Дворцовые тайны - Юна-Мари Паркер

— Ну что ж, — заметил Робин, пробегая глазами поданный ему список. — Могу сообщить тебе одну приятную новость, Селия.

— Какую?

— Лорд и леди Уитли здесь не значатся, — сказал он и подмигнул.

— Это ее не остановит. Она все равно попытается вылезти на первый план, — тихо проговорила леди Атертон.

Часы показывали половину четвертого. Гости широким потоком начали вливаться через ворота во двор. Проходя под левой аркой, они попадали во внутренний квадрат дворца. Других же машины подвозили непосредственно к остекленному входу, где ливрейные лакеи открывали им дверцы. На несколько миль вокруг дворца движение транспорта фактически остановилось. Только таким образом полиция могла регулировать поток, движущийся к Букингемскому дворцу. Рядовые лондонцы ругались по этому поводу на чем свет стоит.

Один лишь человек в стороне спокойно наблюдал за угрожающим скоплением лимузинов, такси на Мэлл и сидевшими в них нарядно одетыми людьми. Это был Роланд Шоу. Показавшись со стороны Парламентской площади, он медленно прошелся по Бердкейдж-уок, где смешался с толпой гостей, широким потоком вливавшихся во дворец. Цилиндры с шелковым верхом, серые или черные фраки с гвоздиками в петлицах резко контрастировали с одеждой среднего лондонца. Точно так же, как шелк и шифон и изящные соломенные шляпки, украшенные цветами, забавно выглядели на фоне простых маек и джинсов. Роланд вдыхал тонкий аромат дорогих духов и лосьонов.

Достигнув центральных дворцовых ворот, которые открывались лишь для королевы, Роланд остановился и поднял взгляд на крышу дворца, где на ветру плескался красно-золотисто-синий королевский штандарт, указывавший на то, что Елизавета II Английская в настоящее время находится в Букингемском дворце. Выражение лица Роланда было бесстрастным, и он не привлекал к себе внимания полисменов. Какое им дело до аккуратно одетого молодого человека с бледным лицом и в очках? Но под спокойной маской билась напряженная мысль и твердая решимость осуществить задуманное.

Выскочив из такси, Джеки Давентри взбежала по четырем невысоким и отполированным, как зеркало, ступенькам крапчато-серого мраморного крыльца главного входа в Букингемский дворец и вошла в двустворчатые двери из стекла и красного дерева. Лакей в пурпурно-золотистой ливрее протянул руку в белой перчатке за ее пригласительной карточкой, после чего проводил Джеки в просторный и внушительный зал, здорово смахивавший своими размерами на ангар. Перед ней раскинулось целое малиновое море ковров, а над головой множеством искрящихся бриллиантовых росинок свисали хрустальные люстры в тысячи свечей. Лестница с позолоченными перилами, также накрытая красной ковровой дорожкой, вела на верхние этажи. У Джеки появилось ощущение, что перед ее глазами разыгрывается какая-то роскошная театрализованная постановка. Вся атмосфера происходящего сильно походила на заключительную сцену из «Спящей красавицы» или «Золушки». Вот сейчас под музыку Чайковского к зрителям сбегут по лестнице взявшиеся за руки актеры балетной труппы, а среди них — «сказочная принцесса» и «прекрасный принц».

Тут Джеки улыбнулась, вспомнив, как однажды принцесса Анна сказала, что она отнюдь не сказочная принцесса и пусть все зарубят это себе на носу. Временами она, конечно, умела подать себя как особу королевской крови, но в жизни Анна была практичной женщиной, не отличалась большими запросами, предпочитала носить простую и удобную одежду.

Лакеи повели гостей в сад — с минуты на минуту должна была показаться королевская семья. Джеки пошла вместе со всеми, спустилась по нескольким ступенькам, накрытым красным ковром, и оказалась в Поклонной зале. Эта комната полюбилась ей еще во время первого посещения дворца с родителями. Она имела форму овала, стеклянные двери вели на веранду, в обстановке преобладали мягкие кремовые оттенки и позолота. Мебели было немного: только французские стулья и диваны. В четырех специально устроенных нишах был выставлен для всеобщего обозрения потрясающей красоты обеденный сервиз из мекленбург-стрелицкого фарфора, сделанный в 1763 году по заказу короля Георга III.

Некоторым гостям явно хотелось немного задержаться в зале, дабы получше рассмотреть это сокровище. До слуха Джеки донеслась даже недовольная реплика какой-то дамы, жаловавшейся на то, что при входе во дворец у нее изъяли фотоаппарат. Но лакеи вежливо и в то же время твердо подталкивали гостей к выходу. Задерживаться здесь было нельзя.

Через минуту Джеки уже оказалась на веранде и перед ней открылся захватывающий дух вид на просторные лужайки, покрывавшие собой целых сорок пять акров. Озеро, где водились редкие птицы, включая розовых фламинго, которых ради сохранения удивительной окраски их перьев кормили креветками. Наконец деревья и кустарники, способные украсить любой ботанический сад. Но наиболее сильное впечатление производил цветочный бордюр, посаженный справа от веранды, прямо под окном спальни королевы. Джеки никогда в жизни не видела такой красоты и совершенства — ни одной сорной травинки, ни одной увядшей веточки. Можно было подумать, что это искусственные цветы. Одна из приглашенных даже специально подошла к нему и наклонилась, чтобы получше все рассмотреть и вдохнуть тонкий аромат роз, левкоев и бегоний. К ней тут же приблизился полисмен и вежливо, но твердо предложил вернуться.

Джеки, невольно наблюдавшая за этой сценой, в первую минуту недоуменно свела брови, но тут же поняла, что на самом деле ничего странного не произошло. Службе безопасности дворца хочешь не хочешь приходилось нынче соблюдать предельную бдительность. ИРА[11] продолжала закладывать свои бомбы, а недавно тем же самым занялся и так называемый Фронт освобождения животных. Члены королевской семьи, высший офицерский состав вооруженных сил, а также министры правительства служили привлекательными мишенями для террористов, и эта женщина вполне могла заложить под розовый куст пластиковую взрывчатку с часовым механизмом. В конце концов Джеки хорошо помнила чрезвычайное происшествие пятилетней давности, когда какой-то бродяга пробрался во дворец через систему канализации и проник в спальню королевы в шесть часов утра. Он разбудил Елизавету II, сев прямо на ее постель и попросив закурить. После того случая стали считать, что теперь уже возможно все.

Спустившись по каменным ступенькам, которые вели на лужайки, Джеки на мгновение остановилась, чтобы полюбоваться открывшейся ей удивительно красивой летней картиной. На необъятном зеленом пространстве, напоенном ароматом трав, примятых тысячами ног, мелькали нарядные женские платья и изящные шляпки всевозможных расцветок и оттенков — от мягких пастельных тонов до ярких и сочных. Серые же и черные цилиндры мужчин напоминали миниатюрные ожившие печные трубы, а те, кто стоял в отдалении, походили в своих черных фраках на пингвинов. Экзотический элемент в общую картину привносили африканские гости, появившиеся на приеме в национальных костюмах. Наиболее утонченными и привлекательными казались индианки в великолепных сари.