Человек из легенды - Виктор Погребной

В районе станицы Крымской войска Северо-Кавказского фронта возобновили прерванное весенней распутицей наступление.

Утром 14 апреля старший лейтенант Фадеев вылетел ведущим шестерки на прикрытие от вражеской авиации пехоты, вклинившейся в расположение обороны противника. Там, где должна быть Крымская, мощный узел обороны гитлеровцев, — сплошная завеса дыма. Летчикам с высоты видно ее за несколько десятков километров. Вадим представил себе наземный бой: все грохочет, ревет, горит, рвется, смерть косит налево-направо. И в том аду дерется наш солдат, дерется за каждый клочок земли. Своей земли! И этому солдату должен помочь он, летчик, прикрыть его своими крыльями, не дать упасть на него вражеской бомбе.

Вадим знал, авиация противника значительно превосходит нашу по численности и борьба предстоит ожесточенная. Он беспокоился о молодых. В составе его шестерки впервые шли на задание сержант Николай Ефимов и старший сержант Яков Моисеенко.

Еще будучи на Дальнем Востоке, Фадеев записал в свой блокнот золотое правило летчнка-истребптеля, которое любил повторять его старый командир полка —участник гражданской войны. Чтобы выиграть бой, главное-высота, скорость, маневр, точный огонь и «злость тигра». Это правило, вспоследствин названное Александром Покрышкиным формулой воздушного боя, Вадим никогда не забывал. И на этот раз, перед вылетом, напомнил его Ефимову и Моисеенко, предупредив:

— Держитесь крепко крыла ведущего. Ни на что больше не отвлекайтесь, не смотрите, куда упадег сбитый нами или товарищем самолет. И помните: оторвался от 4 В. Погребной 49

ведущего — «худой» быстро найдет, тогда улетит душа п рай п хвостиком завиляет.

Под крылом «голубая линия». В воздухе творится h что-то невообразимое. На всех высотах, на несколько километров по фронту и в глубину идут бон. Косяками плывут к цели «илы», бомбят передний край противника «петляковы», а в это время прорываются к нашим позициям «юнкерсы», «дорнье», «хейнкелн». На земле рвутся снаряды, бомбы, огненные снопы кидает «катюша». Все I окутано дымом. Гарыо пахнет в кабине самолета, хоть высота пять тысяч метров. То тут, то там падают горящие бомбардировщики и истребители, белеют купола i парашютов. В эфире сплошная неразбериха. Трудно разобрать или передать товарищу нужную команду, пре- | дупрежденне. Метров на тысячу ниже уже отбомбились до двадцати «юнкерсов» и уходят на запад под сильным I прикрытием истребителей.

В шлемофоне Вадим услышал голос генерала Борма , па. Командир дивизии зызывал ведущего.

— Я — «Борода», — ответил Вадим. — Слушаю.

Генерал приказал связать боем истребителей, сопровождающих к линии фронта большую группу бом- Ь бардировщиков противника. Фадеев моментально принял I решение: Труду подняться метров на тысячу выше для I свободного вертикального маневра, а Федорову обеспечить прикрытие, чтобы во время боя не прорвался какой- | ннбудь «месс» сверху.

«Мессершмигтов» оказалось восемь. То сходились, то I расходились пары, будто примерялись, присматривались Г перед боем, а самого боя не начинали. И тут Вадим по I нял, что его задерживает буферная группа, заслон, а I прикрытие сейчас помешает ударной группе Глинки рази Г гнать бомбардировщиков.

Фадеев передал своим ведомым выйти из этой «игры •> I и следовать за ним в том же боевом порядке. Но немцы | не захотели выпускать шестерку «Бороды». Начался на- I стоящий, поистине жаркий воздушный бой. Фадеев хотел I было передать на станцию наведения, что ударная труп- I па Дмитрия осталась без прикрытия, но не успел перс- I ключить рацию на передачу, как снова услышал генерала. Он указывал направление «Белке». Значит, группу I прикрытия «юнкерсов» свяжет четверка старшего лейте- I плита Искрина. А генерал уже снова вызвал «Бороду»,

обрил Фактическую расстановку сил, предупредил, что д сТороны солнца к немцам идет подкрепление — две-°ать «месеои» (ему на передовой снизу все видно), '-обы из боя не выходили до подхода смены.

Вскоре шестерке Фадеева против двадцати «худых» агься стало очень трудно, Фадеев часто запрашивал, [япомииал своему ведомому. Ефимову, что у его само-ieia тоже есть хвост, за которым нужно присматривать, ■тобы не обрубили, подбадривал, сообщал, какой маневр щи фигуру будет делать сам. Но неравный бой длился больше минуты. На помощь подошла группа капитана Гетернна, потом еще и еще прибывали на разных высотах группы из других полков, заметно прибавилось и Емессершмнттов». Казалось, все небо кишело самолета-ин, стреляло, дымило, вспыхивало то ярко-оранжевым пламенем, то белыми куполами парашютов.

При сближении с «мессершмиттами» Вадим видел немецких летчиков. Один подошел на какую-то секунду говеем близко, мелькнуло лицо немолодого немца. И только разошлись — сквозь гвалт выкриков н непонятно кем п кому отдаваемых команд Вадим услышал картавое: «Борота, Борота! Таван сразимся». Но у Вадима на исходе горючее, пора выводить свою группу из боя, конца которому не будет, пожалуй, до темноты.

Перед выходом из боя Фадеев увидел: капитан Тете-рпн увязался за каким-то фрицем, на капитана стремительно шел сверху Me-109, которому преградил путь сержант Ваня Савин. «Мессершмнтт» вспыхнул, не успев выпустить очередь по Тстернну. При другой ситуации боя это была бы обыкновенная личная победа молодого летчика. Но тут, когда командиру эскадрильи грозила неминуемая гибель и никто уже не мог его спасти, а Савин не растерялся и сразил противника единственной короткой очередью, которую он успел выпустить на встречно пересекающихся курсах. Вадим был свидетелем этого подвига.

На стоянке сержанты Виктор Чесноков и Дмитрий Сапунов, которых командир обещал взять во второй вы-лег, с нетерпением ждали возвращения эскадрильи. С какими победами и с какими потерями вернется она домой. Сколько же было радости, когда над аэродромом пронес-ись и стали заходить па посадку все шесть самолетов. Не успели Ефимов и Моисеенко выключить зажигание

двигателей, а болельщики уже ползали под плоскости их самолетов, подсчитывали пробоины. Раз пробои! значит, дрались.

— Яша, сколько сбил? А ты, Коля?..

Но у Яши и Коли в ушах сплошной звон, и, вылез из своих кабин, они не слышали этих нетерпеливых i просов. К ним подошли Фадеев, Федоров, Труд, поздр вили с первым боевым вылетом.

— Ну, как понравился бой? — спросил Фадеев, д вольный, что живыми привел их из такого пекла.

Ефимов пожал плечами.

— Какой бой? — переспросил Моисеенко. — Ннкако! боя не было.

— С «мессершмиттами», с «худыми», — напомни Андрей.

— Никаких «мессеров» не видели, — ответили оба.