Безумное лето Рудольфа - Иоанна Фабицкая

Мама ни за что не хотела просыпаться. Наконец мы посадили ее на диван, под спину подложили подушку, а ноги опустили в таз с холодной водой. Я вышел на середину комнаты и громко объявил:

– Сюрприз ко Дню матери! Вашему вниманию предлагается символическое театральное представление о блудном сыне под общим названием «Безразмерная материнская любовь».

Поскольку мама все время клевала носом, мы играли в ускоренном темпе. Однако Гонзо торопился чересчур. Не успел я произнести первую фразу «А кого это там на горизонте видят мои усталые очи?» – как племянник бухнулся мне в ноги. Это совершенно испортило весь замысел. Хотя, наверное, большого значения это не имело, все равно мама проснулась, только когда Гонзо в очередной раз стукнулся лбом об пол и выбил себе зуб.

Хуже всего, что он кидается мне в ноги уже неделю.

Воскресенье, 27 мая

Наконец-то мы становимся полноценной семьей. Клубень проводит с нами все время. Зачем бедняге сидеть в пустом гостиничном номере? Когда они с бабушкой поженятся, он купит квартиру и они переедут от нас. Честно говоря, я уже не могу дождаться этого момента, всем вместе очень тесно. До появления Гонзо маленькая комната наверху была полностью моей, а теперь на моей кровати спит Антось, меня же выселили на надувной матрас к родителям. Всю ночь я слышу, как дикие орды носятся по лестнице в туалет, а когда мне удается заснуть, мама начинает с отцом дискуссию на тему самореализации. Стоит им дойти до каких-то там приоритетов, как они принимаются отчаянно ругаться. Правда, теперь родители ссорятся меньше. Думаю, они усиленно изображают нормальную семью, чтобы Антось не раздумал жениться.

Бабушка учинила мне разнос – из-за кувшинок ее зубы покрылись водорослями – и заставила чистить ее челюсть специальной пастой. Отвратительное занятие!

Вечером с тяжелым сердцем поплелся к пани X. Она сидела на ковре, вся заваленная ворохом бумаг, и с порога заявила, что урока сегодня не будет. Ей необходимо найти до вечера справки о принудительной работе в Германии. И добавила:

– Я еще подумаю, продолжать ли заниматься с тобой. Скоро я получу компенсацию и разбогатею, а с тебя, пожалуй, станется убить старуху ради наживы… Ладно, Рудольф, принимайся за дело, надо отыскать эти справки.

Я был в шоке. Ведь за убийство старушки меня как минимум отправят в исправительную колонию, а там мне покажут, где раки зимуют! Я привел пани X. свои доводы, но она сказала:

– Ты не знаешь людей, не знаешь, на какие подлости они способны.

Прежде чем переворачивать весь дом вверх дном, пани X. отправила меня в аптеку. На рецепте стояла печать «Срочно». В аптеке была дикая очередь. Я важно подошел к окошку и подал рецепт со словами: «Срочный случай». Аптекарь внимательно прочитал рецепт и покачал головой:

– Да, парень, это действительно неприятно. Я дам тебе новое средство, и через два дня глистов как не бывало.

Внезапно вокруг меня стало пусто. Я хотел объяснить аптекарю, что рецепт не мой, но какая-то женщина сказала:

– Стыдиться тут нечего, но нужно было соблюдать правила гигиены, мальчик.

– Оставьте парня в покое! – вступился за меня аптекарь. – Он и так красный как рак.

Моя майка промокла от пота. От стресса на лице выступили зудящие розовые пятна. Люди из очереди как по команде прижались к стене. Отлично! Осталось только повесить на шею колокольчик прокаженного. Не помню, как схватил бутылочку и выбежал из аптеки, вслед несся крик аптекаря: «Возьми сдачу!»

До конца жизни не скажу пани X. ни одного слова. Пусть ее сожрут глисты!

Понедельник, 28 мая

По дороге в школу пятнадцать минут крутился вокруг секс-шопа. Заглянул в окно, но так ничего и не рассмотрел. Наконец вышел продавец.

– Так ты заходишь или нет? С этими подростками вечно одно и то же!

Я поставил мировой рекорд в беге до метро. Наверное, продавец принял меня за маменькиного сынка.

По школе ходят слухи, что нужно выбрать ученика для участия в конкурсе чтецов, но ко мне еще никто не обращался. Подозреваю, у меня появились тайные недоброжелатели. Я подслушал разговор в учительской.

– Одного желания здесь недостаточно, – говорила Клепсидра. – Жюри обращает внимание на внешний вид, важно первое впечатление, и, кроме того, Гонбчак шепелявит.

О подлая латинская змея! У меня заныло сердце.

– Или Гонбчак, или никто. Я всех упрашивал, дураков нет. А его сумасшедшая мамаша может подать на нас в суд за дискриминацию. Позор лучше суда, – отвечал ей математик.

Хорошо бы Пузырю продлили больничный, а то он всегда подрезает мне крылья. Чувствую, успех где-то рядом.

Ночью мне снилось, что я стою перед комиссией, одетой в мундиры СС, и декламирую стих о глистах. Внезапно врывается пани X. и кричит, что я украл у нее номер.

Среда, 30 мая

Ура! Я буду представлять школу на конкурсе чтецов, математик объявил об этом на утренней линейке. На подготовку стихотворения у меня целая неделя. Теперь я восходящая школьная звезда и таинственная серая лошадка, которая обойдет всех на финише.

В хорошем настроении я пребывал недолго. Прямо перед воротами школы меня ждала заметно нервничавшая пани X.

– Рудольф, ты мог бы честно сказать, что у тебя такие же проблемы. Зачем обманным путем уводить у меня лекарство?

Она энергично подхватила меня под руку и потащила в сторону своего дома. По дороге я узнал, что глистами пани X. заразилась в туалете бассейна и теперь намерена подать на администрацию жалобу. Мне она посоветовала в течение недели вымачивать задницу в растворе марганцовки, а затем ласково посмотрела на меня:

– Общее несчастье сближает людей, Рудольф, поэтому я тебя прощаю.

Мое стихотворное выступление мы готовили всего лишь полчаса, у пани X. не выдержали нервы без конца слушать: «В Шчебжешине жук жужжит в машине».

Для успокоения нервов выпили травяной настой, от раствора марганцовки я еле отговорился. Потом семь часов искали пропавшие справки.

Пани X. очень обрадовалась при виде вороха пыльных бумаг и подарила мне несколько открыток двадцатых годов. Так вот, на открытках у женщин такие же прически, как у меня!

Я страшно возбужден! В четвертый раз перечитываю брошюрки неприличного содержания, тайно вынесенные от пани X. в штанах.

Ценник на изделия из резины и изделия, предохраняющие от беременности. Фирма «Прусикевич и сын». Деликатная упаковка. 1923 год!

Ценник пестрит нескромными картинками с изображением женщин, а подписи радуют глаз и ухо высоким поэтическим слогом:

Мы для пользы вашей страстиВас избавим от напасти,И любовное влеченьеВам доставит наслажденье.Покупай таблетки ЕТА —В жизни будет много света.

От возбуждения я немедленно покрылся прыщами!

ПЕСАРИУМ официально разрешен к применению. Будучи мягким и легким, он никоим образом не мешает совокуплению.

О господи! Совокуплению!

Формой он шару подобный,Воздушный, прочный и удобный…

Как же это красиво! Может, подойдет для конкурса чтецов?

Пятница, День защиты детей

Утром в мою комнату вошла мама. Я еле успел спрятать под одеяло «Ценник на резиновые изделия». Взглянув на маму, я похолодел – она улыбалась!

Потом она ласково поинтересовалась, не проголодался ли ее зайчонок, и позвала меня завтракать. Все домашние были уже в сборе и улыбались как ненормальные. Клубень нажарил огромную гору блинчиков. Если бы я не был так взбудоражен «резиновыми изделиями», то в жизни бы не поверил, что такую картину можно увидеть наяву. Стол был уставлен всякими вкусностями: варенье из инжира, сыр в кляре, запеченные сосиски и масляные рогалики. Мама разливала по чашкам какао, а отец глуповато улыбался и повторял: «Хе-хе».

– Желаю вам всего самого лучшего в День ребенка, – прохрипела бабушка и подарила нам с Гонзо киндер-сюрпризы. Естественно, Гонзо тут же вырвал у меня из рук подарок, но отец попросил хотя бы сегодня обойтись без кровавых разборок.

В такие дни мне приятно ощущать себя ребенком. Когда мы объелись до изнеможения, Гонзо получил остальные подарки: бейсбольную кепку (он предпочел бы биту), набор «Юный пиротехник» и книжку о привидениях. А я… Не может быть! Автобиографию Чаплина! Мама, как всегда, не удержалась и испортила мне настроение:

– Вот прочтешь книжку и поймешь, как трудно быть актером.

Конечно, где уж мне равняться с Чаплиной! У него было действительно трудное детство. Отец бросил его, а мать оказалась в сумасшедшем доме. Но с другой стороны, кто знает, а вдруг и на моей улице случится праздник.

На этот раз Гонзо ничего не вылил на себя, и уборки было меньше, чем обычно. Антонию пришло в голову пригласить нас куда-нибудь поразвлечься. Мои родственники не были бы собой, если бы с восторгом не уцепились за эту дурацкую идею. Потом оказалось, что маме нужно писать конспект по терапии, а отцу – готовиться к новой выставке, поэтому Антося будут сопровождать только самые старшие и самые младшие. Более взрывоопасной смеси трудно придумать!