Последний герцог - Андреа Кейн

Когда Пирс вошел в кабинет, Джордж Холлингсби встал из-за стола и жестом отослал клерка.

— Мистер Торнтон, очень рад, что вы так скоро выполнили мою просьбу, — сказал он, протягивая руку. Пирс пожал ее.

— Ваше послание мне показалось, весьма загадочным, мистер Холлингсби.

— Прошу простить меня, мистер Торнтон, но сейчас вы поймете, что дело действительно весьма срочное и…

деликатное. Садитесь, пожалуйста, в кресло. Желаете чего-нибудь выпить?

— Нет, благодарю вас. — Пирс поудобнее устроился в кресле. — Итак, я слушаю.

Водрузив на нос очки, Холлингсби раскрыл папку, лежавшую на столе.

— Говорит ли вам о чем-нибудь имя Фрэнсис Эшфорд?

— Эшфорд? — протянул Пирс, стараясь скрыть напряжение, мгновенно охватившее его.

— Да. — Холлингсби уточнил: — Фрэнсис Эшфорд, герцог Макхэм.

— Да, я слышал о нем. — медленно проговорил Пирс, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Черт подери, слышал ли он о нем? Он не только слышал это имя, он видел герцога, еще когда был грязным голодным подростком в работном доме, видел, как тот принимал участие в темных делишках Трэгмора, правда, роль его в этом деле осталась для Пирса не совсем понятной — вел он себя как-то странно. Вероятно, деньги, которые они получали с Трэгмором от Баррингса, его совершенно не интересовали. Похоже, что его вообще ничего не интересовало в этом работном доме. После того как они с Трэгмором покидали кабинет Баррингса, он предпочитал в одиночестве гулять вокруг работного дома, изредка поглядывая на детей и ничем не выражая своих чувств, в отличие от подлеца Трэгмора, который ни разу не упустил случая наказать беззащитного ребенка за малейшую провинность. Зачем он вообще ходил туда? Это так и осталось тайной для Пирса. Было в облике этого человека что-то такое, что скорее вызывало жалость к нему. Позднее, много лет спустя, Пирс узнал, что единственный сын герцога Макхэма трагически погиб, неудачно упав с лошади, а супруга умерла от горя. Нет, определенно Пирс не испытывал к герцогу никакой ненависти, скорее жалость,

— Мистер Торнтон!

Пирс вздрогнул, возвращаясь к реальности:

— Да?

— Вы хорошо себя чувствуете? Мне кажется, вы немного побледнели.

— Вам показалось. Итак, вы говорили о герцоге?

— Да. Его многострадальная душа покинула бренное тело три дня тому назад. После ужасной трагедии, случившейся с его сыном и женой, он почти не покидал поместья и ни с кем не общался до самой смерти.

— Очень печально слышать все это, мистер Холлингсби, но какое отношение все это имеет ко мне?

— Гораздо большее, чем вы можете себе представить. — Холлингсби сделал многозначительную паузу, кашлянул и торжественно произнес: — Вот уже два дня вы являетесь герцогом Макхэмом, ваша светлость.

Воцарилось долгое молчание.

— А я и не подозревал, мистер Холлингсби, что вы шутник. Но должен вас разочаровать: шутка показалась мне неудачной, — Уверяю вас, мистер Торнтон… ваша светлость, это не шутка.

— Довольно. — Пирс резко встал. — Если это не шутка, то тем печальнее для вас. Вы, вероятно, стали жертвой дурацкого розыгрыша. Я никогда не видел герцога Макхэма, . — Пирс направился к двери.

— Вам известно имя Кары Торнтон? — громко спросил Холлингсби.

Рука Пирса замерла на дверной ручке. Он медленно повернулся, в глазах его засветились желтые огоньки.

— Скажите честно, Холлингсби. Сколько вам заплатили?

— Что?

— Сколько вам заплатили за то, чтобы вы очернили имя моей покойной матери?

Теперь пришла очередь Холлингсби изумиться. Придя и себя, он гордо выпрямился.

— Грязный шантаж никогда не был моим бизнесом, сэр; Уверяю вас, что никто не платил мне никаких денег, Вот что, хватит препираться, — спокойным тоном добавил он, — я прошу вас сесть и выслушать меня до конца.

Пирс вернулся на место и присел на краешек кресла. Холлингсби тоже сел за стол и стал перебирать бумаги, лежавшие на нем:

— Здесь находится письмо для вас, официально зарегистрированное завещание герцога Макхэма и заверенное мною дополнение к этому завещанию. Все эти бумаги я получил из рук герцога Макхэма несколько месяцев назад. Передавая мне документы, он сказал, что хотел бы сам встретиться с вами, но вскоре после этого тяжело заболел и уже не вставал с постели до самой смерти. Я выполняю поручение, данное мне герцогом. Я должен был исполнить его сразу после смерти поручителя.

— Какое?

— Я обязан поставить вас в известность, что герцог Макхэм является вашим отцом,

«Отец!» Это слово пронеслось в голове Пирса, как снежная лавина.

— Это письмо написано собственноручно герцогом, — продолжил Холлингсби. — Я могу засвидетельствовать это. Вы прочтете его сами после того, как я объясню вам некоторые условия. Во-первых, я обязан поставить вас в известность о том, какие обстоятельства сопутствовали вашему появлению па свет. — Он посмотрел на бледное лицо Пирса. — Вы нормально чувствуете себя, сэр?

— Продолжайте, — бросил Пирс сквозь плотно стиснутые зубы.

— Итак, герцог познакомился с вашей матерью в возрасте тридцати двух лет в одной из лондонских таверн. Надо сказать, что это был весьма тяжелый период в его жизни. Он почти не поддерживал отношений с герцогиней. Их размолвка во многом была обусловлена тем, что она не могла подарить ему наследника, хотя с момента свадьбы прошло уже несколько лет. Ваша мать работала служанкой в таверне, куда он случайно зашел. Ее красота и доброта сразу покорили Макхэма. — Холлингсби мельком взглянул в письмо. — Герцог утверждает, что влюбился в нее с первого взгляда. В течение полугода герцог почти ежедневно посещал эту таверну, и Кара отдалась зову любящего сердца.

— И герцог с лихвой вознаградил ее за доброту. — Пирс резко вскочил на ноги. — Узнав, что у нее будет ребенок, он оставил ее, вспомнив о своем титуле и о законной жене.

Холлингсби кивнул и, заглянув в письмо, продолжал:

— Да, Макхэм признает, что проявил слабость. Несмотря на любовь к Каре, он не мог допустить, чтобы разразился скандал, который повлиял бы на его положение в свете, поэтому он оставил Кару и своего нерожденного ребенка на произвол судьбы. Но, как он признается, ему не удавалось забыть их. Макхэм не находил покоя. Спустя несколько месяцев он попытался найти Кару, но обнаружил, что ее выгнали из таверны и она бесследно исчезла. Он сразу же приступил к поискам. истратив огромные деньги на детективов, но найти ее удалось лишь через несколько месяцев в Доме непреходящей надежды с незаконнорожденным ребенком на руках. Герцог уже решил взять к себе Кару и ребенка, но именно в это время ему стало известно, что герцогиня беременна. Не стоит говорить, что это изменило все.