Смерть наудачу - Владимир Михальчук

Жизнь справедлива только в дамских романах и дешевых боевиках. Там ваши враги великодушно позволяют вам утереть кровавые сопли, пособирать выбитые зубы и вновь устремиться в бой. В реальности же, если вас атакуют четыре злобных мужика, вы и дыхнуть нормально не успеете. Даже будучи тренированным оборотнем, видавшим немало боев и рукопашных схваток.

Пока мое стонущее тело корчилось и прикрывалось локтями, мозги в авральном порядке пытались найти какой-нибудь выход. Соглашусь: не слишком приятно заниматься мозговой деятельностью, когда со всех сторон тебя пинают и всячески бьют.

В тот момент я мельком подумал: почему нападавшие вооружены только резиновым оружием? Мечей и других колюще-режущих предметов у них не наблюдалось. Значит, убить меня не намеревались. Разве что избить до смерти.

– Так его! – подбадривал нападавших хоббит. Хвала всем богам, он хоть не пытался присоединиться к избиению.

Что это? Месть дорогого шурина, моими стараниями засаженного за решетку? Или кто-то из главарей многочисленных бандитских кланов Валибура решил отобрать роскошное жилье у законного владельца? Сейчас отобьют меня, как заправскую котлету, а затем подсунут в сломанные пальцы какое-нибудь стило. Мол, подписывай договор «добровольной передачи имущества в руки…».

Нет!

В почти отключившемся от боли сознании вспыхнула мысль: «Хотят забрать мой ДОМ!».

Тело среагировало соответствующе.

Квартерон занес надо мной кривую ножищу – никак собрался тесно познакомиться с моей печенкой. Я резко дернулся и схватил тьмэльфа-полукровку за носок сапога. Развернулся на сто восемьдесят градусов, дернул ногу подлеца на себя и произвел красивую подсечку.

Наверное, со стороны это выглядело весьма эффектно.

Затейливая смесь человека и темного эльфа сдавленно вскрикнула. И крепко шлепнулась на твердый магасфальт. Мои уши уловили замечательнейший из звуков – треск ломающегося копчика.

Первое попадание! Осталось всего-то трое противников.

Тьмэльф отчаянно ругался и пробовал вернуться в бой. Крепкие же парни, эти чернокожие! Иной на его месте даже приподняться бы не смог. Такое увечье гарантирует как минимум неделю постельного режима для оборотня и два-три месяца для обычного смертного.

– Падонэг! – верещал квартерон на старогоблинском, замахиваясь на меня дубинкой. – Смырть йаму!

Его товарищи на какой-то миг остановились. Вероятно, тьмэльф считался у них кем-то вроде главаря. Это позволило мне кое-как взгромоздиться на дрожащие ноги; достать квартерона кулаком слева, отобрать дубину и стукнуть его по лбу.

Тьмэльф беззвучно растекся по земле в позе раздавленной медузы.

Я злобно пнул его в плечо и направился к дверям родного дома.

– Стой, галубец! – крикнули мне в спину.

Воздух раскололся под ударом хлыста. Раскаленная нить (примерно такое ощущение) захлестнула мою лодыжку. Рывок. Земля и лазурное небо вдруг поменялись местами, и я, прокатившись по ступенькам крыльца, опять оказался рожей на магасфальте.

Но в последнюю секунду успел развернуться на спину и подбросить распрямленные ноги. Хвала моей интуиции, клянусь хвостом!

Прыгнувший на меня гоблин удивленно вытаращил глаза. Куда ему, убогому, понять, что я разгадал его намерение.

Бедняга еще находился в воздухе, с занесенной для удара дубиной в руке. Небось хотел угостить меня по затылку.

Но я оказался быстрее – обеими ногами грохнул зеленокожего в живот. Меня окатило струей несвежего завтрака. Гоблин буквально захлебнулся от восторга при встрече со мной и свалился на бок. Там я достал его еще раз – локтем в переносицу. И вновь вскочил на крыльцо.

– Второй, – с трудом шевельнулись мои губы, удивительным образом действующие вопреки командам мозга. – Кто еще, сосунки?

Вурдалак, еще при жизни годившийся мне в прадедушки, настороженно прижался к земле. Он находился очень близко от меня. Настолько, что я в деталях видел каждый лоскуток пергаментной кожи, отстающей от его лица. Черно-желтые клыки однозначно намекали на мое плачевное положение.

Карлик, напротив, отошел в сторонку и скрестил ручонки на груди. Он явно упивался зрелищем, на сером личике блуждала довольная улыбка.

– И твоя очередь придет, – пообещал я ему. – Дай только с этим ра…

Вурдалак прыгнул. Какие они все прыгучие, эти бандиты, фамильный демон им под хвост!

Противник и не собирался пускать в ход резиновую дубинку, против которой я подготовил ставший бесполезным блок. Мне в горло вцепились синюшные пальцы, в носу запершило от приторного запаха мертвечины. Вурдель с такой силой обрушился на меня, что мы сверзились с крыльца.

Это мне помогло.

В падении я подставил под себя локоть и тут же закричал от боли. Рука неестественно выгнулась и, кажется, обзавелась одной-двумя трещинами. Но мне удалось вытащить ее из-под тощего живота вурдалака. К сожалению, трофейная дубинка выскользнула из ослабевших пальцев. Удары кулаком по почкам не нанесли мертвецу никакого урона.

Душили меня профессионально – большими пальцами приподнимая мой подбородок и закидывая голову назад.

Отчаянно не хватало кислорода. Мои глаза едва не вывалились из глазниц. Мир вокруг заволокло темно-алой пеленой, в ушах застучали громогласные барабаны смерти.

Неужели конец?!

Я ухитрился повернуть шею, выдвинуть клыки из десен. И что есть силы цапнуть вурдалака за тыльную часть ладони.

Невероятно повезло, если сказать правдиво. Падая, противник уперся одной рукой в магасфальт и немного приподнял предплечье второй. В случае, если бы он держал меня за горло вытянутыми руками, спустя минуты под домом Ходжи Наследи валялся бы остывающий труп Ходжи Наследи. Какое несчастье для меня и всех тех женщин, с которыми не знаком. Знакомые, подозреваю, как-то переживут.

Я рвал клыками вонючую кожу, вгрызаясь в лапу мертвеца. Язык отказался работать, едва попробовав вкус мертвечины. Барабанный перестук в ушах усилился, глаза непроизвольно закрылись. Глотка исторгла что-то вроде:

– Угрмм-н-м-м-н.

– Аркхга-а-а! – ответил мой мучитель.

Боли бандит не почувствовал. Куда ему, куску задеревеневший плоти!

Но мои клыки отхватили кусок какого-то сухожилия. Хватка немного ослабла, позволила глотнуть капельку воздуха. И нанести вурдалаку удар костяшками пальцев в кадык. Хвала всем богам, мертвец оказался говорящим. В ином случае он совершенно не обратил бы внимания на мой удар: многим зомби, вурдалакам и посмертиям удаляют гортань, чтобы не болтали.

Я даже издал какой-то восторженный звук – при виде ломающегося кадыка противника.

Вурдель оскалился и, видимо, решил раскромсать мне лицо своими гнилыми зубами. Но я уже почувствовал надежду.