Округ Форд. Рассказы - Джон Гришем (Гришэм)

Письма младшего сына вытягивали из нее все силы. От лирических излияний клонило в сон. От романов начиналась мигрень. Стихи ставили в полное недоумение.

Ответы она писала регулярно, два раза в неделю, потому как знала: любое пренебрежение к «младшенькому» может вылиться в поток оскорблений и упреков в его следующем письме, возможно, четырехстраничном или даже пятистраничном, и там будут встречаться слова, которых ни в одном словаре не найдешь. Малейшая задержка в отправке «стипендии» сулила весьма неприятные телефонные звонки.

Из троих братьев Реймонд учился лучше всех, хотя ни один из них так и не закончил среднюю школу. Леон был лучшим спортсменом, Бутч — лучшим музыкантом, зато у маленького Реймонда были мозги и он добрался до одиннадцатого класса, но тут его впервые арестовали за кражу мотоцикла. Ему пришлось провести шестьдесят дней в колонии для несовершеннолетних. Было ему шестнадцать, на пять лет меньше, чем Бутчу, и на десять — чем Леону. К тому времени все мальчики семейства Грейни имели репутацию умелых автомобильных воров и угонщиков. Ну и, естественно, Реймонд присоединился к семейному бизнесу и напрочь забыл о школе.

— Так сколько он хочет на этот раз? — спросил Бутч.

— Полторы тысячи для нового адвоката. Пишет, что вы не выслали ему стипендию за последний месяц.

— Перестань, мам, — грубо сказал Леон, и довольно долго в машине никто не произносил ни слова.

Когда первая автомобильная кража была раскрыта, Леон взял всю вину на себя и отсидел положенный срок в Парчменте. А как только вышел, второй раз женился и постепенно встал на праведный путь. А вот Бутч с Реймондом не проявляли ни малейшего желания исправиться — напротив, удвоили свою активность: торговали крадеными пистолетами и запчастями, были замешаны в сбыте марихуаны, контрабандного спиртного, ну и, разумеется, угоняли автомобили, а затем толкали их хозяевам разных подозрительных автомастерских на севере штата Миссисипи. Бутч попался на краже газонокосилки из магазина, где, по его предположениям, должно было находиться полно телевизоров «Сони». Но на деле то была обычная провинциальная лавка, где торговали садовым инвентарем и запчастями. Сбыть на черном рынке телевизор легко, а вот садовый инвентарь, напротив, довольно трудно. Шериф между тем разнюхал, где тайник Бутча, — во время обыска там был найден контрабандный товар и ворованные вещи, по большей части совершенно бесполезные. И вот Бутч получил восемнадцать месяцев тюрьмы, и первый свой срок тоже отбывал в Парчмене. Реймонду же удалось отвертеться, и он продолжал воровать. Он был верен первой своей любви — легковушкам и пикапам — и имел весьма приличный доход, хотя все деньги уходили на наркотики, азартные игры и бесчисленных женщин легкого поведения.

С самого начала воровской карьеры по следу братьев Грейни шел совершенно несносный помощник шерифа по имени Кой Чилдерс. Кой подозревал их в каждом преступлении, совершенном на территории округа Форд. Он следил за ними, вынюхивал, шел по пятам, угрожал, запугивал и много раз арестовывал, имея на то веские основания или вовсе беспричинно. Все трое получали изрядные взбучки от Коя в укромных уголках местной окружной тюрьмы. Братья слезно жаловались шерифу, начальнику Коя, но причитания закоренелых преступников никто и слушать не хотел. А к тому времени братья Грейни стали личностями известными.

Как-то раз из мести Реймонд угнал патрульную машину Коя и продал ее одному подпольному дилеру в Мемфисе. А рацию оставил себе и чуть позже отправил ее Кою посылкой, без обратного адреса, разумеется. Реймонда арестовали и непременно посадили бы, не вмешайся назначенный судом адвокат. У копов не было никаких доказательств, ровным счетом ничего, что могло бы связать Реймонда с преступлением, — одни подозрения, хоть и обоснованные. Младшего Грейни отпустили, а через два месяца после этого Кой купил жене новенький автомобиль «шевроле-импала». Естественно, Реймонд угнал и его, прямо со стоянки у церкви, где вечером в среду собрались прихожане, а затем продал машину хозяину автомастерской рядом с Тьюпело. И Кой при всех поклялся убить этого негодяя, Реймонда Грейни.

Свидетелей убийства не было; по крайней мере ни один не объявился. Случилось это в пятницу, поздно вечером, на дорожке, посыпанной гравием, неподалеку от трейлера, где Реймонд проживал со своей последней подружкой. Версия обвинения сводилась к тому, что Кой припарковал свою машину поодаль, а затем, стараясь ступать как можно тише, направился к трейлеру с намерением посмотреть Реймонду в глаза, а возможно даже, арестовать его. Тело Коя нашли с восходом солнца охотники на оленей. Ему дважды выстрелили в лоб из крупнокалиберного ружья, а затем столкнули в неглубокую канаву рядом с дорогой, где он и лежал, утопая в собственной крови. При просмотре снимков с места преступления двоих присяжных вырвало.

Реймонд и его девица утверждали, будто тусовались всю ночь в каком-то заведении, но, очевидно, они оказались там единственными посетителями, поскольку ни одного свидетеля, способного подтвердить их алиби, не нашлось. Баллистики установили, что пули выпущены из украденного ружья; полицейские вышли и на его владельца, скупщика краденого, одного из давних знакомых Реймонда, промышлявшего подпольной торговлей оружием. И хотя никаких доказательств, что Реймонд когда-либо владел этим ружьем, украл его или позаимствовал, не было, одних подозрений оказалось достаточно. Обвинитель убедил присяжных, что у Реймонда был мотив — он ненавидел Коя. К тому же у него имелась судимость. Мало того, у него была и возможность сделать это, поскольку тело Коя нашли неподалеку от трейлера Реймонда. Место уединенное, никаких соседей на мили вокруг. К тому же у обвиняемого были и средства: пресловутое орудие убийства — ружье, которое продемонстрировали в зале суда. Мощное ружье с армейским оптическим прицелом, позволяющим киллеру видеть жертву даже в темноте, хотя опять же никаких доказательств, что прицел был прикручен к ружью в момент убийства Коя, не нашлось.

Алиби у Реймонда оказалось слабенькое. У подружки также имелось криминальное прошлое, а потому свидетель из нее был никакой. Назначенный судом защитник вызвал на заседание трех свидетелей, которые должны были подтвердить, что слышали, как Кой поклялся убить Реймонда Грейни. Но все трое дрогнули под давлением обстановки, яростных взглядов, которые метал на них шериф, окруженный по меньшей мере десятью помощниками в форме. Вообще подобную стратегию защиты с самого начала можно было поставить под сомнение. Если Реймонд считал, что Кой пришел убивать его, тогда получается, что он, Реймонд, защищался? Признавал ли Реймонд, что совершил преступление? Нет не признавал. Он только и твердил, что ничего об этом не знает, что танцевал со своей девчонкой в баре в то время, когда кто-то другой убивал Коя.

Несмотря на огромное давление возмущенной общественности, требовавшей признать Реймонда виновным, жюри присяжных совещалось два дня, прежде чем вынести приговор.

Год спустя федералы накрыли банду, промышлявшую сбытом амфетамина. В ходе расследования выяснилось, что помощник шерифа Кой Чилдерс был по самые уши замешал в деяниях этого преступного синдиката. В шестидесяти километрах, в округе Маршал, было совершено еще два схожих до мельчайших деталей убийства. Репутации покойного Коя был нанесен существенный урон. В округе пышным цветом расцвели слухи о том, кто действительно мог убить Коя, но Реймонд по-прежнему оставался главным подозреваемым.

Приговор — смертная казнь — был единодушно утвержден Верховным судом штата. За апелляциями следовали новые утверждения приговора, и вот теперь, одиннадцать лет спустя, дело близилось к завершению.

К западу от Бейтсвилля холмы плавно переходили в равнины, и теперь автострада пролегала между полями, плотно засаженными вызревающим хлопком и соей. Фермеры на своих зеленых машинах «Джон Дир»[4] тащились по дороге, точно она была построена для тракторов, а не автомобилей. Однако Грейни не спешили. Фургон катил вперед, мимо бездействующих хлопкоочистительных машин, заброшенных амбаров, новеньких сдвоенных трейлеров со спутниковыми тарелками на крышах и грузовиков, припаркованных у дверей. Время от времени вдали мелькал чей-то добротный и красивый дом, специально отодвинутый от дороги, чтобы шум движения не беспокоил владельцев. Проехав городок Маркс, Леон свернул к югу.

— Сдается мне, Чарлин тоже там будет, — заметила Инесс.

— Это уж определенно, — буркнул в ответ Леон.

— Да чтобы она такое пропустила — ни за что на свете, — добавил Бутч.

Чарлин была вдовой Коя. Многострадальная женщина, воспринявшая гибель мужа с необычным энтузиазмом. На протяжении многих лет она присоединялась к каждой группе, защищающей права жертв насилия как на местном уровне, так и на федеральном. Она угрожала газетам и любому, кто ставил под сомнение порядочность Коя, грозила всем им судебными исками. Она писала длинные письма в редакции с требованием как можно скорее привести приговор Реймонду Грейни в исполнение. И еще она не пропустила ни единого слушания по пересмотру дела, даже не поленилась съездить в Новый Орлеан, когда дело поступило на рассмотрение Апелляционного суда по Пятому федеральному округу.