Драконьи когти - Денис Кащеев

– Я-то понимаю, – она сделала попытку подняться с койки, но юноша схватил ее за руку и удержал.

– Нет, ты не понимаешь, – покачал он головой. – Ты когда-нибудь видела здесь маленьких детей? Хотя бы одного?

– Нет, – мотнула она челкой, не желая забивать себе голову разной ерундой. – И что с того?

– А то, что дети на Константине не рождаются!

– Ну и… Как не рождаются? – растерялась она. – Почему?

– Почему – неизвестно. Мне, по крайней мере. Беременности случаются, и какое-то время все развивается, как положено, а потом…

– Что потом? – похолодела Александра.

– Либо выкидыш, либо рождается мертвый ребенок, – деревянным голосом произнес юноша. – Впрочем, до последнего сейчас стараются не доводить…

– Не может быть! – кровь отлила от ее лица. – Откуда ты знаешь?!

– Буквально вчера инструктор читал лекцию…

– Не может быть… – в прострации повторила она. – Бывают же исключения, наверняка бывают – должны быть…

– Ни одного за все время…

– Не может быть… – в третий раз выдохнула она. – Они мне ничего такого не сказали… Что же делать?! – подняла она на него глаза.

Бледное лицо Эдуарда расплывалось перед ними, словно готовое раствориться в густом смрадном воздухе.

– Мы… Я что-нибудь придумаю! – заверил он, придвигаясь к ней, обнимая за плечи и крепко прижимая к себе. – Я что-нибудь обязательно придумаю! Все будет хорошо!

Не в силах произнести более ни полслова, она уронила голову ему на грудь и разрыдалась, не стыдясь слез.

11

На знаменитой гравюре маэстро Агриппы «Введение во Храм», оттиск которой висел в коридоре риторской школы прямо напротив входа в лекционный зал, жрица Констанции, Ливия, была изображена в виде белокурой девочки лет десяти-двенадцати. Так ее Эдуард себе и представлял, поэтому был немало удивлен, когда к их столу в обеденном зале мансиона Антония подошла красивая, но вовсе не юная женщина с черными, как загородная летняя ночь, волосами, собранными по последней моде в высокую прическу. Оставалось лишь догадываться – то ли великий художник погрешил против истины, то ли виной всему добрых полтора десятка лет, прошедшие с момента создания его шедевра?

Вместе с Ливией на встречу явился освобожденный Констанцией раб Гийом. Серый узкий плащ невольника он сменил на скромную зеленую тогу, кроме того, обзавелся дозволенным лишь свободным гражданам разрядником. На самой Ливии была искусно вышитая стола довольно смелого фасона, надетая поверх обычной, нецеремониальной туники. Разрядник у бедра также имелся.

– Надеюсь, никто не передумал? – первым делом поинтересовалась Ливия, когда гости расселись за столом. Посмотрела она при этом почему-то именно на Эдуарда, которому от этого взгляда как-то сразу сделалось не по себе.

– Обижаете, – ответил Виктор. – Наше решение твердо.

– Что ж, отлично, – кивнула жрица. – В таком случае перейдем к делу. На сборы у нас четыре дня…

– Как четыре дня? – не удержалась Елена.

– А вы сколько хотели? – едва заметно нахмурилась Ливия.

– Ну…

Откровенно говоря, Эдуард тоже не думал до сих пор об их походе как о деле ближайших дней. Ну да, решили. Ну да, начинаем подготовку… Но полнедели?!

– Четырех дней более чем достаточно, – заявила Ливия, не дождавшись ответа. – Тем более что большую часть дел я возьму на себя. От вас на данном этапе потребуется немногое. Итак, Виктор, – посмотрела она на всадника. – Ты сегодня подашь ректору кавалерийской академии рапорт, в котором попросишь включить себя в список на сопровождение торговых караванов.

– Хм… – почесал переносицу тот. – Подать-то я подам, вопросов нет, но вот только кто его мне, первогодку, подпишет?

Обращение на «ты», несколько резанувшее ухо Эдуарда, он, похоже, принял как должное.

– Рапорт будет подписан, – заверила Ливия. – Если успеешь подать более чем за час до закрытия канцелярии – подписан сегодня же, если нет – то завтра утром.

– Хорошо, как скажете, – кивнул всадник. – А можно поинтересоваться, зачем это нужно? Сопровождение караванов, я имею в виду.

– А как вы себе представляли нашу экспедицию? – вопросом на вопрос ответила Ливия.

Эдуард тут же мысленно отметил слово «нашу». Что до собственно экспедиции, то лично он представлял ее себе весьма схематично. Что-нибудь вроде сцены из пьесы маэстро Тита «Поход на варваров»: трубы трубят, барабаны бьют, «седла» снуют туда-сюда в небе…

– Нельзя просто так взять, сесть в дилижанс и поехать в Королевство, – продолжила между тем жрица. – Во-первых, дилижансы туда не ходят. А во-вторых, в первой же системе по пути – ну, может быть, во второй, если считать первой Лукрецию – нас остановят, поинтересуются целями визита и в лучшем случае развернут обратно. Нигде не любят чужих всадников. И никакая Констанция нам там помочь не сможет. Поэтому мы пойдем с торговым караваном. Пара-тройка барж, дюжина «седел»… Может, и многовато охраны для каботажного рейса, но особых подозрений вызвать не должно. Тем более что мы в самом деле повезем товары и даже будем понемногу торговать ими по пути.

– Прошу прощения, – воспользовалась Елена первой же паузой. – Вы все время говорите: «мы», «наша»… Вы что же, собираетесь присоединиться к нам?

– Присоединиться? – усмехнулась Ливия. – Ну, в каком-то смысле. Волею Констанции я собираюсь вас возглавить. А что, имеются возражения?

– Нет, – стушевалась девушка. – Я просто хотела уточнить.

– Хорошо, – кивнула Ливия. – Должна предупредить – я не самый мягкий командир и при необ' ходимости буду требовать от каждого беспрекословного подчинения. Беспрекословного! По крайней мере, пока не принесу тебе вассальную присягу как моей королеве, – улыбнулась она Елене. – Но к тому моменту, надеюсь, ты сама успеешь оценить пользу моих советов. Всем все ясно? – она обвела сидящих за столом ледяным взглядом.

Все четверо – включая Гийома – кивнули.

– Хорошо, значит и этот вопрос мы закрыли, – лицо Ливии немного смягчилось. – Тогда продолжим. Елена, Эдуард, теперь – что касается вас двоих. Завтра утром на стене вашей школы вы найдете приказ о внеочередной практике для студентов-первокурсников. Большинство будет направлено в Сенат и магистраты – они будут мнить себя счастливчиками. Вас двоих распределят во внешнеторговую компанию публикана Марка Квинтуса. Явитесь в его контору и получите направление на баржу. Помните, ваша задача – не просто отбывать номер. Вы должны будете досконально войти в курс дела: так, чтобы в полночь вас разбуди – без запинки ответили, где какой товар складирован, каков его правой статус на всем маршруте следования каравана, и какие пошлины подлежат за него уплате. Справитесь, надеюсь? – она вновь почему-то воззрилась на Эдуарда.

– Справимся, – ответила за обоих Елена.

– Очень на это рассчитываю. Остальное, как я уже говорила, я беру на себя. Вам же советую посвятить оставшееся время приведению в порядок своих дел. Раздайте долги, если они у вас есть, взыщите с должников – или лучше простите им, – но так, чтобы это не вызвало подозрений. Постарайтесь помириться с недругами – не стоит оставлять за спиной обид. Ну и если вдруг кто-то из вас все же передумает – снова взгляд в сторону Эдуарда – издевается она над ним, что ли?! – не тяните до последнего, скажите сразу. После старта к Лукреции переиграть что-то будет уже нельзя.

– Сказали же: мы не передумаем, – буркнул Эдуард.

– Мы не отступим, – поддержала его Елена.

– Дай-το космос…

Накануне отлета каравана в риторской школе с молчаливого согласия деканата первокурсники устроили шумную вечеринку. Посвященная началу производственной практики, для Эдуарда и Елены она имела особый смысл – сегодня они не просто ненадолго покидали alma mater, они прощались с Республикой, в которой прожили всю свою недолгую жизнь. И прощались, по всей видимости, навсегда.

Правила разрешали приглашать гостей со стороны, и Эдуард с Еленой, не сговариваясь, позвали Виктора. Тот еще и отнекивался: у него, мол, у самого дела на последний вечер запланированы, но в итоге все же пришел. В лазоревом укороченном плаще особого покроя, какие носили только всадники, он сразу же сделался центром притяжения множества бойких первокурсниц, принявшихся наперебой расспрашивать его о нюансах этой героической профессии. Виктор их не разочаровал, травя байку за байкой – одну невероятнее другой. Эдуарду, слышавшему все это уже много раз, быстро сделалось неинтересно, и, оставив друга на растерзание пылким поклонницам, он переместился поближе к бочке с пивом.

Не прошло и пяти минут, как к нему присоединилась Елена.

– Скучаешь? – спросила она, подставляя чистую кружку под торчащий из стенки бочки краник.

– Думаю, – ответил он.

– О чем?

– О разном, – пожал он плечами. – Например, о том, что завтра нас здесь уже не будет. Странно, да? Всю жизнь прожить, толком не выезжая из города, а тут – улететь с планеты. И не куда-нибудь к Лукреции – к варварам!