Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

в раковине. Ну а если же нет и все же в толчке — то его вырезать придется… вместе с твоей же синюшной башкой! А там и вовсе же… и с телом. Ты вообще же… так… к слову… в кабинки-то хоть раз и целиком заходил? Хотя бы и… в одну. Видел — бесспорно! Но… заходил? Так чтобы и… знаешь… посмотреть и присмотреться же особо… к отверстию, куда вода смывается! Нет? Ну так вот… все, что должно туда смываться, смывается… периодически же еще даже и с тем, что не должно, засоряясь соответственно же… но с тобой… Ты что, пробить его собрался и прямо-таки и застрять, не как лампочка и во рту — все-таки и добравшись же до глотки-трубы, я не понимаю?! Ты в прошлой жизни что, Немо был? Любил плавать и нырять? Или Губкой Бобом? И чтобы сразу — и… на дно! Выбор-то какой, да: «море или океан»? Дно! «Дно моря или океана»? «Что же и пробить-то, да?». Вот в чем… и вечный-то вопрос! А не о смысле жизни и… прочем. Фигня же! И то. А то ли вот дело и тут… тут-то ведь самая же что ни на есть романтика… романтизируя… и с большущей же дороги… В прошлое же… Где тебя как не было, так и сейчас же… и нет!

— Их же не существует…

— Серьезно? Ты только за это?!.. Ладно. Как и тебя же здесь. Ты от хрени сказанул и я от нее же повторилась — квиты! — Сказала как отрезала дерзко и одновременно резко его самомнение и всезнание София. — Говорю же… будто с машиной. В которую же давеча текст забили — и она же его только и талдычит: от корки до корки. Без чувств и без эмоций… А для меня же, в свою очередь, еще и без ощущений. Мне скучно… да… уже!

— Я поступил экстерном на магистратуру по специальности «театральное искусство»! — Выдал на одном дыхании русоволосый, чтобы она только вновь не попыталась уйти, и тут же замолчал, как и застыл же, перестав моргать и снова. Теперь стараясь же еще и при этом почти что неслышно дышать через нос, чтобы только и успеть, что словить весь чистый и ее же спектр эмоций и чувств на ошеломленном сейчас лице и ощущений же в раскрытых в шоке карих глазах напротив без своего же пока и вмешательства и до того же как сама же хозяйка вновь заговорит, прервав же тем самым всю магию момента, волшебства и таинства единения со всем этим.

Замерев же, как и он, но только же еще хорошо и сидя от такого же его неожиданного секундного порыва, впервые же чем-то похожего и напомнившего ей именно существование, и пусть еще пока же и не саму жизнь и в общем, а и только лишь ее частность, как и какое-то же только ее подобие, но и все же ведь вполне, как и самой же эмоции, чувства и ощущения, поймав же еще и себя саму дрогнувшей от содрогнувшихся и содрогнувших же все и вся внутри и снаружи ее их самих, но уже и своих, брюнетка ушла ненадолго в себя. Перекатила пару раз в голове это экспрессивно яркое и оранжево-апельсиновое же предложение, распробовав его на вкус. И не только как и каждое же слово в нем, но и как каждую же букву и знак. Сморщилась немного от все же натянутой и притянутой же за уши ее зелено-яблочной кислоты и желтой цедровой горечи. И только после этой же минутной паузы покачала головой:

— На колу мочало и… Все это, конечно, прекрасно! Чистота — залог здоровья… Повторение — мать учения… Но! Опять-таки ведь: ма-ши-на. И хоть, да, вчера это как-то все же и чуть поживее же звучало… Пусть и еще немного и с отчаянием, но… Но! Будет день — будет новая жизнь, не правда ли? Правда же… лишь в том — что все и с теми же ведь суждениями… Обидно! Обидно, досадно… но ладно, как говорится. Для такой ведь роли… не стыдно же и повторить! Не зря же мы все здесь сегодня собрались… и еще же пока не ушли… Не разошлись! И как я же еще и вчера говорила… куда тебе и «Ромео с Джульеттой» еще шпарить-то со сцены? Чтобы все еще раз убедились… и уверились даже уже… в том, что нет повести печальнее на свете? И вскрылись тут же в свете софитов программками, не найдя столько же яда и на всех?!

— Яс-с-сно! — Процедил сквозь зубы Святослав и готов был вновь же уйти в себя, как и София же сделала это до него и ранее, но как и к его, так и к ее же своему удивлению, продолжила свою правдиво-праведную тираду. Правда, теперь и пусть еще же лишь слегка, перевесив, сместив же чаши весов в сторону же именно правды и понятливости, нежели и праведности и принятия, как ранее. — Ла-а-адно! Извини… Но и видишь же сам это, да? Уже же и… хоть что-то. Злость! Хоть и…

— …И я прошел кастинг в одно музыкальное шоу!..

— …все еще на троечку. Но… Да! Уже ведь и не с минусом…

— …Могу оказаться и в новой группе…

— …Театральный кружок при нашем же университете как хобби и, как я же уже ранее и вчера же еще говорила, вполне мог бы стать и образованием…

— …В бойз-бэнде!..

— …А там уже, глядишь, и профессией в дальнейшем…

— …Если пройду все этапы… Выйду в финал…

— …Почему нет? И…

— …И выиграю гранд-финал, конечно!

— …Стоп, что? Серьезно?!

Последнее слово из ее уст вышло чересчур громким, в сравнении же еще и с остальными, что даже и через закрытую бело-розовую деревянную дверь прорвалось, уходя и расходясь же по коридору все дальше и дальше эхом в звонкой и все такой же громогласной, мертвой тишине. А все же ведь еще и из-за, что он вновь нарушил ее зону комфорта и личного же пространства. Пусть уже и в этот раз с постепенным поступлением фраз, как и информации. Но и проговорил же все это — вместе же с ней. Выдав все, что впрочем уже и как всегда как на духу: чередуя свою автоматную же дробь с ее обычным магазином пистолета.

— Более чем! — Не сменил своего холодного и жесткого, почти что даже уже и жестокого тона парень, явно же недовольный столь открытой же ее провокацией, но и никак не