Финансовая мафия - Фридрих Румянцев

Сводки с фронтов свидетельствовали об агонии «тысячелетнего рейха». Собравшиеся подсчитывали потери: по ту сторону Одера и Нейсе осталось 45 филиалов с 2200 служащими; в той части Германии, которая, по всей видимости, будет оккупирована советскими войсками, находилось 30 филиалов с 1600 служащими. Сюда же надо приплюсовать потерю награбленного имущества за границей; списать «участие» в «Банке коммерчала романа», «Бемише унионбанк» в Праге, «Генераль-банк Люксембург АГ», торговом банке «Г. Альберт де Бари К0» в Амстердаме, «Кредит банке» в Софии и в венском «Кредит-анштальт-банкфэрейн».

Члены наблюдательного совета «Немецкого банка» с грустью констатировали, что придётся вернуть захваченные банки их владельцам, а свои экспансионистские планы отложить до лучших времён. В том, что такие времена настанут, банкиры не сомневались. Следует лишь переждать, забиться в уютную дыру. Так многие и сделали.

Герман Абс за два дня до взятия Берлина Советской Армией бежит на запад, надеясь скрыться там от заслуженного возмездия. Действительно, в британской зоне оккупации, куда он вначале попадает, с ним не случается ничего дурного. Неприятности начались с американцев, которые под горячую руку занесли многих германских промышленников и банкиров в списки военных преступников. Имя бывшего члена правления «Немецкого банка» Германа Абса числилось в этих списках под номером А31/110. Но как говорится, бумага всё выдержит. В списки военных преступников Абса занесли, а вот судить что-то медлили. Долгие месяцы между чиновниками британской и американской оккупационных зон шла нудная переписка. Американцы вроде бы хотели вызвать директора «Немецкого банка» на допрос. Британская военная администрация вроде бы не возражала, но не отпускала Абса. Тем временем виновник спора преспокойно удалился в своё поместье Бентгерхоф, близ Ремагена, и стал ожидать, когда новым властям Западной Германии понадобятся его услуги. Он хоть и гневался, но не падал духом. А к этому были все основания.

Хотя над всеми крупными немецкими банками тяготело тяжёлое обвинение в соучастии в нацистских преступлениях, и они «ввиду чрезмерной концентрации экономической мощи» подлежали роспуску, оккупационные власти, в первую очередь американская администрация, взяли их под свою защиту. Банки в американской зоне продолжали оставаться частными акционерными обществами. Американские чиновники же уверяли, что банковское дело в их зоне «децентрализовано» и ведётся «в местном масштабе».

На самом деле «реформа» свелась лишь к замене старых названий новыми. Банки сменили свои вывески, однако в них по-прежнему хозяйничали старые директора. Как пишет бывший начальник отдела американской военной администрации в Германии Джордж Уилер в книге «Американская политика в Германии», эти директора даже умышленно подчёркивали свою идентичность со старыми банками, вводя такие обозначения, как бывший «Немецкий банк», бывший «Дрезднер банк» и т. п. Банкиры всячески давали понять, что скоро пробьёт и их час.

Таким образом, уже в 1945 г. гроссбанки («Немецкий», «Дрезденский», «Коммерческий») в американской зоне функционировали, как прежде. В скором времени их деятельность была разрешена в английской и французской зонах. В 1946 г. они снова открыли свои филиалы. Центром банковской деятельности вместо Берлина стал Гамбург, а позднее – Франкфурт-на-Майне. «Немецкий банк», как и другие гроссбанки, проявил завидную дальновидность, переведя в феврале 1945 г. своё правление в Гамбург. Одновременно банк начал переводить на Запад казначейские векселя и беспроцентные казначейские свидетельства в размерах активов, имевшихся на счетах западногерманских филиалов в главной конторе, и создавать в районах деятельности западногерманских филиалов новую, значительно расширенную сеть ломбардных отделений.

Уже летом 1945 г. был организован «гамбургский руководящий штаб» банка, куда вошли, в частности, Герман Абс, Эрих Вехтольф и Клеменс Плассман. По свидетельству западногерманского экономиста К. Прицколейта, «руководящий штаб» ютился в одной из комнат полуразрушенного универмага и «работал как расчётное и обменное бюро, стараясь в меру своих сил выполнять функции закрытой берлинской конторы».

В 1946 г. произошла «реорганизация» крупных банков. На базе филиалов трёх гроссбанков – «Немецкого», «Дрезденского» и «Коммерческого» – возникло 30 самостоятельных региональных банков. Из состава «Немецкого банка» было выделено 10 региональных банков-преемников. Однако несмотря на подобную «децентрализацию», власть над этими банками по-прежнему оставалась в руках хозяев гроссбанков. Тем не менее директора «Немецкого банка» были против и такой «реорганизации». Вот циркулярное письмо гамбургского «руководящего штаба» от 11 января 1946 г.:

«Репутация и кредит „Немецкого банка“ внутри страны и за границей является таким большим активом в германской экономике, что следует сделать всё, чтобы сохранить этот актив. Когда Германия снова включится в мировое хозяйство, даже двадцать региональных банков не смогут заменить „Немецкий банк“…»

И далее:

«История „Немецкого банка“ доказывает, что он обязан своим значением и репутацией не честолюбивому стремлению к власти, как теперь иногда утверждают, а неутомимой деятельности замечательных людей, имена которых вошли в историю германской экономики, и всех их многочисленных испытанных сотрудников по общему делу, а также экономическому развитию как следствию роста германского народа и германского хозяйства. „Немецкий банк“ не стремился присоединять к себе другие банки, напротив, они сами просили его об этом…»

Колониальный разбой, мародёрство, заговоры, шантаж, террор, поглощение слабых с помощью самых нелестных средств объявлялись «неутомимой деятельностью замечательных людей, чьи имена вошли в историю германской экономики». Тут правильнее было сказать – в историю германского империализма, хотя в общем это одно и то же, ибо германская экономика служила империалистическим целям.

Если верить циркуляру, не было ни «аризации», ни захвата банков оккупированных стран. Просто австрийские, чехословацкие, люксембургские, голландские, румынские, греческие, болгарские и югославские банки, ослеплённые репутацией и кредитом «Немецкого банка», с восторгом пали к ногам его замечательных сотрудников, умоляя присоединить их к «такому большому активу в германской экономике». У великого банка доброе сердце, и он просто не мог отказать страждущим, хотя его со всех сторон донимали подобными просьбами.

Циркуляр гамбургского «штаба» произвёл впечатление в высших кругах американской администрации. О нём доложили в Вашингтон.

Чересчур ретивых чиновников, обидевших «бескорыстных» коммерсантов, крепко поругали. Над германскими монополиями с «репутацией и кредитом» занялась заря ренессанса, хотя формально они подлежали «децентрализации», «декартелизации» и «разукрупнению».

В бесчисленных постановлениях и резолюциях американские и английские оккупационные власти громили крупные монополии, но те каждый раз выходили невредимыми из этой бумажной войны. «Банковская реформа» в американской зоне достигла своего апогея в учреждении «Дойче лендербанк» («Германский земельный банк»), который стал финансовым институтом бизонального Экономического совета и объединённого Экспортно-импортного ведомства (ДЖЕЙЯ), а также единственным эмиссионным банком на всей бизональной территории.

«Дойче лендербанк» получил контроль над всеми остальными банками Западной Германии. Так что вместо «децентрализации» получилась ещё большая централизация частных банков, которые теперь могли ещё полнее контролировать всю экономику. И самое интересное: директором всей централизованной банковской системы стал… Герман Абс. Американцы всё-таки выудили его из британской зоны, но не для того, чтобы судить как преступника номер А31/110. Таланты финансового советника Гитлера срочно понадобились Уолл-стриту, считавшему нужным сохранить военно-промышленный потенциал Западной Германии.

Влиятельные нью-йоркские банкиры, подлинные хозяева Америки, давно помышляли включить американскую и английскую зоны в систему западного антикоммунистического блока. Неудивительно, что бизональная администрация всячески саботировала законы о декартелизации и разукрупнении крупных монополий, чтобы снова возродить концерны и картели. Оккупационные власти западных держав проявляли, естественно, заботу о людях, которых они наметили поставить у кормила экономической власти. Американский военный губернатор генерал Клей откровенно заявлял:

«Тот факт, что человек является преуспевающем дельцом, не делает его в моих глазах непригодным. Нам нужны люди, которые знают хозяйство, иначе мы сядем в лужу. Если бы останавливаться перед тем, что человек во время 12-летнего гитлеровского господства зарабатывал много денег, то пришлось бы исключить всех людей с опытом и способностями».