Охота на Вульфа - Купер Хупер

Морган присела на краешек стола, в янтарных глазах ее вспыхнуло любопытство, она машинально погладила Мишку под подбородком и тихо сказала, — Вульф ведет себя так, словно угодил лапой в капкан.

Шторм хмуро поглядела на свои недавние заметки и начала стирать слово. — Да?

— Да. И поскольку один из охранников видел, как прошлой ночью вы уходили вместе, все строят предположения.

Шторм догадывалась, что так и будет. Она перестала притворяться, что работает, и откинулась на стуле. — Значит, ты должна официально подтвердить факты? — вежливо спросила она.

Морган тепло усмехнулась. — Не совсем так. Просто я неисправимо любопытна. А еще я под впечатлением — если, конечно, это ты виновата в том, что у Вульфа такое преотвратное настроение.

— О? И почему же?

— Потому что судя по тому, что я видела последние несколько месяцев, Вульф ни одной женщине не позволяет подобраться к нему достаточно близко, чтобы та могла хотя бы раздражать его, не говоря уже о том, чтобы так его задеть, что он на людей кидался бы.

— Как я поняла, — сухо заметила Шторм, — женщин, которые подобрались к нему очень близко, у него в избытке.

— О, физически, конечно. Но не эмоционально. Даже Ниссе Армстронг это не удалось, а она покоряет мужские сердца с тех пор, как ей стукнуло десять.

Шторм задумчиво поджала губы. — Почему-то мне трудно поверить, что какая-нибудь женщина могла бы покорить Вульфа. — Она не сказала о том, что скорее все произошло бы с точностью до наоборот.

Морган согласно кивнула. — Только если бы он сам этого захотел, это точно. Подходящая женщина могла бы это сделать. Это, случаем, не ты?

— Я не в его вкусе, — спокойно отозвалась Шторм.

К этому времени уже стало ясно, что Морган не получит ответов на интересующие ее вопросы, и на этот раз ее смешок был полон вежливого одобрения. — Ладно, ладно, я знаю, когда мне намекают не лезть не в свое дело. Но просто к твоему сведению, я думаю, что Вульф на всех бросается потому, что ты все-таки в его вкусе, и это заставляет его чертовски нервничать.

Шторм едва заметно улыбнулась, но сказала только, «Я приму твое мнение к сведению».

Улыбка Морган стала шире, — Знаешь, вы с Вульфом такие молчаливые, вы друг друга с ума сведете. Здорово, правда? Я достану себе билет в первом ряду и буду за этим наблюдать.

— Как тебе угодно.

Смеясь, Морган встала из-за стола, — Послушай, если не получишь предложения получше, я знаю классное кафе прямо за углом, где мы могли бы позавтракать. Интересует?

— Конечно, — сказала Шторм, вкрадчиво добавив, — если не получу предложения получше.

— Что ж, позвони мне, если что. Я все утро буду у себя в кабинете.

— Ясно.

Несколько минут после того как Морган ушла, Шторм продолжала сидеть за столом, невидящим взглядом уставясь в чертежи. Морган, подумала она, была бы хорошей подругой. Она любила поболтать, но была честной и незлобивой. Правда, она также была необыкновенно проницательна, чертовски наблюдательна и очень, очень умна — и именно поэтому Шторм приходилось быть с этой женщиной настороже. Сейчас, по крайней мере. И кто его знает, как все обернется, может быть, так будет всегда.

Эта мысль напомнила ей о ее обязанностях, и она взглянула на часы. Шторм встала из-за стола, подошла к двери и плотно ее закрыла. Она уже поняла, что эта комната, как и многие, где хранилось хрупкое электронное оборудование, была изолирована и оснащена звуконепроницаемой дверью, так что ей можно было поговорить по телефону, ничего не опасаясь. Особенно учитывая, что вчера она быстро переделала обмотку и воспользовалась парочкой передовых технологических приспособлений, чтобы убедиться, что никто в здании не сможет поднять трубку параллельного телефона и подслушать ее разговор.

Она удобно устроилась в кресле, приводя в порядок мысли, и подняла трубку. Она по памяти набрала номер, и на том конце ответили после первого же гудка.

— Да?

— Это я. Все утро сидела над чертежами. Для большого здания с множеством дверей, здесь довольно-таки тесновато.

— Ты сможешь справиться с системой безопасности? — спросил он.

— Конечно, смогу. Я уже вам об этом говорила.

— Хорошо, и попридержи свой ирландский темперамент; я должен был об этом спросить.

— Ирландия — давно забытая история, — сухо сказала она. — И я только наполовину ирландка. Теперь я — кейджан.

Он вздохнул, похоже, она его немного позабавила. — Я это запомню. — Затем его довольно холодный голос снова стал деловым. Деловым и почти осуждающим. — Я не уверен, что тебе стоит рассказывать Вульфу о телефонной диверсии. Не так скоро, во всяком случае. Он уже подозревает «Эйс Секьюрити»; и это не спасет положение.

Шторм спокойно ответила. — Думаю, мне удалось кое-чем отвлечь его от подозрений относительно системы безопасности.

— Чем же?

— Я указала ему на Ниссу Армстронг.

Последовала долгая пауза, а затем послышался его очень тихий голос. — Что ты сделала?

— Вы меня слышали.

— Какого черта ты не предупредила меня об этом прошлой ночью?

Она мягко ответила, — Потому что не видела надобности. И поскольку это я в трудном положении, я считаю, что это — мое право.

Снова долгая пауза, и когда он заговорил, стало ясно, что он изо всех сил пытается сохранять самообладание. — Понятно. Тогда ты не против того, чтобы рассказать мне…

Его перебил уверенный стук в дверь, достаточно громкий, чтобы она услышала его. Он поспешно бросил, — Перезвони позже.

— Подождите, — сказала она. Повысив голос, она попросила прибывшего войти. Поскольку стук был таким настойчивым, она ничуть не удивилась, когда в комнату вошел Вульф. — Освобожусь через минуту, — холодно сказала она ему, а потом в трубку произнесла, — Так о чем вы говорили?

— Это он, так ведь? Он прямо там, в комнате?

— Да. — Она смотрела, как Вульф закрыл за собой дверь.

На этот раз молчание было недолгим, а голос против воли развеселился. — Ты бы стала играть с динамитом во время лесного пожара, так, Шторм?

— Конечно. Это есть в моем резюме.

Он вздохнул. — Ладно, забыли. Просто позвони мне, когда освободишься, и мы устроим еще одну встречу. Нам нужно обсудить это, до того как все полетит к чертям.

— Так и сделаю. Большое спасибо, сэр.

Он издал неприличный звук — очевидно, он знал, что ее учтивость была рассчитана только на Вульфа — и отключился.

Шторм положила трубку и поглядела на посетителя, возвышавшегося над ее столом. Судя по его невыразительному лицу, он не собирался вспоминать прошедшую ночь. Голосом, источавшим любезность, она протянула, — Я могу что-нибудь для тебя сделать?