Невинная для бандита (СИ) - Данич Дина

— Подними руки вверх, — раздался голос совсем рядом.

Я настолько погрузилась в ожидание наказания, что не сообразила сразу — мужчина был уже довольно близко. Я даже чувствовала тепло его тела. Вот ведь парадокс — Мороз, а не холодный.

Я послушно подняла руки, и Герман стянул мои запястья ремнем, а затем огладил предплечье, чем окончательно загнал меня в тупик. Я не понимала, что он задумал. И оттого было еще страшнее.

— Что вы делаете? — не сдержала я всхлип.

— Тш-ш, — остановил он меня, вернув мои руки на стену. — Не надо слов, Кудряшка…

Минуту, а может, две ничего не происходило. Я так и стояла, ощущая горячее дыхание у себя на шее, чувствовала, что мужчина стоял рядом, но он ничего не предпринимал. А я не понимала…

Почему он ждет? Почему не начинает? Если он уже использовал ремень, то чем будет наказывать в этот раз?

Мысль, что Мороз использует что-то посерьезнее ремня, заставила поежиться и вздрогнуть.

А буквально в следующее мгновение горячая ладонь легла мне на шею. Погладила и спустилась ниже, едва задевая позвонки. И вслед за ней на коже оставался след. Словно меня заклеймили.

Я решительно не понимала, что происходило. Герман собирался меня наказать. Но его действия не были грубыми или жестокими. Да, меня пугала ситуация в целом — потому что я не знала, чего ждать и к чему готовиться. Я не видела его лица и понятия не имела, что у того в голове.

Однако эта незатейливая ласка, если можно так было выразиться, повторилась. И теперь уже обе ладони путешествовали по моему телу, провоцируя странную реакцию кожи.

Это было… непривычно. Будь это кто-то другой, я бы подумала, что это было знакомство или прелюдия. Но ведь это был Герман! Равнодушный, безразличный ко всем и вся робот! Человек, который не знает, что такое сострадание и жалость.

Поэтому мне было страшно.

Страшно, что я не понимала его задумку, и жутко от того, что тело мое реагировало на его прикосновения довольно… неоднозначно.

Внизу живота появилось странное томление, а грудь стала чувствительнее, и когда пальцы мужчины коснулись внутренней стороны бедра, я вздрогнула от неожиданности, но вместе с тем это оказалось приятно.

— Тише… — глухо прошептал мне на ухо Мороз. — Раздвинь ноги.

Я подчинилась, а в следующее мгновение чуть не задохнулась от ощущения его пальцев там, между ног. И дело было даже не в том, что для меня это было в новинку. Просто Герман был… нежен.

Я же отлично помнила, каким он был в прошлый раз, и это было совершенно не так, по-другому. Здесь и сейчас он, кажется, и правда ласкал меня. И вот в это-то мне верилось с трудом. Зачем? Ради чего? Ведь он ясно дал понять, что считает меня лишь вещью, купленной между делом.

Но все связные мысли как-то разбежались, когда его пальцы оказались во мне. Ощущения оказались настолько приятными и необычными, что я невольно сама подалась навстречу. И тут же услышала за спиной довольный смешок.

Вторая ладонь продолжала ласкать мою грудь, и эти прикосновения не успокаивали, а наоборот — подливали масла в огонь возбуждения. Да-да, именно возбуждения.

Пришлось признать, что я, что называется, ”потекла”. Захотела секса…

Понимание того, что происходило, как это было в чем-то непристойно и распущено — стоять вот так у стены с раздвинутыми ногами и подмахивать бедрами в такт — лишь усиливало эмоции.

Это было запретно. Здесь и сейчас. С ним. С этим человеком…

Герман же явно не собирался останавливаться на том, что уже творил. Потому что вместо пальцев я ощутила его член. И размеры были несопоставимы. От неожиданности я не удержалась и едва слышно вскрикнула, тут же испугавшись своей реакции.

— Тише, девочка, — усмехнулся Герман и огладил мою шею, а следом и плечи. — Расслабься, так нам обоим будет лучше.

Я честно попыталась. Но после первого раза с ним я опасалась, что мужчина может стать другим. Так же внезапно, как вдруг проявил нежность и терпение.

Тем более что я все еще помнила, что мне было обещано наказание. Подспудно ждала, что меня вот-вот настигнет расплата. Но каждое движение мужчины оставалось плавным, настойчивым, но не более.

И он все же добился своего — я действительно расслабилась. Стала получать удовольствие от происходящего и вместе с тем теряться в ощущениях, которые были для меня в новинку. А уж когда горячая волна прокатилась по телу, захватывая сознание, не удержалась и застонала.

Где-то на краю сознания я отметила, что Герман ускорился и теперь трахал меня в каком-то сумасшедшем темпе. Но это не пугало, напротив. Продлевало приятную истому в теле.

Как все закончилось, я даже не особенно поняла. Просто вдруг стало неожиданно холодно и одиноко.

Руки немного затекли — и это тоже я поняла, лишь когда Мороз освободил мои запястья. Оценивающе осмотрел те, но ничего не сказал.

Я стояла и потерянно смотрела в пол, боясь поднять глаза на мужчину. В прошлый раз я отрабатывала контракт и должна была потерпеть. В этот… В этот мне понравилось, а ведь это было ненормально. Мне всегда казалось, что интимная близость должна происходить между людьми при наличии определенных чувств, а не просто под воздействием похоти.

Но выходило, что я ошибалась и считала себя куда лучше, чем оказалось на самом деле.

— Сходи в душ, — снисходительно произнес Герман, поправляя одежду.

— А как же наказание? — сорвалось с моих губ, прежде чем я успела осознать всю глупость поступка.

— В другой раз.

Я не сдвинулась с места, пока дверь за Морозом не закрылась. Так и стояла, обхватив плечи руками и пытаясь перевести дыхание.

Кажется, теперь я начинала понимать, чем Карине нравился секс…

14. Герман

Холодный душ не особенно помог. В голове все еще был сумбур.

Какого хера устроил с этой рыжей ведьмой? Ведь собирался наказать, а вышло…

Словно помутнение какое-то нашло, когда она покорно разделась и, встав у стены, положила на ту ладошки.

Блядь…

Как красная пелена перед глазами, стоило посмотреть на ее хрупкую спину, выпирающие позвонки, чуть подрагивающие плечи…

Что она там болтала про то, что ее отчим бил? Боялась, значит.

Ее страх можно было ложкой жрать, настолько воздух пропитался им.

Напряженная, словно струна.

И все же стояла, покорно ждала моего приговора.

Никогда меня особенно не заводили подобные игры. Скорее даже наоборот. Но с ней…

Вероятнее всего, она просто застала меня врасплох, пока я был у Кати, когда в очередной раз пришел к малышке с осознанием, что до сих пор ни черта не продвинулся в деле.

Что ее мама все еще не отомщена. И это ощущение бессилия…

Оно сводило с ума. Приводило в ярость. Душило, вызывая неконтролируемую злость.

Так почему все это вылилось в весьма ванильный секс?

Хер его знает…

Я не понимал и сам.

Но одно стало ясно — девчонку я отпущу еще нескоро. Что-то было в этом ее блядски невинном взгляде, в этой настороженности и покорности, под слоем которой скрывалась упрямица. О, в этом я не сомневался. Иначе бы она и близко не подошла к детской.

Но нет. Есения рискнула сунуть свой нос туда, куда не следует.

А я спустил это на тормозах…

Вряд ли хороший трах можно засчитать за наказание. И это понимали мы оба — недаром ведь она уточнила про это перед тем как я ушел.

И как теперь быть дальше, я не очень-то понимал.

Вчерашняя девственница оказалась такой отзывчивой, что стоило вспомнить ее стоны, как член снова оживал. Вот уж не думал, что у меня начнутся проблемы с контролем из-за какой-то девки с аукциона.

Хотя, может быть, она все же не какая-то? Что, если я ошибся, и в этом мире есть еще место чистоте?

Корябало то, где я ее встретил. Раз пришла, значит, была готова спать за деньги. Да, мать болеет, и бла-бла-бла. Благородный мотив и все такое. Вот только… Если человек не готов измараться, он не переступит через себя.