Добрый царь Ашока - Галимов Брячеслав

– Твоя судьба сурова, – сказал Ашока.

– Нет, она милостива, ведь я мог остаться таким, каким был, – вот это воздаяние было бы ужасным, – не согласился отшельник.

– Может быть… Но уже светает, мне пора идти, – сказал царь. – Укажи мне дорогу.

– Иди прямо к солнцу, – там ты найдёшь дорогу, – отвечал отшельник.

– Что ты скажешь мне на прощание? – спросил Ашока.

– Я расскажу тебе короткую притчу… Один человек проснулся ночью, сильно озябнув. Он захотел разжечь очаг, но не смог найти огниво. Тогда он пошёл к соседу и начал стучать в его дверь. Ему открыли и спросили, что нужно. Человек сказал:

– Я хочу разжечь очаг. Не можете ли дать мне огня?

Сосед ответил:

– Что такое с тобой? Ты встаёшь ночью, идёшь сюда, будишь всех нас, – а в руках у тебя зажжённый фонарь. Разве не он всегда горит в твоём доме?… Мораль этой притчи такова: у человека есть всё, что ему нужно, но он, всё-таки, ходит по свету и ищет это.

– Благодарю тебя, – сказал Ашока, поднимаясь с земли.

– Не сбейся с пути, царь, – ответил ему отшельник.

Познание истины

Время от времени во дворец царя Ашоки приглашали бродячих артистов и они показывали представления с животными или иные удивительные вещи. Мужчины смотрели эти представления, сидя на коврах и подушках во внутреннем дворике главного дворцового здания; женщины занимали особую комнату в верхнем ярусе дворца.

Недавно проходило представление с участием слонов, они выделывали удивительные номера. Самым простым были «качели», когда два слона сцеплялись хоботами, образуя качели, на которых раскачивались помощники тех, кто давал представление. Был номер с метанием копья в мишень, причём, слон показал исключительную меткость; был номер, когда слон бил ногой по пустым корзинам и ловко закидывал их в натянутый над землёй полог.

Слоны присаживались, принимали всевозможные смешные позы, поднимали передние лапы, подавали голос и танцевали по музыку. Один из слонов, подобно канатоходцу, ходил по бревну, стоя на задних ногах и крутя на своём хоботе кольцо, – всё это он проделывает с удивительной лёгкостью. Три слона взяли в хоботы кисточки, обмакнули их в краску и стали разрисовывать большие холщёвые полотнища. Каждый написал свою картину: у одного слона получилось дерево, у другого – дом, у третьего – лодка под парусом.

Потом на площадку вышла девушка, которая легла на живот, и через неё начал перешагивать огромный слон. Стоило ему нечаянно опустить ногу, и девушка была бы раздавлена, но этого не произошло – слон ступал так осторожно, что не задел её даже вскользь. Затем на площадку вышли уже несколько девушек и рядком легли под шагающего слона; он прошёлся над ними несколько раз и никого не задел.

В заключение слоны вышли на поклон, выстроившись в одну шеренгу, – прощаясь с благодарными зрителями, они дружно помахали им платочками.

В этот раз представление давал факир. Царица Кумари со своими рабынями заняла комнату наверху, царь Ашока не пришёл на зрелище; не было видно и царевича Самади.

Факир сидел на земле, скрестив ноги перед собой, закрыв глаза и сложив руки на груди. Откуда-то донеслись приглушенные монотонные звуки цимбал и барабанов, и факир начал петь – медленно и сонно, наполняя воздух особыми ритмическими вибрациями. Затем ему принесли плетёный кувшин с крышкой. Не переставая петь, он открыл его и оттуда с шипением поднялись три кобры. «Ах!» – вскрикнули рабыни царицы. Змеи стали извиваться в такт музыки, и к своему ещё большему ужасу девушки заметили, как кобры вздуваются, вытягиваются и увеличиваются в размерах, достигая уже роста человека. Тогда факир сделал неуловимое движение, и змеи начали уменьшаться и уменьшаться, пока совсем не исчезли.

А факир уже показывал зрителям запотевшую медную чашу, наполненную чистой водой. Он отпил несколько глотков и плеснул воду себе на руку, показывая, что это настоящая, обычная вода. Затем он поставил чашу на землю и принялся пристально смотреть на неё. Вода сначала покрылась маленькими пузырьками, как это происходит при закипании, а потом взаправду закипела, от неё пошёл пар.

Далее факир взял небольшую кучку земли и посадил туда семя манго. Он снова начал своё пение под звуки барабанов и цимбал. Вскоре из земли появился зелёный росток, он поднимался прямо на глазах и через несколько мгновений принял вид молодого куста; на нём выросли листья и цветы, цветы превратились в плоды, а плоды сразу же созрели. Факир сорвал эти плоды и с поклоном передал зрителям, которые с изумлением стали их разглядывать.

Факир, между тем, позвал кого-то, и на площадку вышел маленький мальчик. Факир взял из его рук длинную тонкую веревку и подбросил её завязанный узлом конец. Верёвка стала подниматься всё выше и выше, пока узел не пропал из виду. Тогда факир оставил верёвку, но она не упала, – будто где-то высоко над землёй была подвешена на невидимый крючок. Факир подтолкнул мальчика, тот ловко вскарабкался по верёвке и исчез в вышине. Факир хлопнул в ладоши, и верёвка тоже пропала; он хлопнул во второй раз, и она появилась. Мальчик стал виден в высоте, как едва заметная точка, а затем спустился по верёвке. «Ну и чудеса!» – раздались восхищённые крики.

Факир опять позвал мальчика, и тот принёс ему доску с длинными острыми гвоздями. «Ну, я это уже видела, – сказала кто-то из рабынь. – Сейчас он будет лежать на гвоздях». Факир действительно улёгся спиной на гвозди, а мальчик уселся на него; потом стало происходить нечто поразительное – сперва мальчик, а затем факир воспарили над доской. Они висели в воздухе, ни на чём не держась: мальчик – сидя, факир – лёжа, после чего мальчик плавно опустился на землю, встал и провёл рукой под телом факира и над ним, чтобы все могли убедиться, что оно в самом деле ни на чём не закреплено.

Далее, вернувшийся на своё место факир заставил летать по воздуху различные предметы – чаши, кувшины и ножи, причём, последние он ловко подхватывал на лету и глотал. Зрители пришли в полный восторг, а царица сказала своим рабыням:

– Теперь он должен немного отдохнуть, а после этого он станет отгадывать наши мысли.

– Мысли?! – испуганно переспросили рабыни.

– Только тех, кто захочет, – улыбнулась Кумари.

К царице подошла служанка и что-то прошептала на ухо. Кумари нахмурилась, но тут же совладала с собой.

– Отдыхайте, – поднимаясь с кресла, сказала она рабыням. – Я скоро вернусь.

Во внутренних покоях царицу ждал её сын Самади. Он расхаживал по залу от стены к стене и бормотал проклятья.