«Голубые Орхидеи» - Джулия Фэнтон

— О да, — с тоской ответила Валентина, вспоминая похожие на звезды снежинки и воздух, такой холодный, что даже зубы ломило. — Так далеко, ты и представить не можешь.

— Но ты можешь вернуться назад, когда вырастешь. Сядешь на самолет и полетишь туда и найдешь его. Я помогу тебе, — уверенно заявила она.

Две недели спустя Пол Баджио уехал, — его «сыновили», как говорили дети. Его тетя и дядя, дантист с женой из Иллинойса, приехали из Эванстона в школу и попросили разрешения его забрать.

— Я не знаю их, — хмуро сообщил он Валентине и Орхидее, когда они помогали ему упаковывать в бумажные мешки собрание комиксов из серии «Супермен» и «Верхолаз».

— Но они твои родственники, — сказала Валентина, — и собираются сыновить тебя.

Пол бросил стеганую рубашку в бумажный пакет.

— Плевать мне на них. Я останусь у них, пока мне не исполнится восемнадцать, а затем пускай заплатят за мое обучение в колледже. Я стану доктором или юристом, а может быть еще кем-нибудь и покруче.

Девочки смотрели, как Пол схватил свои бумажные пакеты и направился по коридору к главному вестибюлю, выглядел он невероятно несчастным.

Полная сочувствия, Валентина побежала за ним.

— Пол, не грусти…

— Убирайся, Валентина! — злобно огрызнулся он. — Русская! Э-нос-тран-ка! Уходи, Вэл! И ты тоже, Орхидея! Совсем уходите!

Потом Валентина и Орхидея отправились в свое любимое убежище — узкое пространство между потертой зеленой кушеткой и стеной в комнате для отдыха.

— Не реви, — сказала Валентина, прикасаясь к Орхидее.

— Я не реву!

Несколько минут девочки сидели в задумчивом молчании.

— Орхидея… — Валентина сжала руку подруги. — Орхидея… может, и нас тоже сыновят?

— Это невозможно, милочка, — возразила рыжеволосая девочка.

— Почему?

— А потому, что у нас нет никаких чертовых родственников, которые платили бы за нас, — Орхидея казалась рассерженной. — Потому, что никому не нужны две большие девчонки.

В этот момент сестра Мэри Агнес быстро вошла в комнату, шурша черным платьем, и позвала девочек.

Валентина выбралась из-за кушетки, за ней грациозно, как олененок, выпорхнула Орхидея. Обе девочки стояли, подняв глаза на монахиню.

— Ну, я вижу, вы, юные леди, нашли себе уединенное место, — сказала сестра Мэри Агнес, пряча улыбку.

— Да… да, — сказала Валентина.

— Да, мэм, — горячо бросила Орхидея.

— На следующей неделе наш дом дает большой обед… благотворительный, мы пригласили более семисот человек. Это даст возможность заработать деньги для дома. Мы пригласили и бродвейских звезд тоже. Вы когда-нибудь слышали о Джулии Эндрюс и Гуэн Вердон?

Орхидея открыла рот от изумления.

— Я однажды видела Джулию в фильме по телевизору. Она большая-большая звезда, я тоже хочу стать такой!

Монахиня нагнулась так, чтобы ее глаза оказались на одном уровне с девочкиными.

— Я попрошу вас обеих спеть.

— Нас?

— Мы будем петь? — воскликнула Орхидея.

— Сестра Патриция говорит, что у вас изумительные голоса в хоре. Она поможет вам. А мы найдем для вас какие-нибудь красивые вечерние платья.

Сентябрьское солнце согревало парк Дома Св. Винсента и Сары Фишер, отбрасывая легкие отблески света на большие деревья, окаймлявшие земельный участок.

Музыка лилась из огромной бело-голубой полосатой палатки, где на возвышении, обсаженном цветами, разместился оркестр Мела Болла. Более семисот состоятельных детройтцев толпились вокруг, сплетничая и смеясь.

— Я чертовски голодна, — прошептала Орхидея, нервно заглядывая в главный вход палатки. На ней было вечернее платье из тафты персикового цвета, подаренное одним из покровителей школы. Она с жадностью разглядывала ближайший стол. — Я могла бы съесть четыре булочки с сосисками, затем десять гамбургеров, а потом эти маленькие шоколадные пирожные.

— Только после того, как мы споем.

Валентина в голубом платье цвета яиц зарянки схватила подругу за руку, не пуская в палатку.

— Мы обещали сестре… Мы можем что-нибудь пролить на наши новые платья!

— Ничьё, я не пролью.

— Ты всегда проливаешь, — беззаботно бросила Валентина.

— Подумать только! Вы, юные леди, выглядите настоящими красавицами.

Дама, в платье из шифона цвета морской волны, улыбалась девочкам. Ее гладкие светлые волосы были зачесаны назад, открывая красивое лицо, а рот, казалось, почти всегда был растянут в улыбке. На шее было надето жемчужное ожерелье в две нитки со сверкающей бриллиантовой застежкой.

— Спасибо, — приветливо отозвалась Валентина.

— Тебе нравится твое платье? — спросила женщина, пристально глядя на Валентину.

— О да, да… — начала она.

— Хорошо. Я — Дороти Ледерер, но обычно меня называют Пичис и…

К ней быстро подошла какая-то женщина и спросила о микрофонах, Дороти Ледерер извинилась и скрылась в палатке.

Очарованная, Валентина смотрела ей вслед, думая, что, должно быть, эта женщина подарила им платья. Она была похожа на принцессу.

Дороти Пичмес Ледерер, которую с детства называли Пичис, видела, как Орхидея направилась в комнату отдыха, а девочка по имени Валентина вошла в палатку. Эти маленькие певицы, обещанные сестрой Мэри Агнес, были очаровательны.

Пичис Ледерер ощутила привычно острую боль потери. Ей было уже сорок лет, она перенесла три выкидыша и дважды у нее рождались мертвые дети, а Валентина выглядела как воплощенная в реальность мечта о дочери. Девочка была изумительной со своими сияющими зелеными глазами, гладкой, как фарфор, кожей и ошеломляющей красотой.

— Пичис, насколько я поняла, вы руководите всем этим очаровательным мероприятием? — восторженно спросила Шерли Эдер, новый обозреватель газеты «Найт риддер».

— О да, Шерли, хотите я вам покажу некоторых из наших знаменитых гостей? — Она понимала, что должна привлечь как можно больше внимания к Дому Св. Винсента и Сары Фишер.

— Джо Маккарти и Джуди скоро приедут, — он ведет программу, а здесь уже Дик Пертан.

Маккарти и Пертан были двумя самыми популярными личностями на радио Детройта.

Она продолжала называть главных попечителей, а Шерли делала заметки.

— О, и у нас на сегодняшний вечер приготовлен сюрприз. Кроме Джулии Эндрюс и других звезд. Сестра Мэри Агнес сказала мне, что в школе есть маленькая певчая птичка, ребенок с невероятным голосом. Точнее говоря — две девочки. Мы собираемся показать их.

— Какая замечательная идея! — разливалась Шерли.

— Мы надеемся, что тогда гости начнут думать о реальных детях и охотнее им помогать.