Где ты, мой незнакомец? - Кэтлин Вудивисс

Эштон повернулся, чтобы достать шляпу и почувствовал легкое дуновение воздуха, будто какой-то тяжелый, сверкающий предмет быстро пронесся у него над плечом. Чуть ниже — и он бы попал в Эштона. Зеркало над его головой с жалобным звоном разлетелось вдребезги, брызнув в разные стороны серебряным дождем осколков. Эштон резко повернулся и какое-то время удивленно разглядывал сверкающее лезвие тяжелого ножа, глубоко воткнувшегося в шест. Услышав за спиной осторожные, торопливые шаги и, предполагая, что это, возможно, и есть те, кого подослали прикончить его, он выхватил револьвер и резко обернулся, чтобы встретить их лицом к лицу. Но было уже поздно — прежде, чем Эштон успел выстрелить, в него врезались два тяжелых тела, и он рухнул навзничь. Драпировку, которая отделяла его гардеробную, сорвали с колец и она упала прямо на него. Краем глаза Эштон успел увидеть, как над головой зловеще сверкнул еще один клинок и мгновенно обмотал руку плотной тканью, выставив ее перед собой как щит, чтобы смягчить удар. Не прошло и секунды, как тяжелый кулак со свистом врезался ему в бок, захрустели ребра, и острая боль пронизала его. Эштон занес револьвер и резко обрушил его рукоятку на голову одного из убийц. Тот с грохотом растянулся на полу, оставив Эштона лицом к лицу со вторым бандитом. Увы, он был уверен, что слышит шаги, и у входа в шатер показались еще двое. Стиснув рукоятку пистолета, он нажал на спуск и прогремел выстрел. Оставшийся в живых убийца отскочил назад и в изумлении уставился на Эштона. Огромное пятно крови расплылось у него на груди. Он покачнулся и мертвым рухнул у ног Эштона.

Отбросив в сторону бесполезный револьвер, Эштон наклонился и с трудом вытащил тяжелый нож, застрявший в складках материи. Краем глаза он успел заметить, как один из подоспевших бандитов метнулся к нему, зажав в руке сверкающий клинок. За ним по пятам спешил другой с коротким абордажным крюком. У Эштона не оставалось ни малейших сомнений в их намерениях. Эти люди пришли сюда пролить его кровь прежде, чем солнце достигнет зенита.

Дождавшись, пока первый из них приблизится вплотную, Эштон резко вскинул локоть, ударив его в переносицу. Бандит завизжал от боли и схватился за лицо, ярко-алая кровь хлынула потоком. Получив преимущество, Эштон мгновенно сделал ему подножку и ударил в грудь, так что тот отлетел назад прямо в объятия своего сообщника. Несчастный успел только издать короткий, хриплый вопль и оцепенел. Нож со стуком выпал из разжавшихся пальцев. Он широко раскинул руки, медленно шагнул вперед и повернулся — из спины у него торчал абордажный крюк. Второй бандит, обомлев от ужаса, выпустил рукоятку, и грузное тело тяжело осело на пол.

Теперь шансы сравнялись. Эштон стоял лицом к лицу с последним из оставшихся в живых убийц. Тот быстро нагнулся, вытащил из-за сапога длинный, узкий клинок и отскочил в сторону. Он встретился взглядом с Эштоном, и глаза его блеснули каким-то странным огнем. Этого оказалось достаточно, чтобы Эштон насторожился. Вспомнив, что одного из нападавших он только сбил с ног, он успел молниеносно отпрыгнуть в сторону в тот самый момент, когда очнувшийся бандит с воплем набросился на него сзади. Эштон ударил вслепую и услышал пронзительный визг. Лезвие вонзилось убийце в бок, и обезумевший от ужаса бандит заверещал, как свинья на бойне. Нож едва задел кожу, но этого было достаточно. При виде собственной крови тот, не колеблясь ни минуты, выскочил из шатра и кинулся наутек.

Прежде, чем Эштон успел прийти в себя, на него набросился последний из подосланных убийц. К счастью, и на этот раз намотанная на руку толстая ткань спасла Эштону жизнь. Глаза негодяя горели безумной ненавистью, ясно было, что он намерен раз и навсегда покончить с Эштоном. Но тот, изловчившись, ударил его что было сил тяжелой рукояткой ножа по курчавой голове, и бандит отшатнулся. Через мгновение они сцепились снова и с грохотом рухнули на пол. Тонкое лезвие стилета глубоко вонзилось в толстый ковер. Эштону удалось нанести еще один сокрушительный удар в челюсть своему сопернику. Этот удар отбросил его назад, но бандит изловчился, сжал толстые пальцы на торчавшей из пола рукоятке стилета и рывком вырвал его из ковра. Вскочив на ноги, он заметил, что Эштон тоже успел подняться и готов к нападению. Стиснув оружие, двое мужчин с горящими глазами кружили лицом к лицу, стараясь улучить момент, чтобы пустить его в ход. Вдруг бандит с хриплым воплем метнулся вперед и занес руку над головой Эштона, готовясь нанести последний сокрушительный удар, но тот успел увернуться и наугад ударил ножом. Его противник отскочил, вдоль его рукава тянулся кровавый след. И это было началом конца. Вооруженный тяжелым ножом Эштон рванулся вперед, наносил ему удар за ударом, выматывая своего противника, не давая ему ни минуты передышки. Здоровенный громила с грудью, напоминавшей пивной бочонок, начал понемногу уставать. Пот градом катился у него по лицу, в глазах появился страх. Несчастный понимал, что ему пришел конец, но все еще продолжал на что-то надеяться. Он еще попытался отбить своим тонким ножом стремительную атаку Эштона, но все было напрасно. Эштон сделал ложный выпад, маленький стилет со звоном отлетел в сторону и тяжелый нож вонзился в тело. Бандит глухо вскрикнул, зажав руками глубокую рану в животе. Он еще успел выбежать из шатра, потом ноги его подогнулись, и он упал лицом вниз на деревянный настил.

Эштон бросил быстрый взгляд вокруг и только сейчас заметил, что огненные языки лижут боковую стенку шатра. Дым постепенно сгущался, заставив Эштона раскашляться. Вдруг раздался страшный треск и, опомнившись, Эштон ринулся к выходу. Он уже протянул было руку, чтобы отбросить полог и выскочить наружу, но тут прямо перед ним тускло блеснул пистолет. Он был направлен прямо ему в грудь и Эштон остановился, как вкопанный. Подняв глаза, он увидел ухмыляющуюся физиономию единственного оставшегося в живых бандита, который был только ранен. Эштон не успел и глазом моргнуть, как тот нажал на спуск. Оглушительно прогрохотал выстрел и Эштон схватился за раненый бок — пуля, разорвав мышцы, оставила кровавый след у него на ребрах. Острая боль пронизала его. Он зажал рукой рану, чувствуя, как горячая кровь сочится у него между пальцев. Клубы дыма снова окутали его, Эштон отчаянно раскашлялся и сквозь навернувшиеся на глаза слезы успел заметить, как убийца достал второй пистолет.

— Ты, ублюдок, выходи и дай мне прикончить тебя! — Он ткнул пистолет в лицо Эштону и хрипло расхохотался. — Или оставайся там, если предпочитаешь изжариться заживо! То ли так, то ли этак — мне все едино! Лишь бы ты подох, грязная скотина!

Кашель душил Эштона. Отпрянув от двери, он оглядел слезящимися глазами заполненную густыми клубами дыма внутренность шатра и, шатаясь, побрел назад, надеясь отыскать свой револьвер. Внутри все было черно и Эштону пришлось лечь на живот и закрыть ладонью лицо, чтобы дым поменьше ел глаза. Уворачиваясь от языков пламени, с громким треском облизывавших роскошные драпировки, он медленно продвигался вперед. Бандит предоставил ему выбор, но ни одна из этих возможностей Эштона не привлекала. Приходилось искать выход. Наконец он нащупал тяжелую крышку сундука и, откинув в ее, вытащил «дерринджер». Зажав его в руке, он на ощупь направился к выходу. Замешкавшись на пороге, Эштон, как мог, протер застланные слезами глаза и осторожно высунул голову наружу. Но бандита не было видно. Эштон выполз на деревянный настил и сквозь пелену слез увидел, как перед домом остановился экипаж, в котором сидела Лирин. Увидев, что происходит, она пулей вылетела из коляски и ринулась к нему. Словно огромная тяжесть свалилась с его души, но в ту же минуту Эштон похолодел от страха — ведь теперь опасность грозила и ей.