Приключения тюремного лекаря (СИ) - Субботина Анна Викторовна "Окно на восток"

— В Лаконике верёвки были, — безучастно ответил Сигверт. — Не могу ни железа, ни меди носить, сразу кожу в кровь стираю…

— А браслет твой?

— Серебряный…

— Ах вот оно что. Аранская знать у нас только серебро да золото терпит, остального не принимает! Эх, порода твоя… Давно бы написал отцу, баран упрямый! Что он, не простил бы тебя? С твоими-то подвигами?..

Сквозь крошечное окошко под потолком пробивались солнечные лучи, и от этого радостного, тёплого света Марту стало ещё тоскливее. Он собрал сумку и, не прощаясь, вышел.

* * *

Меж тем порфирогенет, избавленный от головной боли, казалось, помолодел на десять лет. И принялся железной рукой наводить порядок. Потребовал у первого советника приказы, подписанные за последний год, довёл до нервного припадка казначея и велел было казнить главного повара, но в последний момент помиловал: счастливца лишь выпороли верёвкой, на которой сперва собирались повесить.

Силлионский правитель и раньше не отличался добрым нравом, но одно дело — карать под воздействием недуга, и совсем другое, когда делом правят холодное сердце и безжалостный расчёт. Придворные затихли, присмирели и старались лишний раз не попадаться на глаза порфирогенету.

Вечером Март, относя правителю сонный напиток, — порфирогенет не доверял слугам даже прикасаться к снадобьям, — услышал, как тот разговаривает с принцессой Камиллой. Её низкий сильный голос был хорошо слышен через тяжёлую дверь.

— Я должна знать! — настаивала она. — В конце концов, он мой…

Конец потерялся, но дальше можно было разобрать что-то об императоре и расстроенной свадьбе. Вскоре Камилла вышла из спальни с гордо поднятой головой и спокойным лицом, не заметив Марта. Спустя недолгое время лекарь проследовал за ней.

— Лекарю часто приходится задавать неудобные вопросы, — начал он, когда принцесса отослала слуг из своих покоев. — Поверьте, меня ведёт не праздное любопытство, а желание помочь. Скажите, император не собирается расторгать помолвку в свете последних событий?

— Ни в коем случае. Не думаю, что до него могли дойти вести.

— Я позволил себе предположить, что расположение императора могло бы надёжно защитить вашего будущего мужа. И, вероятно, император достаточно мудр, чтобы позволить единственной дочери самой выбрать избранника?

— Безусловно. Но она вольна выбирать из тех, кто равен ей по рождению либо имеет особые заслуги. Заслуги, подтвержённые почётным званием и близостью к трону.

В наступившей тишине было слышно, как в часах с шорохом лился песок.

— Никакой надежды… — услышал лекарь едва слышный даже не шёпот — шелест.

— Надежда есть всегда, — тихо сказал Март. Разогнул витой серебряный браслет, который теперь носил под одеждой, и положил на стол. Поклонился и вышел.

Он едва успел затворить за собой дверь своих покоев, как снаружи раздался топот бегущих ног и взволнованные голоса:

— Лекаря! Лекаря к порфирогенету!

Глава седьмая, в которой Марта снова лишают отдыха

Порфирогенет тяжело ворочался на парчовом диване. Лицо побагровело, глаза шарили по стенам без всякого выражения, а из толстых пальцев падал на пол свиток с незнакомой Марту печатью.

Вслед за лекарем в спальню влетела Камилла. Глаза горели, медноцветные волосы выбились из-под наспех накинутой повязки. Март уже нащупал в сумке тонкий нож для кровопусканий, но поймал её торжествующий взгляд.

— Поспешите с кровопусканием, — процедил первый советник, вбежавший в спальню одновременно с лекарем.

— Резкое истечение крови лишь навредит правителю, — возразил Март, мгновенно договорившись с совестью. — Я поставлю ему иголки. Лучше всего было бы достать пиявок, но где их возьмёшь…

Кто-то из слуг по знаку советника побежал узнавать насчёт пиявок, а Март погрузил серебряные иголки в крепкое вино и стал считать до пятидесяти. В комнате открыли окно, и порыв ветра смёл на пол бумагу, что валилась из рук правителя.

— Из Тёмных Земель, — заявила Камилла и протянула руку к свитку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Письмо предназначено для венценосного порфирогенета, — первый советник преградил ей дорогу.

— Я жена наследника престола, если вы забыли!

— Это вы забыли, что станете ею только после свадьбы. Наследника здесь нет, так что позвольте!

Он развернул свиток и поднёс его к свету. Быстро пробежал лист, нахмурился, проверил печати, бросил короткий взгляд на Камиллу и принялся читать заново. Март достал из чаши иголку, по очереди уколол пальцы правителя и принялся выжимать из пухлых подушечек капли крови.

— В Тёмных Землях новый тан, и он дурно воспитан, — сказал наконец советник. — Я подготовлю ему подобающий ответ. Пожалуй, императора также стоит поставить в известность о возможной необходимости укрепить северные границы…

— Границы Империи берегут военачальники получше, чем ваши, — отрезала Камилла. — Вы дадите мне прочесть или подождёте, пока этого потребует император?

Советник протянул ей письмо, она впилась глазами в строчки и через мгновение подняла от бумаги изумлённый взгляд:

— Объявление войны? Что за чушь? Зачем Тёмным Землям воевать с Силлионом?

— Не стоит принимать всерьёз дерзкие слова неотёсанного мужлана, возомнившего себя правителем. У них и войска-то нет. А с учётом того, что между нами лежит Империя, оскорбительное письмо тана выглядит по меньшей мере неуместно. Разумеется, мы предупредим императора, но, смею вас уверить, войны не будет.

— Война будет, — прохрипел порфирогенет.

Камилла ахнула от неожиданности, и даже советник вздрогнул. Март мысленно обругал себя. Как он-то пропустил, что сознание вернулось к правителю?

Порфирогенет был слаб и едва ворочал языком, но его глаза горели прежним огнём, и в них явственно светилось торжество.

— Война будет, — повторил он. — У нас превосходное войско, и мы покажем его во всей красе!

— Осмелюсь напомнить, что ни один военачальник не отважится вести войско в Тёмные Земли, несмотря на их слабость, — тихо сказал советник.

— Отважится! — выговорил порфирогенет. Снял с пальца знакомый Марту перстень и вручил его советнику со словами: — Иди к смотрителю темницы. Пусть приведёт сюда моих пленников. Надеюсь, они ещё не слишком больны…

Откинулся на подушки, перевёл дух и выговорил уже увереннее:

— Да благословят боги Тёмные земли и их безумного тана за это письмо! Принцесса Камилла и ты, лекарь с юга, отправляйтесь спать. Я здоров.

— Приступ может повториться, — возразил Март. — Я не смогу уснуть, пока не смешаю правителю целебный сбор.

— Смешивай и убирайся, — разрешил правитель.

За спиной зашелестели юбки, звякнуло железо и негромко хлопнула дверь: видимо, Камилла удалилась в сопровождении своих служанок и охранников. Порфирогенет с усилием сел на своём диване и углубился в письмо. Лекарь вполглаза следил за ним, смешивая травы, но так и не смог понять, взаправду ли правителя хватил удар или здесь так принято проверять верность подчинённых?

Как ни медлил Март, а всё же напиток был готов раньше, чем привели пленников. Порфирогенет отхлёбывал терпкую заварку большими глотками, уставившись в одну точку. Март тихо отступил из круга света. Уйти сейчас казалось немыслимым. Поколебавшись лишь мгновение, он укрылся за парчовой стенной занавесью. И почти не удивился, столкнувшись там с Камиллой.

Одни боги знают, как они будут отсюда выбираться. Впрочем, принцесса наверняка знакома с тайными ходами дворца. Оба наблюдали за происходящим в спальне сквозь крохотную щель, затаив дыхание.

* * *

Вопреки ожиданиям Марта, пленников привели тайным ходом. Сигверт и принц Карталикс появились откуда-то из глубин спальни. Руки скованы за спиной, головы гордо подняты, в глазах у Сигверта — вызов, у наследника — немой вопрос. Их сопровождали советник, два стражника и заспанный смотритель. По взмаху руки правителя стражники убрались за дверь, а советник отошёл в тень и застыл у стены, в двух шагах от Марта с Камиллой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})