в золоченых рамах, изображавшие важных стариков в форме с жесткими воротниками. Посреди стоял стол размером с банковское хранилище. Я посмотрел на сидевшего за ним человека и увидел в его глазах неподдельный властный огонь.

— Ну что ж, мистер Керлон,— медленно и торжественно произнес он— Наконец-то мы встретились.

Он был крупного телосложения, черноволосый, с прямым носом, жестким ртом и странно блестевшими темными глазами. Он слегка шевельнул пальцем, и люди, которые привели меня сюда, исчезли. Встав, он обошел вокруг стола и окинул меня взглядом. Он оказался одного со мной роста, шесть футов и три с небольшим дюйма, и весил примерно столько же, сколько и я. Под отглаженной серой формой ощущались крепкие мышцы — не как у коня-тяжеловоза, но скорее как у щеголеватого тираннозавра в идеально подогнанном костюме.

— Майор Рената наделал ошибок,— сказал он.— Но в конце концов вы оказались здесь, целый и невредимый. А все остальное не так уж и важно.

— Кто вы? — спросил я.

— Барон ван Рузвельт, генерал, шеф Имперской разведки — вернее, исполняющий обязанности на время болезни барона фон Рихтгофена.

Он поклонился и улыбнулся, подобно выходящему из-за темной тучи солнцу, потом хлопнул меня по плечу и рассмеялся.

— Впрочем, между нами, мистер Керлон, формальности ни к чему.— Он посмотрел мне в лицо, и, хотя улыбка его исчезла, глаза все еще весело блестели.— Вы нужны мне, Керлон. А я нужен вам. Можно сказать, в наших руках судьба мира, многих миров. Но я, похоже, говорю загадками, а это лишнее.

Показав мне на кресло, он подошел к бару, налил два бокала, протянул один мне и сел за стол.

— С чего начнем? — сказал он.— Пожалуй, стоит предположить, что полковник Баярд ничего вам не рассказывал и вы ни о чем не догадались. Так что слушайте, и я расскажу вам о критической ситуации, в которой мы оказались — вы и я...

— Континуум многомерной реальности представляет собой сложную структуру, но для простоты можно считать его пучком линий, тянущихся из отдаленного прошлого в невообразимое будущее. Каждая линия представляет собой мир, вселенную со своим собственным бесконечным космосом и звездами, которую отделяют от других таких же миров непреодолимые энергетические барьеры, известные нам под названием «энтропия».

Вернее, непреодолимыми они были до тысяча восемьсот девяносто седьмого года, когда двое итальянских ученых, Максони и Кочини, наткнулись в своих исследованиях на принцип, изменивший ход истории — миллиарда историй. Они создали поле, в котором энергия обычного темпорального потока отклоняется от естественного направления — можно считать, под прямым углом. Предметы и индивидуумы, находящиеся в этом поле, перемещались не вперед во времени, как положено, а пересекали линии альтернативной реальности. Именно тогда возник Империум — правительство, провозгласившее суверенитет над всей Сетью альтернативных миров. Ваш мир, известный нам как ИП-три, всего лишь одна из бесчисленных параллельных вселенных, каждая из которых лишь на самую малость отличается от соседних. Как и этот мир, ваш находится посреди обширной области разрушений, называемой Пустошью, пустыни, образовавшейся, когда фатальный просчет во время ранних экспериментов с МК-приводом привел к полному уничтожению большого количества миров, превратив их будущее в хаос, который вы, вне всякого сомнения, наблюдали по пути сюда.