Очищение огнем - Джессика Марч

– Когда он выхватил «Мид-Коаст» прямо у меня из-под носа, в тот уик-энд, когда мы встретились, я был совершенно сбит с толку, пойман врасплох. Но потом мне стало интересно, что заставило его так поспешно оформить сделку, поэтому позвонил ему и спросил прямо и откровенно. Я-то думал, что не проговорился о своих планах ни одному человеку.

– Но и я ни о чем не сказала, – возразила Кей. – И была очень осторожна.

– Значит, не совсем. Кэрел сказал мне, что вы очень близки и что, когда вы были вместе, ты его предупредила. Кэрел, несомненно, знал что-то, или не начал бы суетиться еще днем в воскресенье.

Воскресенье. Кей вспомнила, что встретилась с Митчем в воскресенье, единственный день, когда в клуб допускали женщин. Значит, Митч, попрощавшись с ней, немедленно принялся за дело.

– Все, что я рассказала ему, это как мы встретились в самолете и ты спас мне жизнь, и то, когда он спросил, кто тот мужчина, который поднимал трубку в номере отеля.

Джим отвел взгляд, задумчиво сузил глаза.

– Иисусе, – прошептал он себе, – ну и хитрый же сукин сын!

И снова обернулся к Кей.

– Должно быть, догадался, что я летел самолетом «Мид-Коаст» только потому, что хотел сам все проверить до того, как подписать договор.

– Но ты думал, я предала твое доверие…

– О Боже, Кей… Голос его прервался.

Немного помолчав, она объяснила:

– Митч лгал, если утверждал, что я когда-либо спала с ним.

Джим покачал головой и уставился в скатерть.

– Если честно, не могу вспомнить, говорил он это или нет. Может, я просто так решил, потому что… ну… словом… трудно было сохранить ясность мысли, после того, как я посчитал, что ты меня продала…

Оба замолчали, ошеломленные потерей того, что могло бы быть.

Подошедший официант поставил перед ними острый мексиканский салат из курицы, к которому никто не притронулся. И Джим, и Кей почему-то лишились аппетита.

Наконец Кей, опустив глаза, тихо сказала:

– Я так долго мучилась… все спрашивала себя… была так уверена, что между нами нечто гораздо более сильное…

Джим хрипло, сконфуженно пробормотал:

– Мне было так плохо, когда я думал, что ты помогла ему…

– Поэтому ты просто исчез!

Ярость в Кей разгоралась с каждой минутой все сильнее.

– Почему не позвонил вместо него мне? Дьявол с ними, с торпедами – полный вперед! – разве не так говорят моряки? Как ты мог так легко позволить потопить нас?

– Будучи офицером и джентльменом, – полунасмешливо объяснил Джим, – я посчитал, что дама уже занята.

Еще несколько мгновений гнев держал Кей как в тисках: на него, за дурацкое недоверие, на Митча – за обман, но потом спросила себя, справедливо ли осуждать только их? Ведь и ее можно легко обвинить за глупую гордость – она тоже сделала собственные выводы и все эти годы ждала, что Джим придет первым. И вот теперь он был здесь, и вместе с ним вернулись так долго дремавшие чувства. Кей поняла, что, только уняв ярость, можно все начать сначала.

– Разве бизнес не научил тебя тому, что быть джентльменом не всегда выгодно?

Джим улыбнулся, поняв, что Кей начала успокаиваться.

– Наверное, ты права. Но в данном случае – не бизнес.

– Тем не менее, я, возможно, не возражала бы против взятия под контроль…

– Я, скорее, за дружеское слияние.

Джим снова взял ее за руку, но на этот раз Кей не отстранилась.

– У тебя еще остался аппетит? Кей взглянула ему прямо в глаза.

– Да. Только не к еде.

Больше не нужно было тратить слов. Они уже потеряли столько времени!

Джим подписал счет и повел ее из обеденного зала через сад в отдельное бунгало, в котором остановился.

И как только они вошли с яркого солнца в прохладу и полутьму домика, Джим рывком обнял ее, но тут же оба вздрогнули от пронзительного телефонного звонка. Джим нехотя отстранился от Кей, подошел к письменному столу, схватил трубку, бросил пару отрывистых фраз.

– Да… да… прекрасно… Увидимся в Нью-Йорке. И нажал на рычаг.

– Один из моих адвокатов, – пояснил он Кей и, нажав кнопку, соединился с телефонисткой на коммутаторе отеля:

– Ни с кем меня не соединяйте, – резко бросил он и широко улыбнулся.

– Извини. Больше этого не повторится.

Еще один напряженный момент. Они смотрели друг на друга, пока сердца и умы в последний раз спорили, стоит ли отважиться на дальнейшее. Потом его губы завладели губами Кей. И в первое мгновение поцелуя она вновь прокляла Джима и себя за эти потерянные годы. И тут все сомнения, все мысли были сметены потоком ощущений.

Терзая друг друга поцелуями, они, спотыкаясь, побрели к спальне, оставляя за собой дорожку из наспех сброшенной одежды. Когда оба остались обнаженными, Джим поднял Кей, перенес через порог и, осторожно положив на постель, опустился рядом на колени, обожествляя ее тело страстными поцелуями. Кей, извиваясь от удовольствия, чувствовала его губы на шее, плечах, грудях, животе и бедрах, пока сильные руки гладили спину, обжигая, скользнули ниже, по гладкой нежной коже длинных ног, осторожно раздвинули их, и Джим наклонился, чтобы ощутить ее вкус…

Дыхание Кей участилось; острое наслаждение пронзило ее существо, посылая электрические разряды к кончикам ног. Кей застонала от наслаждения и, жадно задыхаясь, глотая воздух, с трудом нашла голос, чтобы сказать, как отчаянно жаждет почувствовать его в себе.

– Джим…, – прошептала она. – Джим… сейчас… иди ко мне… сейчас.

Джим чуть приподнялся, и Кей в это же мгновение ощутила, как он врезался в нее, в таинственные глубины женской плоти, принося никогда не испытанное ранее чувство законченности, завершенности… Да, Пол дарил ей удовлетворение, но экстаз? Никогда! Она обхватила руками Джима, прижала к себе и держалась за него изо всех сил, пока ритм их движений, все убыстряясь, не превратился в лихорадочно-любовный поединок, продолжавшийся бесконечно. И наконец оба приникли друг к другу в сокрушительном взрыве, соединившем их в одно целое.

– Никогда, – тихо сказала Кей, как только к ней вернулся голос, – такого со мной никогда не было.

– А я знал…, – ответил Джим, – с той минуты, как увидел тебя…

Пока они молча лежали рядом, Кей не переставала размышлять о горькой иронии судьбы – как могли благородство Джима и глупое недоразумение разлучить их на столько лет?! Что, если бы он взял ее, когда ей было всего семнадцать? Смогла бы она стать такой образованной, независимой, умудренной жизнью, как сейчас? Но чего же она добилась в жизни? Проводила эксперименты по изучению способов достичь сексуального удовлетворения. Вот оно, это самое удовлетворение, полученное без всякой необходимости в научных теориях. Все вопросы сводятся к одному ответу: самое важное – найти того единственного, с кем тебе по-настоящему хорошо. Жизнь такая великолепная комедия!