Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский

— Ага, вижу, — кивнул Павлов. — А вон ещё, — теперь он незаметно указал на трёх матросов в другом углу.

— Мало их сегодня здесь, — заметил казак, садясь за редкий свободный стол и поднимая руку, чтобы привлечь внимание толстой официантки. — Может, поглядим ещё где?

Павлов сел рядом и теперь оглядывался.

— Да, сегодня их мало, — согласился он. — Или мы поздно приехали, расползлись уже, сволочи.

— Так что, поедем куда-нибудь ещё?

— Да не хотелось бы, а то прокатаемся, так никого и не найдя.

— А здесь-то кого брать? — Тютин рассматривал британских моряков. — Одни рядовые. Хотя вон… унтер какой-то-то.

— Где-где? — сразу заинтересовался Павлов.

— Да вон же, у выхода торчит с девкой. Болтает.

— О! — сразу ожил брат Валерий. — Петти офисер, класс ту!

— Это какое у него звание получается?

— Да хрен их разберёт, кажись, старшина какой. Ты давай, брат Емельян, сходи-ка за нашей приманкой, пусть сюда идёт.

— Значит, этого брать будем? — казак внимательно смотрел на крепкого, по-настоящему крепкого, коротко стриженного человека в чёрной форме английского моряка.

— Да, а что в них ковыряться-то; возьмём этого, авось ничем не хуже всяких других англичан, — кивал в ответ брат Валерий. — Да, этого возьмём, всё, как и просил великосхимный. Не рядовой и крепкий.

Решение было принято. Брат Емельян встал и пошёл на улицу за той приятной или, скорее даже, очаровательной женщиной, которую они собирались использовать как приманку.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 22

⠀⠀ ⠀⠀

Пока шла вся суета, пока Тютин прибежал за фройляйн Софией и пока объяснял ей, как выглядит «цель», брат Тимофей приготовил наручники, кляп и перелез на водительское кресло. А когда казак увёл «живца», на который должна была клюнуть «жертва», он стал ждать, заранее включив питание коляски.

Пошли самые напряжённые минуты, те минуты, которых не избежать ни при одном опасном деле. Конечно, он был настороже, прятался от людских глаз в темноте, при нём была его опасная трость, страшный кастет и проверенный в деле револьвер с запасными патронами; и человеком брат Тимофей был очень опытным, другого не поставили бы на место резидента в таком важном месте, как Гамбург, — тем не менее, даже он немного волновался. Всё нужно было сделать так, чтобы комар носа не подточил. Морячок должен исчезнуть, уйти в ночь с женщиной на глазах своих приятелей-сослуживцев, уйти и пропасть, но никто его не должен похищать. Если морячка похитить, то ведьмы, и так носом землю роющие, ещё более взбеленятся. Ещё усилят охрану корабля, хотя куда уж ещё усиливать… Так что всё должно пройти тихо, для того и нужна была очаровательная и такая соблазнительная женщина, как фройляйн Софи Похитить пьяного дурака с ночной улицы — дело плёвое. А нужно было увести его так, чтобы отцы командиры подумали, что морячок увлёкся бабёнкой и ушёл в загульный «самоход». Вот и волновался брат Тимофей.

Впрочем, волновался резидент напрасно. Не зря же он привёз сюда такую обаятельную и очень дорогую женщину. В том, что казалось очарования мужчин она была надёжна и эффективна, как хороший револьвер. И поэтому вскоре фройляйн София появилась под лампой у входа в заведение, а за нею выполз и какой-то морячок. Времени он терять не собирался, тут же стал обнимать даму за талию, самым наглым образом жаться к ней и даже лапать… совсем не за талию, чему дама была совсем не против. Было видно, что алкоголь и женские чары полностью овладели им.

Тут же из кабака вышел и Тютин и, пройдясь мимо людей, что собрались у входа, завернул в темноту, за угол. Павлов тоже вышел и встал у стены.

А фройляйн София, беззаботно смеясь, что-то говорила морячку, и тот повёл, а скорее даже поволок её за тот же угол, за которым скрылся Тютин.

«Прекрасно».

Как только она пропали из виду тут же за ними прогулочным шагом двинулся и Павлов. А Елецкий в экипаже приготовился.

И минуты не прошло, как из темноты появился брат Валерий; он весьма бодро подошёл поближе к экипажу и произнёс:

— Развернись, брат Тимофей, сдай назад немного, чтобы нам не тащить его.

Елецкий тут же так и сделал, и остановившись, он увидал в свете задних фонарей, как к нему навстречу быстро идёт фройляйн София, а за нею тащит по земле что-то тяжёлое рослый Тютин. Резидент остановил электромобиль и выпрыгнул из него, на ходу доставая наручники и кляп.

— Ах, как это всё… волнительно! — щебетала фройляйн София, стоя чуть в сторонке.

Но сейчас мужчины на неё уже внимания не обращали, они заковали бедного, что-то бормочущего морячка в наручники, заткнули ему рот и закрепили кляп верёвкой. Делали они это всё почти в темноте, только в свете задних огней электромобиля, но тем не менее весьма умело и даже слаженно, что немало удивляло женщину.

Затем они взяли связанного моряка и без труда закинули его в коляску, прямо на пол, стали быстро рассаживаться, и лишь брат Валерий, усевшись на водительское сиденье, вспомнил про женщину; он повернулся к ней и спросил:

— Фройляйн, вы, что, остаётесь тут?

— Вы с ума сошли? — она, подобрав юбки, поспешила к экипажу.

Брат Емельян подал ей руку и помог усесться на диван, причём ноги женщине пришлось почти поставить на лежащего на полу моряка. Фройляйн явно была взволнована, и это приключение ей было, судя по всему, не по нраву. Уж больно было страшно…

Электроэкипаж покатил по тёмным улицам и вскоре покинул злачный, предпортовый район и покатил по освещённым местам города.

— Нам в обратную сторону, — вдруг повернулся к водителю Елецкий.

— Я знаю, — отвечал ему Павлов. — Просто где-то тут поблизости собираются извозчики, надо высадить фройляйн Софию.

— Макс! — услышав их разговоры, возмутилась женщина. — Ты, что, собираешься высадить меня ночью на улице? Ты не довезёшь меня до дома?

— Софи, дорогая, — морщился брат Тимофей, вспоминая, сколько денег он дал ей совсем недавно. — Я уверен, ты не заблудишься. Мы найдём тебе извозчика.

⠀⠀ ⠀⠀

*⠀ *⠀ *

⠀⠀ ⠀⠀

Сегодня у неё был важный день; утром, встав, она не стала пить даже кофе. Ни кофе, ни воды, ничего… Тем более ей нельзя было есть. На этот день у неё была назначена операция. И все её сотрудницы были предупреждены, что в ближайшие три, а может, четыре дня она никого принимать не будет. Леди Кавендиш уже находилась в крыле доктора Мюррея, четыре головастых существа из помощников Сунака готовили оборудование для очистки её кишечника, как вдруг