Дикий лес - Екатерина Алексеевна Шихова

от города и отдыхают, они же оборотни, им лес подавай, да такой чтоб людей не было, живут в лесу, бегают волками когда захотят, охотятся, собирают травы, а осенью все что заготовят — продают, тем и живут, а ещё заниматься контрабандой. Помогают нелегально через лес переправлять разные грузы, откровенным разбоем не занимаются, но скажем купить у них незаконно оружие — раз плюнуть, а ещё говорят у них не один схрон в лесу. Там тоже многое можно найти: амулеты легальные и не очень, редкие травы, яды.

— Понятно, может кстати поэтому они и не попросили помощи. — предположил Тьма.

— Вряд ли, Том же все равно увидит, что в лагере происходит. — возразил. Бен.

— А если они его того, — Дикий сделал выразительный жест по горлу, — и похоронят, кто узнает?

— Не выдумывай. — остановил буйную фантазию Дикого Бен. — Они прекрасно понимают, что Тома будут искать, им ни с руки привлекать к себе внимание ещё и убийством. Хватит, отдохнули и в путь. Догоним их и спросим куда они идут и зачем. — прекратил разговор Бен.

Больше возражений ни у кого не нашлось и ребята продолжили путь. К вечеру стало ясно, что будет гроза и что они не успеют до нее догнать беглецов. Последние полчаса Призрак бежал по следу наплевав на опасность нарваться с лёта на неприятности, сзади пыхтели парни. Тьма, вот уже вторые сутки не отставая, держался рядом с ним. Они не успели, над головой громыхнуло и на головы обрушился ливень, Призрак перешёл на шаг. В небе снова сверкнуло и поднялся шквалистый ветер. Деревья загудели, дождь усилился, вода падала сплошной стеной. Бен приказал искать укрытие, им послужил густой ельник, так вовремя встретившийся на пути в почти лиственном лесу. Друзья забились под густые еловые лапы, накинули сверху плащи и приготовились пережидать непогоду. Лес стонал на все голоса, ветер немилосердно трепал деревья, молнии сверкали, расчерчивая небо причудливым белым узором, от грохота закладывало уши. Тьма скорчился под плащом, его друзья сидели рядом и с беспокойством просматривали на небо и по сторонам, гроза могла выгнать на них опасного зверя, испуганного стихией. Он вообще не любил грозы, не боялся, а просто не любил и уж точно ни когда не пережидал их на улице. Вода была всюду, ветер услужливо закидывал дождь под плащи, хлестал струями по ногам и вскоре на ребятах не осталось ни одной сухой вещи. Была лишь надежда, что сменная одежда в рюкзаках не вымокнет. Призрак скалился на молнии и мелко подрагивал, волку тоже не нравилась гроза. Будь он один, то нашёл бы какое-нибудь укрытие понадежнее веток ельника. Гроза стихла часа через два, когда начало уже смеркаться, она величественно уходила на север к морю, громыхая где-то вдали уже не страшно, а лишь предупреждающе. Идти дальше не было смысла, дождь надёжно смыл все следы, а ветер смешал запахи. Пока окончательно не стемнело Бен приказал готовиться к ночлегу. Веток в ельнике было мало, но Тьме удалось разглядеть старое упавшее дерево. Ребята радостно накинулись на него с топорами. Сверху оно конечно было сырое, но если снять кору в костер годилось. Скоро на поляне, неподалеку от поваленного дерева, весело трещал жаркий костер, а ребята переодевшись в сухое, нахохлившись, сидели и грелись у огня. В лесу здорово похолодало после дождя, а капающая отовсюду вода не добавляла тепла. Тьма готовил на костре гречневую кашу, не весть что, но все так проголодались за день, что не могли дождаться когда же будет готова горячая еда.

— Скоро уже? — Дикий потянулся снять пробу, третью за пять минут и получил по лбу ложкой. — Ай, ты что дерешься? — укоризненно посмотрел он на Тьму.

— Я скажу когда будет готово. — Тьма закрыл котелок крышкой и снял с огня. — Сейчас пять минут постоит и можно есть.

Он достал галеты и баночку с салом.

— Остынет же. — проворчал Дикий.

— Да угомонись ты уже. — одёрнул его Бен. — Мы все есть хотим.

Выдержав обещанные пять минут, Тьма начал раскладывать кашу по мискам. Надо было видеть лицо Дикого, получившего свою порцию в последнюю очередь.

— Как вкусно. — промычал он с набитым ртом.

С ним никто и не спорил, все молча уткнулись в свои тарелки. Когда ребята поели, Бен на всякий случай уточнил:

— Призрак, ты точно не сможешь взять след утром?

— Нет. — помотал головой парень. — Я уже пробовал, ничего не получилось, простите.

— Ничего, ты не виноват что пошел дождь. — утешил его напарник, протягивая ему кружку с чаем.

— Теперь надо решить что мы будем делать дальше? — Хаус тоже налил себе чаю и сыто прищурился на командира. — Я так понимаю в лагерь мы не вернёмся.

— Мы идём к оборотням, Том ушел с волчицей, значит они причастны к его уходу, даже если его и нет у них они могут знать куда его увели или помочь в поисках. — подтвердил Бен догадку Хауса.

— А провизии хватит? Вернее не хватит на обратную дорогу. — доложил Тьма так и отвечающий за готовку в этом походе.

Готовил он вкусно, а главное его не надо было заставлять это делать и ребята боялись спугнуть удачу и сменить его, вдруг он больше не захочет возиться у костра.

— Поохотимся. — успокоил его напарник.

— Или возьмём, купим, — поправился Хаус, — провизию у оборотней.

— А это не опасно к ним так вот идти? — рискнул спросит Тьма. Его давно мучал этот вопрос.

— В каком смысле опасно? — Дикий выглядел удивлённым. — Ааа, ты же новичок. В лесу существует правило: следопытов и врачей не трогают. В лагере знают, что мы ушли на поиски и если мы не вернёмся то будет ещё отряд, который тоже может догадаться, что Том ушел к оборотням и мы следом за ним. А потом доказывай, что они не видели нас. В общем если пойдет слух, что они обидели врача или следопыта, то с ними никто больше не захочет иметь дело, а для них это смерти подобно. Они же по полгода живут в лесу, хоть и сами волки, но без хорошего проводника даже они далеко не уйдут. Я уж молчу про то что даже травы у них могут отказаться покупать. И вообще в лесу есть закон, люди должны помогать друг другу и не бросать в беде. Здесь все равны. Там в городе мы можем быть и контрабандистами и преступниками, а здесь просто люди.

— Не скажи. — перебил Дикого Хаус. — Посмотрел бы я на насильника или педофила, решившего искать убежища у оборотней.

Дикий охотно хохотнул:

— Больше