Пилюля - Артур Жейнов

– Я не хочу, чтобы ты говорил о нем плохо.

– Договорились, – придавая выражению лица насмешливо-серьезный вид, произнес Вадим. Поднял бутылку, посмотрел на этикетку. – Я принес отличное вино. Называется оно… называется… Каракули какие-то… Мои глубокие познания в мьянмском, наконец, пригодились. Тут написано: «Вино для тех, кто ищет любовь. Принимать после душа, желательно в халате цвета тянущегося к небу одуванчика». Ой, тут все про тебя, даже про цвет твоих глаз написано. Вот, слушай: «Для дам с глазами импортного дорогого чемодана, спрятанного ночью в стоге хризантем». – Вадим восхищенно мотнул головой. – Как сказано, а! Даже твой Ромео так не сможет. Ну что, пускаешь?

Рита освободила проход.

– Твои галантерейные образы меня поразили. Пущу, но через пять минут ты уйдешь.

Вадим переложил бутылку в руку с бокалами, свободной затворил за собою дверь и как бы случайно провел по бедру девушки.

– Аккуратней с граблями, – предупредила она.

Он прошел в комнату, поставил бокалы на журнальный столик, откупорил бутылку.

– Какие мы стали недотроги. А ведь обнимала, целовала, и тут р-р-раз…и все… и забудь. Ничего не было. Не было… Чисто бабские штучки: взяла и разлюбила.

– Я тебе ничего не обещала и никогда не говорила, что люблю.

– Не надо говорить, такое чувствовать надо. Я чувствовал.

Вадим разлил вино, покрутил бокал в руках, сделал маленький глоток и уселся в кресло.

– Значит, он не пришел.

Рита затянула пояс на халате, села напротив, взяла свой бокал.

Рита освободила проход.

– Твои галантерейные образы меня поразили. Пущу, но через пять минут ты уйдешь.

– И не придет, – продолжил Вадим. – Ты ему не нужна. – Взгляд Вадима пустился в короткое путешествие от ног до лица девушки, с небольшой транзитной остановкой в районе груди. – Хорошо выглядишь. Халатик в тему. М-да… Таким, как он, Ритуля, нужна любовь на расстоянии. Ему даже быть рядом с тобой не надо, ему от одной мысли, что вам придется в одной комнате больше часа сидеть и говорить о чем-то, дурно становится. О чем будете говорить? Обсуждать его незавидные перспективы, поговорите о бедности, о болезнях, о жестких спинках трамвайных сидений? Он расскажет тебе что-нибудь про инфузорию туфельку и вернется к ценам на съемное жилье. Ну, на три минуты тебя хватит, а потом?.. А мы с тобой… Я вот подумал: то, что было у меня с Таей, нельзя назвать изменой. Этому больше подходит слово недоразумение. Но с другой стороны, может и хорошо, что ты узнала. Пойми, я долго терпеть не буду, быстро подберут – сама видела. Просто мне лишь бы кто не нужен. Мне ты нужна. А ему… – он покачал головой. – А он тебе устроит! Будет в дом каждый день хороводы новых водить, не стесняясь… Да-да, ботан-ботаном, а… – не закончив фразу, он многозначительно поднял палец. – Такие, как он, не умеют испытывать настоящих чувств: земной, истинной тяги к женщине. Ты ему оттуда, с Плутона, помаши, и он будет счастлив. Ты ему не нужна. Да он тебя уже забыл! Кто ты для него – эпизодик, симпатичная открытка. Покрылась пылью на тумбочке, и в мусорное ведро… Я-то его знаю, насквозь вижу. А ты о нем ничего, ничегошеньки! Ты вот не знаешь, а мне рассказывали, что у него преступные наклонности. И не ухмыляйся! Ты гостей в дом позовешь, а он у них по карманам шарить будет. Я тебе говорю!.. И еще!..

– Все! – остановила его Рита. – Опять ахинею понес: не узнает меня, обворует, баб хороводами… Выметайся из моего номера! – девушка поднялась с кресла. – Давай-давай…

– Что, вот так выгонишь? – сопротивлялся Вадим. – Но мы даже не обсудили…

– Все обсудили, вставай.

– Так, что завтра? Он не пришел… Завтра летим домой?

Рита наклонилась к молодому человеку и прошептала в ухо:

– Он и не должен был сюда прийти. Мы расстались в другом месте. Это далеко. Туда я отправляюсь завтра.

– Куда это?

– Я не скажу, хорошо. Его ищут и за мной следят. Сначала убегу от них, а потом…

– Украл, наверное, что-то? – прорычал Вадим, поднимаясь. – Втянул тебя, а я предупреждал… Это цветочки… Он тебе еще… Вот такими слезами будешь рыдать! Вот такими!

– Давай-давай, – поторопила Вадима Рита, подталкивая к двери. – Хорошо, что у тебя пальцы больше не растягиваются, а то почти испугалась.

Молодой человек забрал бутылку и направился к выходу.

– Возьмешь меня с собой! – потребовал, оглянувшись. – Слышала? Возьмешь с собой. Обещай, а то не уйду.

Девушка уперлась ему в спину кулаками.

– Топай.

– Обещай, что одна не уйдешь, или я останусь.

– Хорошо, – сдалась она. – Узнай, как отсюда можно незаметно улизнуть. Через четыре часа выдвигаемся.

– Как через четыре? – возмутился гость. – А спать?

– Там тоже есть отель, там выспишься. Так! – остановила его. – Рот на замке. Узнай про черный ход, или как у них это называется… и к себе в номер. Понял? Больше ни с кем…

Похоже, тот, следивший за Ритой, знал про все выходы из отеля. У Риты в планах было удрать из города на общественном транспорте, но как только автобус отъехал от остановки, за ним двинулись два стареньких «ниссана». Пришлось побегать по городу. Рита специально выбирала места скопления народа: торговые центры, парки аттракционов… Во что бы то ни стало надо было слиться с толпой. Но сколько ни путала след, все казалось бесполезным: в каждом встречном ей виделся преследователь. Вадим мешал ужасно, постоянно привлекая к себе внимание окружающих. В то, что за ними следят, он не верил. Купил где-то по пути черные очки и синий игрушечный пистолет. Прикладывал палец к уху и громко говорил: «Третий, я десятый. У нас чисто. Веду объект к цели. Огурец обезвредили. Как меня понял, третий? Ананасов нет. Повторяю, ананасов нет. Готовьте вертолеты…»

Рита злилась, требовала, чтобы прекратил. Вадим соглашался, но как только впереди вырисовывалась толпа, выхватывал паспорт и начинал кричать: «Мы российские шпионы и требуем уважения! Пропустите, за нами гонятся лейбористы и белоарабы!»

Взяв напрокат гидроцикл, Рита с Вадимом отъехали километров пять, причалили у парка и пересели на такси, заказанное заранее. Выехали из города, пряча головы, прижимаясь лицами к коленям.

Вечером того же дня беглецы добрались до известного Рите отеля. Именно из него три дня назад вышел Саня, чтобы купить ей цветы, и больше не вернулся. Впрочем, то, что не вернулся, она поняла только, когда зашла в его номер. «Зашла», не совсем то слово. В номер она попала, перелезая через балкон соседнего, снятого сразу по приезду.

Здесь ничего не изменилось: вот старая одежда Сани, а вот халат, что он надел после ванной, а вот шахматы, которые он попросил внизу у бармена. Попросил и не вернул. Книга, детектив, который они читали и который Рита очень ругала. А вот кейс, полный денег, и в одном из кармашков маленькая блестящая флэшка.

«Когда найду Саню, пусть сам решает, что со всем этим делать. И Кастро, наверное, тоже должен решить. И я. Мы все имеем право голоса. Но мне этого права не надо. Я сделаю так, как захочет Саня. Мой голос у него, значит, решать все равно ему. Только почему же ты не вернулся, Саша? Родной мой человек! Что же с тобой случилось? Ты ведь живой! Я чувствую. Почему ты все оставил? Ты в больнице? Нет, тебе не настолько плохо. Поймали? Тогда почему не пришли сюда? Они бы быстро узнали, куда идти. Они это умеют. Сашенька, чувствую, ты рядом, где-то совсем близко. Подскажи мне, милый…»

Рита долго не выходила из номера. Она приняла ванну, в которой совсем недавно лежал он, надела его халат. Она всматривалась в зеркало, надеясь уловить в нем сохранившееся отражение любимого.

Вернулась к себе так же через балкон, кинула кейс под диван и отправилась на поиски злосчастного дерева, под которым их угораздило так не вовремя оказаться. Не нашла. Только к обеду следующего дня добралась до места, откуда потом каждое утро будет начинать свои поиски. Перечитала прессу за последние три дня, обошла больницы, отели, заходила в дома, расположенные неподалеку от места, куда ударила молния. Надеялась, что хоть кто-то что-то видел, слышал. Ждала любой подсказки.

«В город многие приходят, – говорили ей. – Раненого могли подобрать и забрать к себе. Здесь сто деревень в округе. Тут живут индусы, почти все работают в городе. Северней живут китайцы, ближе к нам земледельцы, дальше, у самого моря, рыбаки».

Девушке рассказали про старого китайца, несколько дней назад тащившего на себе раненого мужчину. Рита стала спрашивать у торговцев. Торговка рыбой, пожилая женщина, с сильно выпирающими верхними зубами, рассказала о том, что человек, похожий по описанию, недавно появился в их деревне. «Но это сын мудрого Хуши, – говорила она. – За три дня из грудного малыша он превратился в мужчину. Я видела его пеленки. Муж рассказывал: руки и ноги мальчика росли у него на глазах. Так быстро, что одежда рвалась. В нем было слишком много жизни. Чтобы за день не постарел, мудрый Хуши ослабил его змеиным ядом и крысиными лапками. Мой сын ловил ему крыс», – подытожила она с гордостью.