Конец большой игры - Р. П. Пешков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Джулия, я не знаю с чего начать. Я знаю, что я невиновна, но надо, чтобы другие это узнали, а для этого мне нужно обязательно выйти на отца и заставить его признаться, что именно он все подстроил. Или кто-то другой, но с его подачи.
– Не думаю, что он мог провернуть такое дело самостоятельно, тебе нужна «Фиалка» и газета с объявлениями. Раньше Минаков через нее шифром общался со своими американскими друзьями, которые ему во многом помогали. Уверена, что он наладил связь с ними. Если мне не изменяет память, то газета называлась «Ласточка». Уверена, что она по-прежнему выходит.
Поиск «Фиалки»
Учитывая, что советская шифровальная машина «Фиалка» или М-125-ЗМ была долгое время засекречена, Настя и понятия не имела, где ее искать и как она выглядит. Зайдя в интернет, она увидела, как выглядит эта «Фиалка» и вспомнила, что отец, когда она была маленькая, доставал какое-то приспособление, похожее на печатную машинку, оно было в металлическом ящике. Ей всегда хотелось поиграть с ним, но папа категорически запрещал подходить к нему, даже не позволял смотреть, как сам работает с ней. Однажды он оставил дверь в свой кабинет приоткрытой, когда набирал какой-то текст на этом устройстве. Маленькая девочка знала, что нельзя мешать отцу, но любопытство взяло верх. Папа был погружен в работу, поэтому не слышал, что кто-то вошел. Анастасия увидела кнопки, барабаны, листок бумаги перед отцом и спросила:
– Что это такое?
По ее лицу был виден неподдельный интерес к происходящему, но отец, сначала подпрыгнув от неожиданности, резко изменился в лице. Накричав на свою дочь, он велел ей убираться из кабинета и никогда в него не заходить без разрешения.
Затем Миллер начала изучать историю этого устройства. Оказывается, до 1992 года одно из них находилось в Музее компьютерной техники США, но потом бесследно пропало в результате ограбления. Интересно, что вынесли только этот экспонат, все остальное осталось на месте. Преступники даже не попытались замести следы, украв что-то, что может представлять реальную ценность сегодня. Это подтверждало слова Джулии Бейкер о том, что ее отец мог связываться с американцами с помощью «Фиалки».
В 1990-х годах достать такой экспонат в России не составляло труда, особенно для Минакова, у которого были и деньги, и власть. Многие руководители музеев с радостью готовы были избавиться от шифровальной машины за определенную плату, а Александр Сергеевич умел договариваться, если ему действительно что-то было нужно.
Настя понятия не имела, где сейчас этот прибор, она его не видела много лет. Скорее всего, отец прятал его в особом месте, чтобы можно было воспользоваться им в случае необходимости, поэтому искать его в офисе не было смысла. Более того, ее офис сейчас, скорее всего, находится под наблюдением, Минаков сразу узнает, если его дочь приехала туда, а возможностей у него больше, чем у полиции, даже при ограниченных средствах.
Сейчас Миллер вынуждена сократить круг своего общения до самого минимума, поэтому, по сути, стала общаться лично только со своей матерью и Максимовым. Она решила поделиться полученной от Бейкер информацией, поэтому пригласила их встретиться. Встреча была назначена на следующий день в Минске, именно там Миллер решила скрыться от полиции и ФСБ. Она понимала, что Беларусь без проблем экстрадирует ее в случае необходимости, но здесь ее практически никто не знал, поэтому можно было передвигаться более-менее свободно по городу.
Выехать из города была несложно. Для этого Сергей Максимов решил использовать катафалк, потому что у полиции и в мыслях не будет проверить эту машину. Насте пришлось лежать в гробу. На выезде из Москвы сотрудник полиции поинтересовался, почему катафалк едет в другой город.
– Клиент платит – мы делаем. Зачем-то приказали везти тело на кладбище в Тверь, будто у нас в Москве негде похоронить. Я смотрел новости по телевизору, знаю, что вы каждого досматриваете, чтобы террористка не ускользнула. Будете осматривать машину?
– С вами кто-нибудь едет сейчас?
– Только тело в гробу, которое завтра утром будут хоронить, поэтому меня очень ждут.
– Нет, проезжай. Какой нормальный человек ляжет в гроб вместо трупа?
Проехав несколько километров, Максимов остановился и открыл крышку гроба, понимая, что теперь безопасно. Он очень удивился тому, что Миллер уснула. Уснуть в гробу! Он еще подумал, что точно бы так не смог, потому что это не то место, где можно расслабиться.
– Анастасия Романовна, вы в безопасности. Теперь можно ехать на аэродром в Жуковский, где нас уже ждет частный самолет.
– Пилот не наш?
– Нет, частник, который готов нас подбросить до Минска. Полет будет долгим, у него не такая резвая птичка.
– Сергей, ты просто чудо! Я очень рада, что ты работаешь на меня. Мы же полетим вместе?
– Нет, мне нужно вернуть катафалк сегодня, я его одолжил на время у одного своего знакомого, который работает в похоронном бизнесе. Но не переживайте, я прилечу завтра к 14.00, как и договаривались. Оксана Станиславовна тоже будет, ее люди все устроили.
– Сергей, я планирую остаться в Минске, поэтому надо будет позаботиться о жилье.
– Хорошо, завтра и решим, где вы будете жить в ближайшее время.
– Лучше, чтобы это была съемная квартира или коттедж, а оплата наличными, чтобы не светить лишний раз документами.
Остаток пути они ехали молча, каждый думал о своем. Настя, по идее, должна была продумывать свои дальнейшие действия, но она почему-то вспоминала своего мужа и представляла, как он будет воспитывать их ребенка, если все закончится хорошо. ЕСЛИ…оно такое большое, такое многогранное. Сколько событий должно совпасть, чтобы все оказалось идеальным, но существует немало сложностей. К тому же, Алексею обязательно надо принять новую роль Насти, с которой он никак не может смириться. Уже было немало споров по этому поводу, а дальше может быть только хуже.
В самолете Миллер удалось немного поспать. Приземлилась она в 10 утра, поэтому у нее было еще 4 часа перед встречей, в связи с чем она решила посетить музей истории белорусского кино, который находился прямо в Сквере Эдварда Войниловича. Именно в нем и планировалась встреча рядом с памятником погибшим воинам.
В 13.45 она вышла из музея и направилась к месту встречи, где присела на одну из свободных скамеек. К ней подошел Максимов и передал
