«Колонист» - Владимир Геннадьевич Поселягин

Правда не всё так плохо, я договорился с офицером из выживших, он вторым помощником на судне был (капитан тоже погиб), и мы ударили по рукам.

В общем, те помогают мне восстановить шлюпку, плотник судовой выжил и инструмент поднял с судна, и отплываем вместе. Шлюпка теперь моя, в ответ ялик я передаю испанцам. А те люди, кто не сможет получить место на их лодках, устроятся с нами, всё же у нас свободные места будут, шлюпка большая. Меня всё устроило, и вот, за три дня фактически разобрав шлюпку, убрали поломанные доски, замена была, их немало выбросило на берег, и собрали уже фактически новую шлюпку. Я на носу сделал закрытую палубу, вроде трюма, мачта стоит, парус привычно латинский, мы готовы к отплытию, испанцы тоже торопливо заготавливают рыбу, другие припасы и воду. Завтра утром отбываем. Не вся ещё заготовленная рыба готова, вялится на кострах, а завтра можно.

Добежав до хижины, я взял подготовленные тесаки и затанцевал боевой танец, работая с клинками. Жаль, коротки, но лезвия широкие и клинки вполне тяжёлые, чтобы нарабатывать с ними нужный опыт. Как всегда, часть моряков подошли поближе, с интересом за мной наблюдая и комментируя каждое движение. В основном в голосах слышалось одобрение и даже восхищение. Как будто оно мне нужно. Часа хватило для тренировки, после чего разгорячённый, оставив тесаки на месте, побежал к бухте, где и рухнул в воду. Даже разгорячённому телу показалось вполне тепло.

Вдали у рифов был виден ялик, рыбу ловили. Там две мои жены и Изабелла, которая в курсе, что поплывёт с нами, вот и помогала заготавливать рыбу. Улов пополам, ялик-то теперь испанский. Даже жаль, что судно им ушло, столько приключений с ним связано. Да и жён это крохотное судёнышко спасло. Думаю, доберёмся до цивилизации, выкуплю его. Пока только предполагаю. Кстати, Мари всё так же страховала меня, оружие на виду не держала, но под рукой оба пистоля имела, другая жена с ружьём в хижине, если что, подстрахует крупной свинцовой дробью.

Вообще мне нравилось жить на острове, было бы у меня два судна с трофеями, я бы легко и их обменял на эту райскую жизнь, а не один, как было, да ещё все жёны живы, выжили в шторме. Однако с такими соседями не жизнь, а каторга, поэтому отплытие – это уже решённый вопрос. Да и оставаться уже не хотелось, наотдыхались. А так, где находится остров, я уже давно вычислил подручными и частично самодельными приборами. В точности не уверен, но координаты знаю, и в курсе, что ближайший населённый остров Борнео, куда заходят суда, европейские в том числе. Находится он от нас примерно в ста морских милях. Там крупный город есть. Совсем рядом. Вот так искупавшись, я оделся и, закатав рукава (одежда у нас тоже теперь была, с судна, испанцы поделились, смущали их мои полуголые красотки), принялся за дело. А у меня небольшая коптильня собрана была, вот я и коптил рыбку. Скоро деревьев не останется, вон, остатки досок пускали в дело. А рыбу коптил на два лагеря. Пополам, договорённость такая. К полудню я достал из котелка две засоленные и маринованные в самодельном соусе птичьи тушки и стал коптить. Аромат просто неземной.

К вечеру птица была готова, а у нас общий праздник, отмечаем покидание острова, решили пир устроить, вот и попировали, даже вино было, подняли из трюма судна. Именно тут у общего костра ко мне подошла Изабелла, попросив пододвинуться Мари, ну и сообщила, что предложение моё её не устраивает. В общем, отказала, сама свою судьбу решать хочет.

Что ж, это её выбор, и я это подтвердил. Посидели хорошо, а дальше мы отправились к шлюпке, что покачивалась на канате метрах в десяти от берега, там до дна метра два, днищем не касается. Все вещи уже уложены, хижина пуста, так что ночевали на борту, привыкали. Скорее всего следующую ночь тоже на борту проведём. Тут как повезёт, мало ли ветер попутный будет. Хотя на это рассчитывать не стоит.

Несмотря на то, что испанцам я не доверял, и две мои жены, из тех, что не в положении, по очереди стояли ночью на часах, охраняли наш покой, ночь прошла спокойно. Утром воцарилась суета, через час все три лодки отошли от острова и, подняв паруса, направились к Борнео. Между прочим, на ялике четверо матросов было, тот вполне их держал, и это небольшое судёнышко оказалось скоростнее наших двух шлюпок, опережая и двигаясь впереди. Ветер не попутный, галсами шли, что замедляло путь. Обе мои жены, что ночью мало спали, сейчас устроились на носовой палубе, как на лежанке, и спали, укрывшись одеялами. Остальные кто чем занимался, я, например, управлением шлюпкой. Испанский офицер, с труднопроизносимой длинной фамилией, я даже не пытался запомнить, поступил хитро. Направил к нам женщин с детьми и с их мужьями. Шуму от них было изрядно, но вроде пока держались.

После обеда, а мы по ходу движения покушали, ялик на горизонте парусом сверкал, ветер сменился и стал попутным, что позволило прибавить скорости. Нет, до наступления темноты добраться до места мы не успели. Между прочим, тот офицер подтвердил наши координаты, поскольку карту, пусть и подмоченную, и штурманский инструмент они подняли, и он провёл расчёты. А ялик пропал, мы на двух шлюпках остались. Кстати, тот офицер с брига как раз на ялике и был, а на шлюпке за старшего боцмана и младшего штурмана оставил. Утром, позавтракав, мы направились дальше, пока не прибыли в местный город Бандар-Бруней, войдя в порт. Через город тут ещё река протекала. Местные нас нормально встретили, тут была английская фактория, и испанцы, включая наших пассажиров, направились туда. Я в курсе, что из кают ценности подняли, капитанской в том числе, поэтому платить было чем. Между прочим, ялик так и сгинул, в порту он не появлялся, как мне сообщили местные. Чую, что-то ценное было в каюте капитана, и это досталось тому офицеру, решившему не делиться добычей. Это просто предположение, тем более, когда те работали с каютой капитана, меня попросили не присутствовать и заняться своими делами на острове. Это их дела, меня уже не волнует.

На острове царил феодализм, тут был султанат. Осмотрев довольно крупный порт, прикинул, что есть несколько судов что нам подходят, это в крайнем случае, если что получше не сыщем, хотя джонок