Ежов. Биография - Алексей Павлюков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 6
Хозяин Семипалатинской губернии
Когда над степями поднялся восход,
И плечи расправил казахский народ,
Когда чабаны против баев[8] восстали,
Прислали Ежова нам Ленин и Сталин.
Приехал Ежов и, развеяв туман,
На битву за счастье поднял Казахстан.
Аулы сплотил под знамена Советов,
Дал силу и мудрость кремлевских декретов.
Ведя за собой казахстанский народ,
Народ за Ежовым пошел в наступленье.
Сбылись наяву золотые виденья.
Ежов мироедов прогнал за хребты,
Отбил табуны, их стада и гурты.
Расстались навеки мы с байским обманом,
Весна расцвела по степям Казахстана.
Джамбул. «Нарком Ежов» (1937 г.)Пока Ежов восстанавливал свои силы, а затем ожидал нового назначения, ответственный инструктор ЦК РКП(б) А. Д. Авдеев, продолжая инспектировать региональные партийные организации, прибыл в конце 1922 г. в Семипалатинскую губернию, входившую в состав Киргизской автономной республики (так в то время назывался Казахстан). Знакомство с деятельностью местных партработников произвело на него удручающее впечатление. В своем отчете в ЦК Авдеев писал:
«Сколько в губернии волкомов[9] и ячеек, сведений в губернии нет, за исключением трех уездов, материалы которых взяты непосредственно мной. Президиум губкома я застал в лице двух товарищей — отв. секретарь губкома Егоров, который отдался полностью работе по продналогу и советской работе и в аппарате губкома бывал случайно и работы не вел. Второй член губкома, он же зав. губоно[10], бывает в губкоме только на заседаниях, и фактически президиума губкома как такового не было. Инструкторов в губкоме не имелось. Учет какой бы то ни было отсутствовал. Вся организация была отдана в распоряжение продинспекторов и беспартийных профработников»{55}.
28 января 1923 года доклад Авдеева был заслушан на пленуме Киргизского областного комитета партии (Киробкома)[11]. Пленум постановил освободить ответственного секретаря Семипалатинского губкома Я. Г. Егорова от занимаемой должности и просить ЦК РКП(б) прислать вместо него другого работника.
16 февраля вернувшийся в Москву Авдеев выступил с сообщением о своей поездке на заседании Секретариата ЦК РКП(б). Просьбу киргизских товарищей решено было удовлетворить, и Учетно-распределительный отдел ЦК получил задание в недельный срок подыскать соответствующую замену.
Вот тут-то Авдеев, вероятно, и вспомнил об энергичном секретаре Марийского обкома, с которым познакомился летом на областной партконференции в Краснококшайске, а вспомнив — порекомендовал его кандидатуру на должность руководителя семипалатинской организации. Она была в несколько раз крупнее марийской и самой крупной среди губернских парторганизаций Киргизии, так что новое назначение было бы для Ежова несомненным повышением.
1 марта 1923 г. Секретариат ЦК постановил направить Ежова в Семипалатинск, рекомендуя его на должность секретаря местного губкома партии.
Заехав ненадолго в Краснококшайск для сдачи дел своему преемнику, Ежов в конце марта прибыл в Семипалатинск и 2 апреля 1923 г. постановлением президиума губкома партии был утвержден его ответственным секретарем. Приехавшая с мужем А. А. Титова также была трудоустроена — возглавила подотдел печати агитпропотдела. Правда, проработала она на этом посту недолго, так как осенью 1923-го уехала в Москву учиться в Тимирязевской сельскохозяйственной академии.
Первым делом Ежов занялся партийным аппаратом. До его приезда работа губкома и его отделов не носила планового характера и велась в основном в русле исполнения директив, спускаемых вышестоящими инстанциями. Теперь же отделы губкома получили указание составить перспективные планы своей работы. На бюро губкома партии стали регулярно заслушивать руководителей подразделений исполкома губернского Совета. Им указывалось на ошибки, имеющиеся в работе, после чего намечались пути исправления выявленных недостатков.
К концу лета 1923 года Ежов более или менее разобрался в местных проблемах и на состоявшейся 7 августа 1923 семипалатинской городской конференции РКП(б) мог уже выступить перед партийным активом с изложением своих взглядов на перспективы развития губернии.
«Чрезвычайно интересный доклад, — писала газета «Степная правда», — начался оговоркой докладчика, что он излагает не мнение губкома, а личное мнение по затронутым вопросам. Может быть, поэтому докладчик, чувствуя себя совершенно свободным, высказал конференции много необыкновенно оригинальных мыслей»{56}.
Какие же именно оригинальные мысли высказал Ежов? Подробно остановившись на местных географических, климатических и почвенных условиях и продемонстрировав соответствующие карты и диаграммы, развешанные в зале, он поделился со слушателями выводом о том, что в условиях засушливого климата земледелие в губернии никогда не станет основным занятием населения, и наоборот, богатейшие запасы полезных ископаемых (золота, железа, меди, угля и т. д.) ясно указывают на благоприятные перспективы промышленного развития региона. «Нужно не ковырять золото, — заявил он, — а копать поглубже, чтобы добыть зарытый в ней клад — вот задача и лозунг развития губернии». Ну а основой сельского хозяйства, учитывая обилие лугов, должно оставаться скотоводство, сырье которого (кожа, шерсть, жиры) станет источником развития обрабатывающей промышленности. В ближайшее время, — сообщил Ежов, — предполагается обратиться в вышестоящие инстанции с ходатайством о переводе в Семипалатинскую губернию лучших кожевенных заводов. Это удешевило бы производство и дало толчок к общему экономическому подъему губернии.
Конечно, такие мысли трудно назвать «необыкновенно оригинальными», поскольку условия хозяйствования в здешних краях секретом ни для кого не являлись. Сельское хозяйство всегда ориентировалось тут на скотоводство, известно было и о больших запасах полезных ископаемых, но их эксплуатация сдерживалась удаленностью месторождений, слабым развитием дорожной сети, недостаточной заселенностью губернии вообще и районов месторождений в особенности. Поэтому выступление Ежова можно, видимо, рассматривать лишь как свидетельство того, что к этому времени он уже сориентировался в обстановке и готов был со знанием дела выполнять свою руководящую роль.
Пленум губернского комитета партии, проходивший 11–12 сентября 1923 г., узаконил избрание Ежова ответственным секретарем местной парторганизации. Орган губкома журнал «Коммунист» так описывал выступление Ежова на пленуме:
«Докладчиком тов. Ежовым было отступлено от обычного, принятого у нас построения отчетных докладов, которое, к сожалению, господствует на губернских съездах и конференциях. Вместо традиционных цифр, что бюро имело такое-то количество заседаний, на которых было разрешено столько-то вопросов, разделяющихся по своему характеру на такие-то и такие-то, что канцелярией было пропущено столько-то входящих и исходящих, вместо обычных ссылок в слабых местах на «тяжелые объективные условия», доклад дал картину политического и экономического состояния губернии, беспристрастную оценку стоящих перед ней задач и также беспристрастно показал, насколько бюро губкома проявило чуткость обстановки, насколько правильно оно в ней ориентировалось и применяло к ней свои практические мероприятия»{57}.
Пленум поддержал те изменения в деятельности местной парторганизации, которые начались здесь с приходом Ежова. В принятой резолюции, в частности, отмечалось:
«Пленум… всецело одобряя политическую линию бюро губкома, с особым удовлетворением отмечает рост сплоченности организации, решительное изживание имеющихся в недавнем прошлом в организации партизанских уклонов, общее оживление как партийной, так и советской работы, а также переход организации к плановой работе, давшие в совокупности максимальные результаты работы…»{58}
В Семипалатинске Ежов, похоже, пришелся ко двору. Работа у него ладилась, и после напряженных и изматывающих марийских конфликтов здесь можно было немного отдохнуть душой, расслабиться. И все бы хорошо, но росло понимание, что для занимаемых им достаточно уже высоких постов имеющегося багажа знаний становится явно недостаточно. Хотя в одной из анкет того времени в графе «По каким темам можете читать лекции?» Ежов и написал: «По истории РКП и революционного движения, политэкономии, философии»{59}, — но в глубине души он не мог не сознавать, что с его подготовкой работать дальше будет все сложнее и сложнее.
