Конец большой игры - Р. П. Пешков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В салоне вещи посыпались с полок, а те, кто решил не пристегиваться, сильно ударились головой об потолок. На местах началась паника, люди кричали. Многие, кто сидел у окна, были в крови, так как ударились головой при резких маневрах лайнера. Кислородные маски болтались, система жизнеобеспечения выбросила их, но никто ими не пользовался. Было много раненных, но бортпроводники ничем не могли помочь в такой ситуации, потому что не было возможности отстегнуться. В кабине звучало несколько сигналов, предупреждающих о критической ситуации и о приближении земли, самолет терял более 500 метров в секунду, требовались срочные меры для исправления ситуации.
Бортпроводники видели, как кто-то из пассажиров, висев вниз головой, молился, кто-то попытался принять позу эмбриона для повышения шансов на выживания, а некоторые прощались со своими близкими, понимая, что в данном случае шансы выжить отсутствуют. Напротив одной из бортпроводниц сидела мать с маленьким ребенком. Она шептала ему, что очень любит его и будет с ним до последней минуты. В это из глаз ее текли слезы, а малыш казался внешне спокойным, он не понимал, почему все так кричат и боятся: он воспринимал все, как аттракцион. Вдруг, самолет вошел носом в землю, образовав большую воронку. Его детали разлетелись на мелкие кусочки. Учитывая скорость падения, никто не выжил, а специалистам теперь будет очень сложно определить, в чем же причина крушения, так как наиболее важные части лайнера изуродованы до неузнаваемости.
Диспетчер незамедлительно вызвал спасательные службы к месту крушения, но они ничего не смогли сделать.
Дело сделано, Минаков чувствовал моральное удовлетворение от содеянного, потому что первая часть его плана завершилась. Теперь надо было немного подождать, когда возникнет шумиха вокруг этого необычного крушения. Всего через пару часов многие новостные ресурсы рассказывали о крушении самолета, но никаких подробностей не было, следователям необходимо время для детального изучения остатков лайнера. Сейчас самое время передать запись разговора, как показалось Александру. Причем, получателем должны быть как сербские телеканалы, так и российские. Отправив файл с записью разговора «Насти» и «исполнителя», он подлил масло в огонь, в связи с чем версия о том, что причиной крушения был терроризм, стала основной.
Круговорот событий
Всего через несколько часов запись разговора «Анастасии» и исполнителя была представлена прессе. Минаков отправил файл сразу некоторым журналистам Сербии и России. Естественно, что делал он это не со своей личной электронной почты. Более того, он использовал протоколы, которые делали почти невозможным вычислить место, откуда были отправлены сведения.
Информация незамедлительно попала в эфир, однако точный источник никто из журналистов не называл. Несмотря на факт терроризма, представители СМИ могут не разглашать свой источник в соответствии с действующим законодательством, что позволяет иногда выдавать копейку за рубль. Так и здесь: непроверенная информация сыграла на руку ее отправителю, там было буквально следующее:
– Мне необходимо, чтобы братья Джорджевич не добрались до дома.
– А разве нельзя это сделать с меньшим числом жертв?
– Если я убью только их, то будет понятно, что именно я являюсь заказчиком этого убийства.
– Почему вы так решили, Анастасия Романовна?
– Потому что я знаю гораздо больше, чем ты. Полиции будет несложно связать несколько событий и выйти на меня, поэтому я передаю тебе этот передатчик, который необходимо спрятать в кабину пилотов.
– Это будет быстрая смерть?
– Я очень постараюсь так сделать.
– В каком смысле? Вы тоже полетите на этом самолете?
– Нет, но у меня есть возможность управлять этим прибором с земли. Тебе не нужно вникать в детали, главное – сделай, о чем тебя просят, и будешь вознагражден.
– Хорошо, Анастасия Романовна, я вас понял.
– Вот, держи и не потеряй. Это опытный образец, другого такого у меня нет, поэтому за сохранность отвечаешь головой.
Именно такую запись разговора Минаков отправил в СМИ. Причем, голоса были обработаны, чтобы все подумали именно на Настю. Кто был непосредственным исполнителем особо никого не волновало, так как это мог быть один из подопечных известной леди. Информационный вброс стал настоящей бомбой, он заставил подключиться к расследованию не только полицию, но и федеральные службы России, Сербии и Интерпол. Алексей, когда услышал запись, не поверил своим ушам, он готов был поклясться, что это голос его жены. Учитывая личный интерес, его сразу отстранили от дела. Более того, учитывая родственные связи, Алексея решили допросить.
Коллеги пытались докопаться, знал ли Лаврентьев о планах Насти, известно ли ему, где она находится сейчас, почему она ушла из дома и при каких обстоятельствах, общается ли он с ней. Пройти проверку на полиграфе ему не предлагали, потому что сотрудников ФСБ учат обманывать устройство.
Ему пришлось провести несколько неприятных часов в помещении для допросов, но не с той стороны, с которой он привык там находиться. Это непросто непривычно, этот факт сильно раздражал его. Для человека с идеальной репутацией и с высокой планкой социальной ответственности это стало, своего рода, шоком. Коллеги, с которыми он еще вчера здоровался, задавали ему вопросы о личной жизни и не только. Приходилось отвечать честно, прекрасно понимая, что все показания будут проверены.
Несмотря на отсутствие необходимой следствию информации, Лаврентьева отправили в отпуск без содержания, чтобы он не имел доступа к файлам, связанным с этим делом. Также ему запретили выезжать за пределы города.
Алексей не стал говорить коллегам, что его жена беременна, потому что тогда они стали бы проверять муниципальные и частные клиники по той причине, что она должна встать на учет. Сначала он решил, что ему требуется самому переговорить с супругой, только не представлял, как это сделать, потому что телефон у нее был отключен.
Вечер Алексей провел в баре, ему не хотелось идти в пустой дом, где его никто не ждет. В один день вся жизнь его перевернулось: из преуспевающего сотрудника ФСБ он стал подозреваемым. Да, ему не сказали это открыто, в этом не было необходимости. Возможно, из уважения к былым заслугам, к нему не приставят хвост, но это не точно. По крайней мере, идя в бар, слежки не было,
