Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко

если только пробулькать. На мне вон из железного только шлем, но его и скинуть легко. У других и этого нет. Всей защиты — кожа да стёганки с конским волосом, обшитые пластинами из дерева или кости. В них хоть выплыть можно. Если плавать умеешь, конечно.

— Не беспокойтесь, мастер Зальцигхунд, — вмешался я. — Мы кое-что сделали для того, чтобы не утонуть.

Закончившие с нашим облачением, близнецы надели на нас, а затем на себя пробковые жилеты, поверх повязали пояса, на спинах подвесили спасательные круги. На щиты укрепили изнутри пробковые накладки. Выглядело всё это неказисто, и среди команды послышались смешки, впрочем, негромкие — смеяться простолюдинам над благородными в это время небезопасно, можно и головы лишиться. Кормчий тоже смотрел на наши приготовления с большим сомнением во взгляде, но ничего не сказал.

Затем Эрих по моему приказу принёс прихваченный ещё из Саарбрюккена ящик с нашим «секретным оружием». Нет, в отличие от множества попаданцев в Средневековье порох и огнестрел я решил не изобретать. Почему? Да есть причины. Начнём с того, что их уже давно изобрели. Историки спорят о датах, но уже как минимум пять веков у китайцев есть порох (а теперь и не только у них). Его даже додумались использовать в военных целях — ещё в X веке в Китае придумали «огненные копья».

Правда, как и многое в военном деле, китайцы их сделали через задницу. Это надо было додуматься — набивать трубку из выдолбленного бамбука порохом, заряжая осколками керамики! Понятно, что такие «копья» были не сильно эффективнее обычных и крайне недолговечными.

Арабы оказались сообразительнее, и к началу XII века сделали трубки из железа, калибром миллиметров тридцать, заглушенные с одного конца, назвав их «модфа». В будущем их не считали за артиллерию, и в общем-то правильно. Заряжались они пулями размером с грецкий орех (которые так и называли «бондок», то есть «орех»), стреляли не дальше обычного лука, а разили куда менее точно. В Европе их впервые применили испанские мавры почти три десятка лет назад, в 1118 году, при обороне Сарагосы от христиан. Правда, им эта новинка мало помогла, Сарагосу испанцы всё равно взяли. В конце XIII века «модфа» должны перенять итальянцы, используя в битве при Курцоле, но тоже без особого успеха.

А китайцы продолжили изобретать, и в предыдущем десятилетии, в 1132 году, дошли до реальных пушек, правда, на редкость примитивных и убогих, с виду больше напоминающих бронзовые вазы. В следующем столетии их позаимствуют на Ближнем Востоке, особенно в Магрибе и Мавританской Испании. Но ни китайцев, ни мавров эти пушки не спасут. Первых завоюют монголы, а вторых — испанцы с португальцами. Вот если бы китайцы или мавры додумались до картечи, то у их врагов возникли бы серьёзные проблемы. Но подсказывать им я не стану.

Зато европейцы тут окажутся успешнее. В самом начале XIV века пушки возьмут на вооружение испанцы, вскоре они появятся во Фландрии, во Франции, в Германии, Италии, Англии, а к концу века, пройдя победным маршем по Европе с запада на восток, доберутся и до Руси, после чего европейцы и русские начнут их постепенно совершенствовать. В том же XIV веке, после неудачного опыта с «модфа», в Европе появится и первый ручной огнестрел, всякие пищали и прочие аркебузы.

Всё это я узнал во время той итальянской турпоездки, в музее Алессандрии, от влюблённого в европейское Средневековье гида Алессандро. Так что порох и огнестрел придут в Европу и без меня, и помогать этому я не собираюсь. Вот как-то не хочется мне попасть под пулю слонобойного калибра, или картечь, легко пробивающую рыцарские латы! В эти времена и без того хватает способов сдохнуть в честном или не очень честном бою.

Кроме того, я надеюсь обзавестись замком, в котором буду жить с Беатрис, и мне ещё меньше хочется, чтобы его разнесли из пушек, или взорвали порохом как Иван Грозный стены Казани. Нет уж, нафиг-нафиг! Лучше я поживу относительно спокойно, как и мои потомки в ближайшие полтора-два века!

К тому же, я почти ничего не знаю о металлургии, в частности, мне неизвестно как лить чугун и выплавлять пушечную бронзу. Там ведь есть нюанс; та бронза что используется в колоколах, или, скажем, посуде, не годится, она звонкая и хрупкая, заряд пороха не выдержит, пушку разорвёт на хрен, как много раз бывало в первые века существования артиллерии именно из-за проблем с качеством металла. Например, с литовцами в начале XV века, когда они притащили к Новгороду натуральную царь-пушку, которую тянули девяносто лошадей! Но при первом же выстреле она взорвалась с «преужасным», по словам летописца-очевидца, грохотом, побив и покалечив множество людей вокруг, после чего литовское войско в ужасе разбежалось. Нужна вязкая бронза, а как её получить я не знаю. И никто сейчас не знает. В общем, даже пожелай я создать пушки и прочий огнестрел, ничего бы толкового у меня не вышло.

Но какой-то туз в рукаве был необходим, и я ещё в Саарбрюккене использовал те горшки с золой, что мы не успели потратить на банду Репейника. Золу я вытряхнул, горшки заткнул деревянными пробками с просверленной дыркой. Намешал спиритуса, полученного из нового самогонного аппарата, с купленным у трактирщика Клауса оливковым маслом и нефтью, которая к моему великому удивлению нашлась у грека-аптекаря, продавшего мне ртуть. По его словам, «земляное масло» купцы привозят из Месопотамии, где оно выходит прямо на поверхность земли, а используют его сейчас в лечебных целях.

В качестве загустителя добавил смолы, дёгтя и топлёного свинячьего жира, купленных у того же Клауса, да немного золы. Получился напалм не напалм, коктейль Молотова не коктейль Молотова — в общем, некая легко воспламеняющаяся хрень, жарко горящая и совершенно не поддающаяся тушению водой, только песком или землёй, которые в эти времена на деревянных кораблях почему-то не возят. Эту адскую смесь я разлил по горшкам, заткнув дырки в пробках фитилями из тряпок, вымоченными в той же смеси. Сами горшки уложил в разгороженный изнутри ящик, в гнёзда, набитые соломой. А ящик везли с другими вещами.

И вот теперь пришло время использовать мой «греческий огонь» в бою. Собственно, мысль об этом пришла сразу же, как только мы увидели пиратские драккары. Вспомнился виденный в детстве фильм про викингов «И на камнях растут деревья». Там в похожей ситуации главный герой поджёг вражеский драккар, забросав его из пращи горшками с горящей смолой. Вот только пращой я не владел, как и Роланд. Зато наши слуги с пращами управлялись очень ловко, в чём мы убедились