Томми + Мерри и двенадцать дней Рождества - Элли Холл

толстые куртки. Боже, я скучаю по ее улыбке, по совместному смеху и по близости, которая со временем установилась между нами.

Не могу не думать о том, что этот внезапный поворот событий с моим семейным предприятием становится только более необычным из-за того, что она здесь. Мы оба молчим, как будто глубоко задумались или шокированы. Не уверен, что именно.

— Хорошо, сначала дама. Скажи мне, почему ты хочешь арендовать это место. — Тобиас Марли просматривает листок бумаги.

О. Понятно. Это совместное интервью. Мы оба заинтересованы в аренде. Соперничаем за это. Как неудобно.

Мерри указывает на себя.

— Ладно. Благодарю вас за эту возможность, сэр. Я хочу арендовать это помещение и открыть пекарню.

— Почему? — Его глаза сужаются, как будто таймер отсчитывает время, заставляя ее придумать быстрый ответ.

С милой улыбкой она говорит:

— Мои лучшие воспоминания были о том, как мы с бабушкой пекли пироги.

— Сесилия Кетчум, если я правильно помню. Хорошая женщина. — Мистер Марли кивает, как будто вспоминая прошлое.

Однажды поздним весенним вечером в колледже, когда мы наблюдали за падающими звездами, я помню, как Мерри упомянула, что пребывание на кухне со своей бабушкой было ее счастливым местом, где она чувствовала себя самой любимой и ценимой.

Быть с Мерри — это мое счастливое место. Она всегда была отличной компанией, а еще заставляла меня смеяться, думать и чувствовать — даже несмотря на то, что мое тупоголовое студенческое «я» в то время не осознавало это.

После несчастного случая, который не так давно привел меня в больницу с непоправимым повреждением легких, я ушел из пожарной службы и погрузился в депрессию. Кем бы я был без моих братьев, без цели? К счастью, сейчас я, в целом, вышел из отчаяния, но нахождение рядом с Мерри, заставляет меня поверить, что я никогда больше не вернусь в то темное место. Как будто я свободен и все возможно.

Ее голос доносится до меня, как аромат чего-то вкусного из духовки.

— Я пеку пироги для семьи и друзей, иногда на различные мероприятия. Все всегда говорят мне, что я должна заняться бизнесом. Я работала на разных работах по всему городу, в том числе на курорте, и ищу что-то новое. Что-то свое.

Марли хмыкает, как будто ее подача не совсем убедила его в этой идее.

— И у меня есть целый бизнес-план. — Она кладет на стол папку с цветными вкладками, как будто готовится изложить все подробно.

Блокнот на спирали, который я принес с наброском своих идей для пиццерии, внезапно кажется ничтожным по сравнению с этим.

Как будто он уже принял ее предложение, Марли не смотрит на него. Он указывает на меня.

— Твоя очередь.

Прочищаю горло, совершенно не готовый к этому нетрадиционному интервью. Если это подъемник, то тросы просто оборвались, и я лечу вниз.

— Меня зовут Томми Коста, сэр. Недавно я уволился из пожарной службы в Нью-Йорке. Моя сестра вышла замуж за Расти Хокинса, и я переехал в этот район, чтобы быть ближе к семье. — Опускаю часть о повреждении легких и о том, как сильно я скучаю по своей пожарной семье.

— Меня больше интересует, не кто ты такой, а почему ты здесь. Вопрос был в том, почему ты хочешь арендовать это помещение? — Мистер Марли скрещивает руки на груди и откидывается назад.

Я отвечаю:

— Я бы хотел открыть здесь пиццерию. Ну, вернее мои пятеро братьев и я хотели бы это сделать.

Он наклоняет голову из стороны в сторону, как будто обдумывает мой ответ.

— Подходит, учитывая его предыдущее использование для того же самого. Если это будет семейное дело, почему они не здесь, с тобой? Разве они не хотят увидеть помещение?

Я вздрагиваю.

— Сэр, их пятеро.

Он хмыкает.

— Ты упоминал. На кухне может быть тесно.

Я продолжаю объяснять, как мы будем распределять рабочие места.

Он причмокивает губами, словно видит насквозь и насколько хлипок мой план. Выкладываю о наших добрых намерениях, но столь же твердых, как выцветшая салфетка, скомканная на краю стола.

— Чтобы они просто числились вашими сотрудниками?

— Может, я и самый старший, но не настолько глуп, чтобы сказать им это в лицо, — шучу я, а затем хихикаю, чтобы поднять настроение.

Марли откидывается назад, ничуть не удивленный.

— У кого-нибудь из вас есть опыт ведения бизнеса?

Мы с Мерри смотрим друг на друга, как будто там найдем ответ. К сожалению, я понятия не имею, что она делала со своей жизнью все эти годы.

— Ну, нет... — начинает она, слегка дрожа. Здесь сквозняк. Ничего такого, чего не исправила бы печь для пиццы на дровах.

Мой позвоночник вытягивается от гордости.

— Я прослужил в пожарной охране больше двенадцати лет, а потом...

— То есть вы никогда не управляли рестораном или предприятием, основанным на сфере услуг? — спрашивает мистер Марли.

— Нет, — отвечаем мы оба одновременно, как будто вместе подаем заявление на аренду этого места.

— Должен признать, что это не обнадеживает. — Взгляд Марли перемещается с меня на Мерри и обратно. — Я не чувствую себя уверенно, сдавая помещение вам индивидуально. Слишком большая ответственность. Вам обоим нужен деловой партнер. Пицца, пирог или что-то еще.

Мы оба начинаем протестовать, что это невозможно.

— Подождите. Дайте мне закончить. Я делаю вам предложение войти вместе. — Марли хлопает в ладоши и держит их так, как будто хочет подчеркнуть свою точку зрения.

— Делаете… предложение? — Я заикаюсь, вспоминая старый договор о браке, который нашел прошлой ночью.

— Но я бы пекла пироги, — говорит Мерри, явно не обладая такой памятью и оставаясь в настоящем моменте.

— А я бы продавал пиццу. — Он хочет, чтобы я делил пиццерию с пекарем пирогов? Этого не произойдет. Как бывший пожарный, я за командную работу, но не собираюсь делиться деньгами.

— Пицца, пирог? Есть ли на самом деле разница? — спрашивает Марли.

— Да, — отвечаем мы в унисон.

— Займитесь бизнесом вместе. Одна голова — хорошо, а две лучше. Кроме того, если один из вас уйдет или пойдет ко дну, другой сможет сохранить свет, если вы понимаете, что я имею в виду.

Я смотрю на Мерри и машу руками, желая замедлить события и поговорить об этом.

— Сэр, при всем моем уважении...

— Это мое лучшее и последнее