Владыка хаоса - Кейн Рэйчел

Сейчас это была меньшая прблема, думала она, ОНа передала пузырьки Оливеру, который повертел их в пальцав затем порошок отдал назад, Жидкость, я думаю, абсорбируется в теле намного быстрее.

Да. Это имела некоторые непредсказуемые побочные эфекты, но это возможно не было подходящим временем чо-бы об этом волноваться.

А Амелия? Продолжил Оливер, снова и снова вертя пузырёк в своих пальцах.

Она-нам пришлось её оставить. Она сражалась с Бишопом. Я не знаю где она сейчас.

В комнате стало очень тихо, И Клер видела что все вампиры смотрят друг на друга-все кроме Оливера, который продолжал смотреть вниз на Мирнина, без какого либо изменения выражения лица вообще., Тогда хорошо, Элен Карл, присматривайте за окнами и дверьми. Сомневаюсь что патрули Бишопа будут штурмовать это место, но пока я отвлекаюсь, они могут, Все остальные— он посмотрел на людей и потряс головой— попытайтесь не путаться у нас под ногами.

ОН коснулся крышечки пузырька с прозрачной жидкостью и зажал его в правой руке. Будьте готовы перевернуть его лицом в верх, сказал он Клер и Ханне. Клер взялась за плечи Мирнина, а Ханна за его ноги.

Оливер схватил кол своей левой рукой и одним смазанным движением вытянул его. Он загремел по полу и он резко кивнул. Сейчас.

Когда Мирнин лежал на спине, Оливер жестом приказал им отойти и раздвинул безкровные губы Мирнина, Он влил жидкость в рот другого вампира, закрыл его и положил свою руку на его высокий лоб.

Тёмные глаза Мирнина были открыты. Широко открыты. Клер задрожала, потому что они выглядели полностью мёртвыми— как окна в тёмной тёмной комнате. и затем он моргнул.

ОН зделала очень глубокий вздох, и его спина изогнулась в немой агонии. Оливер держал неподвижно свою руку на лбу Мирнина. Его глаза были плотно сжаты от концентрации, и Мирнин слабо корчился пытаясь, без особого успеха вывернуться. он без движения рухнул обратно на подушку, его грудная клетка то поднималась то опускалась, Его кожа всё ещё выглядела как полированный мрамор с прожилками холодно голубого, его глаза опять стали живыми.

И сумасшедший. И голодный.

Он сглотнул закашлялся, сглотнул опять и постепенно сумасшедшие огоньки в его глазах погасли. Он выглядел усталым и смущённым и страдал от боли.

Оливер со стоном протяжно выдохнул, и попытался встать. Он не смог. Он на половину поднялся, затем пошатнулся и упал на колени, схватившись одной рукой за ручку дивана для опоры. Его голова и плечи опустились, почти так как будто он плакал или задыхался, Клер не могла представить что-бы Оливер-Оливер— делал на самом деле, хотя-бы одну из этих вещей.

Никто не пошевелился, Никто не прикоснулся к нему, хотя некоторые из вампиров обменялись взглядами, которые нельзя было понять.

Он болен, подумала Клер. Это болезнь. Это даётся им труднее и труднее-концентрация, делать вещи которые они всегдавоспринимали как само собой разумеещееся, как создание других вампиров. Или оживлять их. Даже Оливер, который не верил в болезнь … даже он начинал сдавать.

И он знал это.

Помоги мне подняться в конце концов прошептал Оливер. Его голос звучал слабым и прерывающимся. Клер схватила его руку и помогла ему медленно и болезлено подняться, он двигался так как будто ему было тысяча лет от роду, и он чуствовал каждый прожитый год, Один из вампиров молча предложил стул, и Клер помогла ему на него опуститься.

Оливер опёрся локтями на колени и спрятал своё бледное лицо в ладони, Когда он начал говорить он тихо произнёс, оставь меня.

Спорить не казалось хорошей идеей, Клер отступила назад и вернулась к Мирнину, к дивану.

Он моргал всё ещё уставившись на потолок. Он медленно скрестил свои руки на животе, но больше не двигался.

«Марнин?»

Присутствую, произнёс он, как из далека. ОН очень тихо захихикал, затем вздрогнул. Больно смеяться.

Да, мм— мне жаль.

Жаль? Небольшая морщинка, буквой V залегла между бровями Мирнина, затем разгладилась. А, что проткнула меня.

Я…ах….даа. Она знала какова была бы реакция Оливера, если она что-то подобное сотворила бы с ним, и итог не был-бы приятным. Она не знала что может сделать Мирнин. Просто оставалась достаточно далеко, на всякий случай, что-бы её не было так уж легко схватить.

Мирнин просто на миг закрыл глаза и кивнул. Сейчас он выглядел старым, уставшим, как Оливер. Я уверен что это к лучшему, произнёс он., Возможно вам нужно было оставить кол на месте., В конце концов это было бы лучше для всех. Я бы просто— угас. Это сравнительлно, не очень больно.

Нет! Она сделала шаг ближе к нему. затем другой. Он выглядел таким— побеждённым. Мирнин не нужно. Ты нам нужен.

Он не открыл глаза, но слабая улыбка изогнула его губы. Я уверен что ты так и думаеш, но у тебя сейчасесть то что тебе нужно. Я нашёл для тебя лекарство, Клер. Кровь Бишопа. Время позволить мне уйти. Слишком поздно для меня.

«Я не верю в это.»

На этот раз его прекрасные тёмные глаза открылись и изуччали её с холодной интенсивностью, Я вижу что не вериш, произнёс он. Так это или нет, разумно ли это предположение, это совершенно другой вопрос. Где она?

Он спрашивал об Амелии. Клер бросила взгляд на Оливера, всё ещё сгорбленого, всё ещё страдающего от боли, Никакой помощи. Она нагнулась ближе к Мирнину, Хотя она знала что нет никакой возможности что её не услышат другие вампиры. Она-я не знаю. Нас разделили. Последнее что я видела, она и Бишоп боролись с друг другом.

Мирнин сел это не было то обычное плавное контролируемое движение вампиров, если подумать они отрабатывали его три или четыре человеческих жизни, ему пришлось поднимать себя медленно и болезненно, и Клер было больно на это смотреть. Она подставила свои руки под его плечи что-бы поддержать его, Его кожа на ощупь была всё ещё мраморно холодной, но не мёртвой, Было трудно определить в чём было отличие— может это были мускулы под кожей, напряжённые и опять живые.

Мы должны найти её, произнёс он. Бишоп не перед чем не остановиться что-бы заполучить её, если уже не получил, Поскольку ты в безопасности и далеко, она отступит. Амелия дерётся как партизан. Это не похоже на неё, драться в открытую, не против своего отца.

Мы никуда не идём, произнёс Оливер, не отнимая рук от лица. И ты тоже Мирнин.

Ты поклялся ей верности.

Я недавал никаких клятв мёртвым, сказал Оливер. И пока я не увижу доказательства того что она выжила, Я не пожертвую своей жизнью или жизнью любого другого в безплодной попытке спасти её.

Лицо Мирнина исказилось в презрении. Ты не изменился. произнёс он.

Как и ты, дурак, пробормотал Оливер. Теперь заткнись, моя голова раскалывается.