Душа архонта. Эймарские хроники. Книга первая - Анна Кочубей

Тракт сжимал быстро скачущую лошадь в безжалостно-холодных ладонях, мелькал призрачно-белыми столбами, отмерял версты, считал шаги до могилы.

– Отверженные да присягнут тебе! – шептала Проклятая дорога. Кому было присягать в этом пустыннейшем из мест?

Лето очнулся, вздрогнул и потряс головой. Разбойнику было дурно, как с жестокого перепоя. Колючий воздух резал грудь, не давал вздохнуть, не приносил облегчения. Лето задыхался, его конь тоже выбился из сил и перешел на шаг. Какая жуткая тишина! Только ветер посвистывает тоненько-тоненько, разгоняет тучи над дорогой, приглашает луну… Парень обернулся и не увидел преследователей. И Лиандры след простыл. Совсем один…

– Мне кто-то говорил прямо в уши! – напомнил о себе Тинк, разжимая судорожно скрюченные пальцы на поясе Лето, – почему мы стоим? Поехали, куда угодно, только быстрее! Хоть назад, только не здесь помирать! А мы здесь помрем, Лето, я чувствую!

Отцепив от себя Тинка, Лето спешился и осторожно подошел к краю насыпи, вглядываясь в темноту. На этом участке тракт сглаживал естественный рельеф местности. Овраги и непроходимые ночью перелески погубят Рыжика! Нет, свернуть с дороги невозможно!

Тинк, обнаружив за последние сутки такой запас трусости, что среднему вору хватило бы на целый месяц, тихонько подвывал от ужаса.

– Не скули! – хрипло прикрикнул Лето, забираясь в седло и правя противно дрожащими руками, – мы за Лиандрой поедем, не обратно же! Если она сюда рванула, значит, знала, что делала.

Рыжик вел себя странно: без видимых причин шарахался из стороны в сторону, всхрапывал и дергал головой. При каждом его фортеле сердца людей уходили в пятки. «Я сегодня загоню коня насмерть», – с тоской подумал Лето и пустил измученного Рыжика в галоп.

Насыпь миновала, дорога пошла под уклон, спускаясь к опушке леса. На небе показалась луна и вдоль дороги замелькали быстрые тени. Разбойник старался не думать, чем или кем они отбрасываются. Стук копыт разбудил загадочное эхо. Лето обернулся и похолодел от страха, увидев на обочине силуэты двух всадников: свой и… кого-то еще. То появляясь, то пропадая, призрачный преследователь не спешил обгонять. «Создатель, пребывающий на небесах, да продлится твое царствие вечно…», – путаясь и перевирая слова, Лето мысленно перебирал обрывки знакомых молитв и старался не смотреть по сторонам.

Как только беглецы въехали в лес, эхо и таинственная тень исчезли, но здесь было так темно, что Лето снова придержал коня. Рыжик осторожно ступал по мягкому ковру гнилой листвы. Над головами разбойников тревожно поскрипывали деревья.

– Кажется, Лиандра нас бросила, Тинк, – прошептал Лето, лишь бы не молчать.

– Впереди кто-то есть, видишь? Ой, Лето! Это не она!

К разбойникам медленно приближался всадник. Его гордо поднятую голову венчала корона, а на плечах поблескивала узорами мантия. «Отверженные да присягнут тебе!» – взорвалась криком Проклятая дорога. Беззвучный призыв гремел повсюду, воздух дрожал магией, а от коронованного призрака веяло неотвратимостью смерти.

– Создатель… – слова застряли у Лето в горле, но ноги предательски тронули бока Рыжика, торопясь навстречу демону.

Повторить страшные слова, и пытка закончится. Демона не нужно звать, он здесь. Заброшенный тракт – его дом, а слабый человек – незваный гость. За вторжение дорого не возьмут, всего лишь жизнь и душу. Какая малая цена за возможность служить Проклятой дороге вечно!

Лето подъехал к демону вплотную, не замечая, что на дороге появился еще один всадник, и протянул руку навстречу своей смерти. Его ладонь взяли теплой, живой ладонью, легонько сжали и дернули. Демон исчез. Тьма рассеялась.

Разбойник несколько раз провел по лицу рукой, словно стирая морок, и огляделся вокруг. Луна, пробравшись через паутину голых веток, тускло освещала лесную дорогу. Рыжик расслабленно опустил голову, наслаждаясь временной передышкой, Тинк вцепился в пояс, как клещ, а рядом сидела Лиандра верхом на своей новой лошади.

– Где он? Тот, черный… Он только что…

Девушка отрицательно покачала головой.

– Оно хотело забрать меня… – Тинк очнулся и заревел, размазывая кулаками слезы.

Лиандра вздохнула, а в ее глазах промелькнуло непонятное знание. Девушка указала на дорогу, предлагая ехать дальше. Лето почувствовал себя глупо. Спрашивать немую бессмысленно, а если ответ и существует, то Лето не хочет его знать! Видит Создатель, в эту ночь он пережил столько, что хватит на десяток жизней!

– Срочно сворачиваем с этого проклятого тракта! – сказал Лето сдавленным от пережитого ужаса голосом.

Но девушка решительно пришпорила вороного и поскакала вперед. Неужели ей не страшно? Видимо, нет! Выругавшись для храбрости и игнорируя протестующие вопли Тинка, Лето поехал следом.

Как только к разбойникам присоединилась Лиандра, видения отступили. Беглецы миновали лес и выехали на открытую местность. Окончательно прогоняя ночные страхи, на востоке светлело небо. Лето повеселел и начал тихонько насвистывать.

– Смотрите, – деревня! – обрадовано выкрикнул Тинк, – дорога закончилась!

Впереди показались дома, обещающие долгожданный отдых, но Лиандра неожиданно остановилась, покинула седло и повела вороного вдоль обочины, выискивая удобное место для спуска.

– Почему?! Там же люди! Передохнем. Я пить хочу!

– Нет там людей! Деревня по сторонам дороги лежит. Убираться нужно отсюда, – понял Лето.

Путь по бездорожью отнял остатки сил. Лето вел спутников, ориентируясь по солнцу, ветру и своему шестому чувству, которое разбойника неоднократно подводило. Преодолев бесконечные овраги и вспаханные под зиму поля, голодные и грязные, они прибыли в «Дырявый котел» лишь к вечеру.

Огромный постоялый двор на перекрестке двух морейских трактов за годы службы оброс многочисленными пристройками, навесами и сараями; отгородился от мира высоким забором и крепкими воротами. Перед его входом красовалась деревянная арка с изображением чана, окутанного паром. Рядом с котлом безымянный художник щедрой кистью набросал овощи и бурые куски мяса, издали похожие на грязь. Для разумеющих грамоту путников под рисунком была намалевана надпись – «Завидный котел».

Гервант, по свойственной ему привычке называть вещи своими именами, переименовал «Завидный котел» в «Дырявый», не сильно погрешив против истины.

Цена предательства

Банда собралась в Дырявом котле задолго до назначенного главарем срока. И, если судить по угрюмому виду Герванта, неспроста. Наткнувшись на его тяжелый взгляд, Лиандра сбежала в конюшню к своему новому другу – вороному жеребцу по кличке «Север». Почему животному досталось столь необычное прозвище, девушка не смогла бы объяснить. Север… От звука этого имени горько замирало сердце, словно в ее прошлом уже было дорогое существо, названное так. А стороны света здесь были совершенно ни при чем.

В конюшню зашел Веселик.

– Знатный конь, знатный! Настоящий боевой, не моему чета. И как раз тебе по росту и масти, – разбойник намекал на цвет волос Лиандры, – а я чегось пришел-то: главный приказал всем вместе собраться. Пойдем-ка сразу, не с той ноги Гервант!

На заднем дворе корчмы под навесом из теса было промозгло и неуютно. Банда расселась на чурбаках, бревнах и колченогих скамейках. Гервант восседал на пустой бочке и ритмично бил пяткой в ее крутой бок. Дождь то затихал, то припускал с новой силой, превращая открытое пространство двора в глиняное месиво. Стучало по крыше, дождевые капли пузырились в лужах, мутные реки воды бежали по канавам в сторону огорода. Разбойники переглядывались, изредка сплевывали, ежились от холода, но нарушить гнетущее молчание не решались. Бородатая рожа Таса, разукрашенная синяками и кровоподтеками, походила на зверскую маску. Чазбор сидел у стены корчмы, прислонившись к бревнам головой, обмотанной окровавленной тряпкой. Под закрытыми глазами разбойника залегли темные круги. Лиандра хотела приткнуться сбоку, но Веселик указал ей на место в центре, напротив Герванта.

Нелюдь заговорил тихо и зло:

– Дражайший эльф, именуемый Киндар, не сочтете ли за труд вылечить своего товарища? Вы лекарь уважаемый, не тот, что по зубам, а тот, что по другим частям тела, правда, Довбуш?

Довбуш поморщился: от повязки и больного зуба он избавился с помощью самого Герванта.

– Зубы для вас – слишком мелко и недостойно, – продолжал главарь, – мы понимаем. Но у Чазбора разбита голова, а мужик без котелка на плечах – что ботва без репы: ни думать, ни воевать не умеет. Так вы поможете, сир?

Никто не смеялся, даже Тинк. Киндар сидел молча, уставившись в землю.

– Дай-ка, я угадаю – ты не лекарь. Ты – просто кусок бесполезного дерьма, что пристал к нам по дороге.