Давай уйдем вместе - Вера и Марина Воробей

– Кать, а Кать? Давай поедим шашлычка, а потом уже и поговорим обо все спокойно! – миролюбиво предложила Незнакомка.

– Ешьте свой шашлычок на здоровье, – сквозь зубы процедила Каркуша. – Ты такая же, как все! – выкрикнула она, толкнула дверь и побежала по длинному коридору.

– Катя! – Незнакомка кинулась следом.

– Отойди! – с угрозой в голосе потребовала Каркуша.

Теперь они стояли во дворе. Клубы дыма валили откуда-то из-за дома.

«Только бы этот не вышел!» – подумала Каркуша. И в эту самую секунду из-за дома выбежал Сергей.

– Что тут у вас происходит? – спросил он, отряхивая руки.

– Я поеду домой, – угрюмо ответила Каркуша.

– Сергей, ну скажи ей! – Незнакомка теребила своего парня за рукав телогрейки.

– Не буду я никого уговаривать, – отрезал Сергей.

– Да он только обрадуется, если я уйду! – выкрикнула Каркуша. – И ты тоже обрадуешься. Потому что вы такие же, как все! И вам нет до меня никакого дела!

Каркуша так быстро шла, что скоро дыхание ее сбилось. Пришлось сбавить темп. Дорогу до станции ей указала какая-то милая тетенька.

– Прямо иди, дочка, никуда не сворачивай. Минут за десять доберешься.

Электричку пришлось ждать долго. Переминаясь с ноги на ногу, Катя вытирала рукавом слезы, а они все никак не хотели униматься – все капали и капали.

– На Москву ждешь? – услышала у себя за спиной девушка.

Катя резко обернулась. Мужик, похожий на бомжа, выпустил прямо ей в лицо струйку вонючего дыма.

– Не реви! – Он хлопнул Катю по плечу. – Все будет хорошо!

Невольно Каркуша попятилась. Мужик, потеряв к ней интерес, поплелся изучать расписание. Вдалеке показалась электричка.

11

– Так, значит, это я во всем виноват? – донесся до ее слуха надтреснутый голос отца.

– Ты даже не смог найти слов! Не смог поговорить с ней! – кричала Светлана Николаевна.

– Я пытался! – оправдывался отец.

– Плохо, значит, пытался! Она же твоя дочь! Твоя! – Голос Светланы Николаевны охрип и от этого казался Каркуше чужим. Будто ее отец ссорился с какой-то незнакомой женщиной.

Родители не услышали, как Катя открыла ключом дверь, не услышали, как проскользнула она в свою комнату.

Еще долго до нее доносились их раздраженные крики. Тишина наступила лишь в одиннадцатом часу, да и то лишь после того, как Катя, высунувшись из комнаты, крикнула:

– Эй! А потише можно?

Взъерошенный отец выбежал на ее голос.

– Ты уже пришла?

– Нет, я все еще там, – нагрубила в ответ Каркуша.

– Света! Она вернулась! – закричал отец, и Катя не поняла, чего в его голосе было больше – удивления или радости.

– Катенька! – Мама смотрела на нее заплаканными глазами. – Как же мы не услышали? Где ты была?

– А тебе это так интересно? – открыто принялась хамить Каркуша. – Извините, кажется, я оборвала вас на самом интересном месте. Да, мамуся, я тоже, наверное, никогда не смогла бы такое забыть! – кинула она в лицо матери и прямо перед носом родителей хлопнула дверью.

А дело в том, что последней фразой, которую услышала Катя, была гневная реплика мамы:

– Я никогда не смогу простить тебе эту Нюру! Слышишь, никогда!

«Вот и получается, что каждый раз, когда я попадаюсь ей на глаза, она вспоминает «эту Нюру», – снова принялась накручивать себя Каркуша. – Ну конечно. Иначе и быть не может. Ведь я – это материализованная вина отца! И если б я не родилась, мама бы, скорее всего, никогда не узнала бы о его измене. Если, конечно, отец сам не признался бы ей».

Каркуша медленно подошла к компьютеру, нажала на кнопку. Через секунду раздался тихий гул. Затем что-то пискнуло, застрекотало, и на экране появилась яркая картинка.

«Надо проверить почту, – подумала Катя. – А вдруг там уже лежит письмо от Вари?»

Но почтовый ящик Каркуши оказался пуст. И тогда Катя решила написать Варе первой. Все равно в ближайшие часа два ей не удастся заснуть.

Варя, привет! Проверила почту в надежде найти там твое письмо. Может, ты передумала? А я все равно напишу тебе, потому что больше мне некому рассказать о своих бедах. Так уж получилось. Подруга, которую я считала лучшей, сегодня предельно ясно дала мне понять, что до меня ей нет никакого дела. Я так и не рассказала ей всего, что накопилось в душе. А так хотелось! Поэтому, даже если ты уже забыла о нашем договоре написать друг другу письма, пожалуйста, прочитай мое. Я даже не буду ждать ответа. Просто прочитай и все. Мне сейчас это очень нужно.

Вчера… (Господи! А ведь кажется, что как минимум месяц с тех пор прошел!) Так вот, вчера я случайно наткнулась на одно письмо. Оно было адресовано моей маме и написано четырнадцать лет назад. Из него я узнала, что моя настоящая мать умерла при родах, а меня удочерили мой настоящий отец и его жена. Для меня это было полным шоком, ведь я всю жизнь считала, что мама – это мама, понимаешь? Но страшнее всего то, что они ничего мне не сказали, и если бы не этот случай, я бы, возможно, никогда не узнала правду. Может быть, ты скажешь, что так было бы лучше, если б я никогда не узнала правду? Жила бы себе и радовалась жизни? Но я не такой человек. Мне всегда, во всех ситуациях важно знать правду. И больше всего в жизни я ненавижу ложь. Мой старший брат Артем, который, как выяснилось, приходится мне сводным братом, повел себя отвратительно. Я сдуру рассказала ему обо всем и даже письмо показала. А он начал надо мной издеваться, да так мерзко, что я не выдержала и вылила ему на голову кофе! Конечно, я не являюсь образцом сдержанности. Ты, наверное, уже поняла это. Но на моем месте любой бы не выдержал. Теперь видеть его не могу. Кажется, он меня тоже ненавидит. Теперь я думаю, что Артем никогда не питал ко мне родственных чувств.

Какое-то время я встречалась с парнем из нашего класса. Не стану врать, что дорожила этими отношениями, но, когда он в присутствии своей новой девушки заявил, что давно уже решил порвать со мной, мне стало как-то не по себе. И произошло это в тот же вечер, в который я нашла письмо! Прикинь!

А сегодня, когда я вернулась домой, родители так орали друг на друга, что даже не услышали, что я вернулась. Оказывается, женщина, которую я столько лет считала своей матерью, до сих пор не простила отца за тот давний случай, в результате которого я появилась на свет. Понимаешь, я всем только мешаю. По-настоящему я никому не нужна. Теперь я это осознаю с такой ясностью, что даже мурашки по коже бегут. И если бы со мной что-то случилось, уверена, все бы почувствовали невероятное облегчение. Возможно, они не признались бы в этом даже себе. Поплакали бы для приличия: «Ах, Катенька! И на кого ж ты нас покинула? Ты была такой доброй и славной девчушкой!» Мерзость! Ненавижу! Если бы ты знала, Варя, как я их всех ненавижу! Но ты, наверное, удивишься, если я скажу, что безумно рада тому, что произошло. Ведь благодаря этой ситуации у меня открылись глаза и теперь я знаю, что произошла непоправимая ошибка. И эта ошибка – я! Понимаешь, я не должна была появляться на свет. Зачем жить человеку, который только мешает всем? Из-за меня Артем наверняка чувствует себя обделенным родительской любовью. Глядя на меня, мать (вернее, женщина, которая прикидывалась моей матерью) вспоминает, что когда-то отец ей изменил. Она никогда не сможет этого забыть. Я приношу людям одни несчастья, и при виде меня у всех портится настроение. А может, и такие люди нужны, чтобы жизнь медом не казалась? Как ты думаешь? Почему-то мне кажется, что мы с тобой похожи. Хотя, может, ты посмеешься над этим письмом и подумаешь, что мои проблемы по сравнению с твоими – детский лепет. Не знаю… Но я все равно благодарна тебе за то, что ты дочитала мое письмо до конца. Пока.