Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник) - Осип Мандельштам

А. Г. Горнфельд действительно был паралитиком с детства, сотрудником В. Г. Короленко, и «Уленшпигеля» перевел в честь оккупированной в мировую войну Бельгии и ее короля Альберта. Его книга «Муки слова» (заглавие – из стихотворения С. Я. Надсона «Милый друг, я знаю, я глубоко знаю…») выходила в 1906 и 1927 гг. «Красная газета», где он выступил против ОМ, сравнивается с дореволюционными «Биржевыми ведомостями», массовой газетой, издававшейся С. М. Проппером (кугель – традиционное еврейское блюдо, талес – молитвенное покрывало). Квисисана – дореволюционный ресторан на Невском, любимый литературной богемой. Шуба, поминаемая в гл. 4, 14 и др. – символический образ из статьи Горнфельда, особенно раздраживший ОМ: «Но когда, бродя по толчку, я нахожу там, хотя и в переделанном виде, пальто, вчера унесенное из моей прихожей, я вправе заявить: а ведь пальто-то краденое!»

Обличая «писательскую общественность», ОМ называет ее романее, цыгане (гл. 12–13), любопытным образом перенося на цыган традиционные антисемитские попреки. Слово литература здесь – в унижающем, верленовском смысле. Ей противопоставляется «поэзия», произведения «без разрешения»; случайный пример И до самой кости ранено… (гл. 5) – из собственного перевода поэмы В. Пшавела «Гоготур и Апшина» (1921). Рябой черт, которому запродалась литература, – намек на Сталина. Два брата Шенье – Андре Шенье (1762–1794), любимец ОМ, казненный якобинцами, и Мари-Жозеф Шенье (1764–1811), официальный поэт якобинства. Nel mezzo del cammin… – первый стих «Комедии» Данте. Похабный дом на Тверском бульваре – Дом Герцена, центр писательских организаций (там родился Герцен, отсюда иронические обращения к нему в гл. 11); сам ОМ жил там в 1922–1923 и 1932–1933 гг. Хоть бы раз Иван Моисеич… – из стих. Некрасова «Эй, Иван!»

Концовка, как и в «Египетской марке», усиливает черты бредового сна. Ильинка – деловая улица в центре Москвы; Ленин и Троцкий (уже высланный за границу, отсюда константинопольская удочка) названы как герои анекдотов; лееркастен (Leierkasten) – шарманка (по звуковой ассоциации – слово шаромыжник); МСПО – Московский союз потребительских обществ (буквосочетание, иронически воспетое еще Багрицким); армяне (с селедками из анекдота) – Ich bin arm – Армавир – подбор слов по звуковому подобию; в Армавире у брата ОМ жил осенью 1927 г.

ПУТЕШЕСТВИЕ В АРМЕНИЮ. Написано в 1931–1932 гг., первая публикация (с пропусками и опечатками) – журн. «Звезда», 1933, № 5. ОМ называл это произведение «полуповестью» (письмо к М. Шагинян от 3 апреля 1933 г.). Командировка ОМ в Армению, устроенная Н. И. Бухариным, относится к 1930 г.: март – апрель – отдых на правительственной даче в Сухуме, май – июнь – Тифлис, июнь – октябрь – Эривань, несколько поездок по стране, в июле две недели в доме отдыха на Севане; с середины октября до середины ноября – опять Тифлис (здесь пишется цикл стихов «Армения»), потом отъезд в Москву. Важнейшим событием для ОМ было знакомство в Ереване с молодым биологом Б. С. Кузиным, отсюда – естественно-научная тема в «Путешествии» и перекликающаяся с нею тема искусства. Рядом с ними отступает на второй план собственно описательная тема (и главное, что от такой темы ожидалось, – изображение социалистического преобразования природы и жизни). ОМ сознавал нестандартность своего жанра: «Книжка моя говорит о том, что глаз есть орудие мышления, о том, что свет есть сила и что орнамент есть мысль. В ней речь идет о дружбе, о науке, об интеллектуальной страсти, а не о «вещах» (набросок письма). Сохранилось много набросков, не вошедших в окончательный текст, некоторые из них цитируются ниже.

В рассказе о Сухуме упоминается гора Чернявского над городом – по имени купца, вырубившего на ней весь лес; из Сухума ОМ ездил в оливковый совхоз на Новом Афоне и в каменноугольные места Ткварчели. Траурный марш Шопена – оттого что в Сухум съезжалось и умирало много туберкулезных больных. Тэт – фирма по производству искусственных драгоценностей. На Севане (старое название – Гокча) ОМ отдыхал в только что открытом доме отдыха в помещении бывшего монастыря на острове (теперь – полуостров) посреди озера. На берегах Севана упомянуты молоканское селение Еленовка и по соседству рыбозавод Норадуз. В окрестностях Эривани – храм в Звартноце с солнечными часами с надписью «Молиться Богу в любой час угодно». Урарту – доармянское государство, существовавшее на территории Армении в IX–VII вв. до н. э.

ОМ старался общаться с армянскими учеными старшего поколения, получившими образование в Европе и мобилизованными советской властью: таковы химик С. П. Гамбаров (Гамбарян, 1879–1948), потом чл. – корр. АН, один из открывателей советского синтетического каучука; ихтиолог Л. В. Арнольди, заведовавший рыбным хозяйством Севана; И. Я. Сагателян (1867–1936) – бывший ректор Эчмиадзинской семинарии и депутат двух Дум, работавший по экологии Армении. В набросках «Путешествия» упоминаются также этнограф К. Ковач (собиратель абхазских народных песен, ср. «Пою, когда гортань свободна и суха…»), и председатель ЦИК Абхазии Н. Лакоба (у него – «движения человека, стреляющего из лука»). Заметно ироничнее ОМ к А. Б. Кариняну (1886–1982) – председателю ЦИК Арм. ССР, в 1930 г. переброшенному в зам. директора Института истории литературы в Эривани и вынужденному читать напостовскую литературу – официозную, предводимую журналом «На литературном посту». Таков же у ОМ и Н. М. Подвойский (1880–1948), один из организаторов Октябрьского переворота, действительно считавший, что отдых – это не развлечение, а ремонт здоровья, и всюду перечитывавший Маркса (в шалаше Поля и Виргинии, т. е. на идиллическом лоне природы: образ из повести Б. де Сен-Пьера, XVIII в.).

А. Л. Безыменский (1898–1973), партийно-комсомольский поэт-публицист, назван как образец современной поэзии, состоящей из одних восклицаний и междометий. От него ОМ услышал «океаническую весть о смерти Маяковского… Человек устроен наподобие громоотвода: для таких новостей мы заземляемся, а потому и способны их выдержать. И новость, скатившись на меня в образе Безыменского, ушла куда-то вниз под ступеньки» (набросок).

Особый интерес у ОМ, понятным образом, вызывал армянский язык (звуки, запрещенные для русских уст). О первых своих занятиях в Москве с «древне-комсомольской царевной» Марго Вартаньян и на Севане с «красной солдаткой» Анаит Худавердьян ОМ пишет в набросках «Путешествия» с уважительной иронией. А. Х. Хачатурьян (1862–1938), крупнейший археолог и историк, поддерживал традиционную индоевропейскую теорию – по которой все индоевропейские языки (в том числе армянский) развились из дробления языка единого индоевропейского пранарода; А. Т. Ованесьян (1887–1972), бывший первый секретарь ЦК КП Армении, а в 1930 г. работник Института народов СССР, предпочитал нововыдвинутую яфетическую теорию И. Я. Марра (1864–1934), который считал, наоборот, что языки складываются из скрещивания бесконечного множества раздробленных древнейших наречий; в Удмуртской области Марр искал языки, стадиально родственные древним «яфетическим». Грамматика Марра, упоминаемая в гл. «Аштарак», – «Грамматика древнеармянского языка» 1903 г. М. А. Геворкян (1877–1962), лингвист и переводчик, был директором Публичной библиотеки в Ереване; издание Фирдоуси (ок. 940–1020) во французском переводе Моля вышло в 1838–1878 гг. Апсны – абхазский язык, действительно, один из самых богатых согласными в мире (ок. 60); Д. И. Гулиа (1874–1960) – ученый и писатель, составитель абхазской азбуки, начинатель абхазской литературы, сравнивается с героями «Тартарена» А. Доде (ОМ его перевел в 1927 г.), фантазерами и жизнелюбцами. Н. Н. Евреинов (1879–1953) – театральный деятель из «Кривого зеркала», автор дилетантской фантазии о культе козла «Азазел и Дионис» (1924).

Глава «Москва» описывает уже лето 1931 г., когда ОМ жил в Замоскворечье в коммунальной квартире у юриста Ц. Рысса и писал «Путешествие в Армению»; сцена выкорчевывания липы символична для его неприязни к Москве и эпохе, рвущей с прошлым. Он с завистью обращается к Б. С. Кузину, который должен был вновь ехать в Армению для работы с «клопиками» червца-кошенили (пищевая и кормовая соя, каучуконосная хондрилла – другие культуры, актуальные в это время). С Кузиным ОМ познакомился прошлым летом в Эривани (Я дружбой был, как выстрелом, разбужен – см. стих. «К немецкой речи»). Кузин и его друзья Е. С. Смирнов и др. были неоламаркистами (см. прим. к стих. «Ламарк»), верили в активную выработку и наследование видовых признаков; ОМ полушутя сближает волевое поведение организма по Ламарку с разумно действующими животными в баснях Лафонтена. П. Каммерер (1880–1926) – ведущий неоламаркист, доказывавший наследование признаков на опытах с саламандрами и покончивший с собой в связи с подозрениями, что он фальсифицировал результаты своих опытов. А. Г. Гурвич (1874–1954) – автор теории биологического поля, преформирующего видовые признаки уже у зародышей; митогенетические лучи, открытые им, стимулировали целенаправленное деление клеток. Теория силового поля (иллюстрируемая сравнением с шахматной игрой) была близка ОМ сходством с психологией творчества (ср. прим. к «Восьмистишиям») – отсюда сходство людей и деревьев, иллюстрируемое сценой из Данте, «Ад», XIII. Орнаментальный стиль осуждался критикой 1920-х гг., в том числе и у самого ОМ. Отсюда – обостренное внимание ОМ к стилю натуралистов (ср. его статью «К проблеме научного стиля Дарвина» и многочисленные подготовительные заметки к «Путешествию в Армению»), сближение стиля Линнея (1707–1778) с балаганными описаниями, книги путешествовавшего по России Палласа (1741–1811), с немецкой классической музыкой, а современной биологии – с живой импрессионистской средой Э. Мане и К. Моне. Кит, пробудивший у ОМ ребяческое изумление перед наукой («киплинговский», из детской сказки, – сказано в набросках), – челюсть кита, пылившаяся в вестибюле Зоологического музея на Никитской, где работал Кузин. Кузин был поклонником Баха и Гёте (ср. «К немецкой речи»), отсюда параллель с гётевским Вильгельмом Мейстером и Ярно. Л. Оганян – ереванский врач, друг Кузина. Терменвокс – электрический музыкальный инструмент, издающий звук при приближении палочки или руки исполнителя (ср. в гл. «Вокруг натуралистов»: Когда дирижер вытягивает палочкой тему из оркестра…).