Последний патрон (сборник) - Алексей Котов

Королева свернула за угол дворца и едва не споткнулась от неожиданности: по увитой плющом стене карабкался все тот же юнец. Только на этот раз его целью было окно баронессы Николь.

— Черт знает что! — неожиданно для самой себя взорвалась королева. — Я же велела вам убираться отсюда!

Юнец оглянулся. В его глазах легко угадывался тихий ужас.

— Я прикажу вас выпороть! — пригрозила королева.

Юнец сорвался вниз и исчез с такой скоростью, словно за ним гналась целая свора школьных учителей с розгами.

Ворча себе под нос что-то о придворной нравственности, молодая королева направилась во дворец. Наверху тихо скрипнули закрывающиеся окна. Вызывать гнев вдовствующей королевы не хотел никто…

…Ночь была тихой и ясной. Королева лежала в постели и смотрела в широко открытое окно на звезды. Легкий ветерок шевелил шторы и приносил волнующие запахи цветов. Женщина вспомнила юнца-любовника и невольно улыбнулась.

«Однако, мальчишка очень упрям, — решила она. — Хотя и не очень разборчив. Впрочем, он еще слишком молод чтобы хорошо разбираться в женщинах…»

За окном послышался тихий шорох. Королева замерла, вся превратившись в слух. Шорох повторился. В окне возникла чья-то взлохмаченная голова. Тяжело посапывая, незнакомец перевалился через подоконник и шлепнулся на пол.

— Черт! — выругался юный басок. — Скажите, пожалуйста, это спальня графини де Круси?

Весь день графиня де Круси бродила за королевой с самым скучным видом и притворно вздыхала.

«Нет, ну какая же она, оказывается, притворщица!» — подумала королева.

В комнате было слишком темно. Незнакомец встал и неуверенно направился к женскому ложу. Королева закрыла глаза и притворилась спящей. Тихое, умиротворенное посапывание подтвердило робкую догадку юнца. Он быстро разделся и нырнул под пышное одеяло.

— Ой! — громко сказала королева. — Кто тут?!

— Я! — жарко ответил юнец. — Виконт де Ларош, графиня!

— Я не графиня, — улыбнулась королева.

— Извините, маркиза, я…

— И не маркиза.

— А-а-а… — начал было виконт и задумался. На всякий случай он убрал руку с пышной женской груди и подвинулся к краю кровати.

— Я служанка королевы Луиза, — быстро пояснила королева. — Вы попали в покои Ее Величества. Правда, самой королевы здесь нет и сегодня не будет.

Виконт присвистнул от удивления.

— Ничего себе!.. А, впрочем, на улице так темно.

— …И было открыто только одно окошко, — съехидничала королева.

Виконт смело вернул руку на прежнее место.

— А ты, значит, Луиза, да? — жарко шепнул он в женское ушко. — Такая… Ну, в общем, с ямочками на щеках?

— Да. А еще все говорят, что я очень похожа на королеву.

— Тогда ты самая красивая! — жарко шепнул виконт.

— Правда?

— Ну, еще бы!..

Гость принялся деловито стягивать с женщины ночную рубашку.

— Что вы делаете?! — возмутилась королева, цепляясь за легкую ткань.

— А что же еще я должен делать-то?!.. — удивился виконт.

Пощечина получилась мягкой, как поцелуй…

…Утром королева пила кофе прямо в постели. Рядом, уткнувшись носом в подушку, посапывал юный виконт. Королева покосилась на гостя и счастливо улыбнулась.

«Пусть поспит еще чуть-чуть, — решила она. — Сегодня у него будет нелегкий день…»

Виконт зевнул и приоткрыл один глаз. Прежде чем взглянуть на занятую завтраком женщину он погладил ее ножку.

— Пора вставать, любимый! — мягко сказала королева.

Виконт зевнул еще раз и, наконец, посмотрел на женское лицо… Ее Величество снисходительно улыбнулись. Подпрыгнув от ужаса едва ли не до потолка, виконт вскочил и бросился к двери. Та оказалась предусмотрительно заперта. Пытаясь открыть окно, виконт сорвал штору и получил увесистый удар багетой по голове.

— Оденьтесь, пожалуйста, дорогой, — спокойно посоветовала королева.

Виконт замер. Стараясь не смотреть на полуобнаженную женщину, он приблизился к кровати и нашарил штаны. Потом камзол… Шляпы нигде не было.

— Там… — женщина показала чашечкой кофе на шкаф.

Виконт открыл шкаф. Шляпы не было и там, но зато на одной из полок стояла слегка покрытая пылью фамильная корона Людовиков.

— Примерьте, пожалуйста, — попросила женщина.

Виконт, наконец, решился взглянуть на Ее Величество еще раз. Строгий женский взгляд не оставлял никакого выбора. Юнец надел корону на голову и та тут же съехала на ухо.

— Ничего страшного, — заметила женщина. — Кстати, вам пора идти.

— Куда? — глухо спросил виконт. — На плаху, что ли?..

— Нет, управлять государством, — королева поставила пустую чашку на столик и сладко потянулась. — А я еще посплю… Перед нашей свадьбой я должна хорошо выглядеть. Ключ от двери на столике, дорогой.

Виконт взял ключ и немного потоптавшись, направился к двери.

— Кстати, Ваше Величество, — окликнула его женщина. — Если вы не перестанете лазить по чужим окнам, я прикажу отрубить вам голову.

Виконт посмотрел на красавицу в постели и быстро кивнул в ответ.

Королева проводила жениха долгим взглядом.

«Конечно, король из него пока еще никудышный, — решила она. — Но со временем… Кто знает? Ведь кое-какие вещи у него и сейчас получаются просто отлично!»

Ее Величество женщина счастливо улыбнулась и закрыла глаза…

Перед богом и людьми

Вдовствующая королева Изольда влюбилась в конюха Вольдемара. По вечерам молодая женщина шла на сеновал — тот, что рядом с королевской конюшней и сквозь старую крышу которого можно всю ночь любоваться пушистыми звездами — и там словно погружалась в упоительный и колдовской мир, пропитанный запахом луговой шалой травы. Казалось бы, ничего страшного не происходило, ведь любовь не противопоказана ни одной женщине, но придворные вдруг заметили, что красавица-королева часто плачет по утрам.

Причина женского несчастья была довольно проста — конюх Вольдемар не хотел становиться мужем Изольды и королем земли Лебедеум.

Он так и говорил Изольде:

— Подумай сама, Изольдочка, что такое свадьба?.. Придумали, понимаешь, праздник любви: два дурачка стоят у алтаря со свечками. А третий дурачок им говорит: мол, вы теперь муж и жена перед Богом и людьми. Между прочим, Бога нет, Изольдочка, а на людей я плевать хотел.

Молодая женщина возражала, но Вольдемар твердил свое:

— Изольдочка, ты и так королева, зачем тебе становиться еще и свадебным Величеством на один праздничный день? — вкрадчиво шептал Вольдемар в женское ушко. — Из-за штампа в королевском паспорте? Но эта клякса совсем не гарантирует мою любовь!

С другой стороны пройдоха-конюх не стеснялся пользоваться положением фаворита. Многочисленные лебедеумские ремесленники и купцы забыли дорогу в королевское министерство финансов. По вечерам они спешили в кабачок «Веселый поросенок» на темной и дальней улочке. Вольдемар принимал посетителей в отдельном кабинете. Вокруг него звенело золото и лилось рекой вино… Чтобы как-то отличаться от остальных, Вольдемар стал носить красный кафтан, широченный желтый пояс и зеленые штаны. За вызывающе яркий наряд он получил кличку Светофор. Ведь «сверум» по-лебедеумски означает красный, «тоф» — желтый, а «фор» — зеленый.

На защиту страдающей от любви королевы Изольды встали министр финансов сэр Маргус Пипин и однорукий аббат Круазье. Министр финансов — между прочим, честнейший человек! — поняв, что разумные доводы, которые он приводил королеве, бесполезны, возложил на себя шутовской колпак. Затем сэр Маргус принялся разоблачать жулика-конюха прямо в «Веселом поросенке». Министра несколько раз били, а один раз попытались утопить в реке, предварительно насыпав в его карманы полпуда обесценившихся медных монет.

Аббат Круазье был еще более нетерпим к пройдохе-конюху. У бывшего рыцаря, потерявшего руку в войне со злыми карликами, было очень доброе сердце. Говорят, что во время неурожая в Лебедеуме, благодаря стараниям Круазье, голодали только монахи, а не крестьяне и их дети. В связи с этим количество святых отцов в монастырях резко сократилось, но те монахи, что не сбежали, вдруг стали пользоваться такой славой, что в монастыри потянулись подводы с подаяниями из всех окрестных королевств. Монастыри чуть не утонули в золоте. Подсчитав доходы, благородный аббат счел их не Божьим благословением, а дьявольским искушением. Он принялся строить дороги, школы, больницы и осушать малярийные болота. Проповедуя слово Божье, бывший рыцарь столь громогласно обличал афериста-конюха, что в кафедральном соборе звенели стекла.

Но не бездействовал и Светофор. Глава Академии Метафизических наук подсунул королеве трактат «О бесполезности штампа в королевском паспорте». Кроме всего прочего, в трактате говорилось о том, что все мужья-короли — тираны и деспоты ничего не понимающие в любви.