Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации - Евгения Богдановна Бош

докладу развернулись горячие прения. «Левые» доказывали невозможность «мирного» перехода власти к рабочим и крестьянам и возражали против «осторожной» политики – политики «компромиссов и соглашений»[14]. За поздним временем прения по докладу были перенесены на следующее заседание, которое состоялось только 6 августа.

5 августа на экстренном заседании Киевского Комитета были заслушаны доклады делегатов, возвратившихся с VI Всероссийского Партсъезда (от Киева – Андрей Иванов, от области – Е. Бош). В прениях выступали: Горвиц, ІО. Пятаков, Гамарник, которые в своих выступлениях старались доказать неверное толкование делегатом области резолюций Партсъезда; указывали, что в резолюциях нигде не говорится о подготовке к восстанию, и заявили, что «захват власти», когда мы в Советах в меньшинстве, есть «авантюризм», «бланкизм» и проч. и проч. Делегат области предложил зафиксировать мнение части Комитета соответствующей резолюцией. Но это товарищи отвергли, сославшись на общегородскую партконференцию, где доклад будет обсуждаться и вынесена будет соответствующая резолюция.

6 августа на заседании общегородской партконференции первым с докладом о работах партсъезда выступил областник, вторым – делегат Киева. Решения партсъезда не вызывали никаких возражений. Выступавшие на заседании Комитета товарищи на конференции не высказывались, и единогласно, при небольшом числе воздержавшихся, общегородская партконференция приняла резолюцию:

…Конференция вполне одобряет ту линию повеления, которая намечен I Всероссийским Партсъездом, и постановляет приложить все силы к тому, чтобы привести киевский пролетариат и киевский гарнизон в полную боевую готовность…[15]

Резолюция по докладу т. Пятакова была снята и не ставилась на голосование.

Это уже был не первый случай, когда общегородская конференция единогласно выносила решение, не отвечающее взглядам «правой» части Киевского Комитета.

По вопросу об участии в Демократическом Совещании и вхождении в Предпарламент большинство Комитета («правые» составляли большинство) высказалось за участие и избрало своего представителя – Ю. Пятакова. Меньшинство опротестовало это решение и потребовало перенести его на обсуждение общегородской партконференции.

24 сентября открылась экстренная общегородская партконференция. После доклада секретаря Комитета, тов. Крейсберга, «об организационной деятельности Комитета» и доклада тов. Горвица об «идейной работе Комитета», слово предоставили Е. Бош для обоснования точки зрения меньшинства Комитета по вопросу об участии в Демократическом Совещании. После докладов развернулись горячие дебаты, в которых приняли участие почти все члены Комитета. «Большинство», отстаивая принятое в Комитете решение, пыталось доказать, что «за нами большинства еще нет, а потому нужно пойти в Предпарламент и не разрывать с мелкой буржуазией… Столкновение неизбежно… мы должны ждать наступления и не нападать… Позиция капитала очень сильна, и нам нужно вести линию безответственной оппозиции»…[16]

«Меньшинство» Комитета, возражая против решения большинства, доказывало, что после корпиловских дней произошел громадный перелом, и за нами большинство рабочих и крестьян, что революция вступила в последний фазис – революции пролетарской, что задача сегодняшнего дня – переход власти к рабочим и крестьянам. «Предпарламент играет роль затяжки, чреватой тяжкими последствиями… Наша позиция – не вхождение в Предпарламент, а созыв. Всероссийского Съезда Советов и не «безответственная оппозиция», а подготовка всех сил к переходу в наступление»…

Выступавшие в прениях делегаты конференции солидаризировались с «меньшинством» Комитета и требовали немедленного отзыва Ю. Пятакова с Демократического Совещания. Громадное большинство конференции было против принятого комитетом решения, и президиум конференции, чтобы смягчить решение конференции, предложил не голосовать внесенных предложений, а избрать комиссию для выработки «полной» резолюции. Конференция отвергла это предложение. Тогда президиум заявил о своем уходе… Это заявление вызвало бурное негодование… Прервали заседание. После перерыва, ввиду позднего времени, большинство конференции согласилось на избрание комиссии. В комиссию выбрали трех человек: от меньшинства комитета – Е. Бош и Л. Пятакова, от большинства – Гамарника.

На следующем заседании тов. Леонид Пятаков от имени комиссии огласил резолюцию[17], в которой говорилось следующее:

Конференция находит, что второй этап революции, когда власть должна перейти в руки рабочих и беднейших крестьян, наступил. Поэтому всякие сговоры и уступки, тормозящие ход революции, недопустимы. Только немедленное образование государственной власти из рабочих, солдат и беднейших крестьян, путем созыва Всероссийского Съезда Советов, может вывести страну из создавшегося тяжкого положения[18].

Конференция приняла предложенную резолюцию голосами всех против «большинства» Комитета и постановила немедленно отозвать с Демократического Совещания представителя Киевского Комитета Ю. Пятакова.

После голосования тов. Горвиц, от имени Комитета, внес заявление, что, ввиду того, что большинство членов Комитета не согласно с принятой резолюцией, они слагают с себя полномочия и предлагают конференции переизбрать Комитет сейчас, не ожидая очередной общегородской партконференции.

Это заявление встречено было со стороны конференции бурным неодобрением. Выступавшие делегаты рассматривали его, как шаг к расколу организации, требовали от товарищей снять его и возражали против перевыборов Комитета до срока, считая, что большинство Комитета обязано подчиниться и проводить линию, намеченную партконференцией. Но ввиду категорического отказа товарищей снять свое заявление, после продолжительной и крайне бурной полемики, конференция приступила к перевыборам Комитета.

При составлении списков Комитета столкнулись три предложения: 1-е – не вводить в Комитет ни одного из подавших в отставку, 2-е – отвести только некоторых, наиболее «правых», как Зарницын и Крейсберг, остальных оставить, дабы сохранить единство парторганизации, и 3-е – провести весь тот же состав, дабы заставить товарищей подчиниться и проводить постановления партконференции. Победило второе предложение, и Комитет избрали в следующем составе: Пятаков Юрий («правый»), Пятаков Леонид («колеблющийся»), Майоров («правый»), Горвиц («правый»), Шрейберг («левый»), Жук, жел. – дор. рабочий («левый»), Затонский («неопределившийся»), Эдельштейн («левый»), Е. Бош («левый»), Морозов («левый»), Гамарник («правый»), Соколов («левый»).

«Правые», хотя и не получили большинства при выборах, но в Комитете имели все же свое большинство, так как представители от Центрального Бюро профсоюзов и представители некоторых районных комитетов, принимавшие участие на заседаниях Комитета при решении серьезных вопросов, отдавали свои голоса «правым».

Разногласия по вопросу об отношении к Ц. Раде до октября не носили острого характера, хотя в Комитете, при неоднократном обсуждении этого вопроса, существовали две точки зрения. Разногласия были в вопросе о тактике, в оценке же Ц. Рады все сходились. По так как в период керенщины последний вопрос в киевской парторганизации не вызывал живого интереса, то ни на одном из заседаний Комитетов, ни на партконференциях он не ставился на обсуждение в полном объеме, и весь спор шел по поводу предложения Ц. Рады делегировать от Комитета б-ков своих представителей в Малую Раду (наш Исполком Совета). «Правые» требовали лойяльного отношения к Ц. Раде, настаивали на посылке своих представителей, указывая, что делегируют их для информации, но отнюдь не для общей работы. «Левые» возражали, считая, что, делегируя своих представителей в Малую Раду, исполнительный орган Ц. Рады, – Комитет затемняет сознание масс в оценке Ц. Рады.

Разногласия в Комитете вынесены были на очередную городскую партконференцию, но большинство конференции считало