Грустничное варенье - Елена Вернер

К Ларе постепенно приходило осознание его слов. Он ведь заранее все подстроил, сломал ее машину, заручился поддержкой отца (вот что значило это папино «удачи вам двоим»!) и теперь пытается загнать ее в угол. Подлец…

Она набрала в легкие воздуха, как для крика, но заговорила тихо.

– Ты подлец. Если тебе хоть сколько-нибудь дорога Лиля, сейчас ты исправишь мою машину, а потом дашь мне уехать. А впрочем, знаешь? – сообразила она. – Ничего мне от тебя не надо! Я вызову ребят из сервиса, они все исправят, и я поеду. Понятно? Тебе понятно?

Егор явно колебался.

– Лара, черт, ну зачем? Ты меня вынуждаешь на крайние меры! – он достал из кармана куртки MP3-диск и потряс им перед нею. – Знаешь, что это?

Девушка молчала, испепеляя его взглядом. Он кивнул:

– Именно. Это диск, который Лиля записывала в поездку. Ты ведь знаешь, она всегда перед путешествием так делала.

Это была правда. Лиля любила готовиться заранее. Привыкшая к тому, что Лара с детства пичкала ее легендами, в замужестве она изменила лишь механизм изложения. Теперь Лиля наговаривала диск с импровизированной экскурсией, озвучивая все, что вычитала в путеводителях и на форумах, чтобы не отвлекаться в дороге. Важную информацию о новых местах она перемежала своими любимыми мелодиями, шутками, рассуждениями, так, чтобы в пути не приходилось ловить радио – это было собственное радио с диджеем Лилей, внутренний эфир для своих.

И сейчас диск, радужно поблескивающий лазерной стороной, хранил ее голос. Лара нервно сглотнула.

– Врешь.

Егор развел руками и вернулся в свой джип. Вставил диск в магнитолу и выкрутил звук на максимум. Лара забыла, как дышать.

– Привет-привет! – зазвучал из динамика любимый смешок ее сестры. – Ну что, значит, Байкал?..

Егор нажал на «стоп», и Лара дернулась всем телом. Он вытащил диск и вышел из машины.

– Поедем, Лара… – предложил он едва слышно.

– Отдай. Отдай мне! – она налетела на него и принялась колотить по его груди кулаками, так что ему пришлось перехватить ее запястья. – Отдай, слышишь!

Дядечка, гуляющий неподалеку с собакой, уставился на них с любопытством. Лара боялась, что не выдержит и расплачется, и вырвалась. Ей хотелось убежать, но Лилины слова, все еще эхом звучащие в ушах, держали крепче поводка. Егор смотрел на Лару с горечью, и вокруг него слабо вспыхивал голубой ореол. Грусть. Ну хоть что-то…

– Я не могу отпустить тебя, – в его словах звучала убежденность. – Мне надо поехать.

– Зачем тебе? – взвыла она.

– Мне надо. Понимаешь, надо. Кое в чем разобраться. Для этого ты тоже должна ехать.

Егор видел, что она не уступит. Он помрачнел, снова вытащил диск и взял его обеими руками:

– Ты хочешь, чтобы я его сломал?

– Нет! – она подалась вперед быстрее, чем осознала свое движение.

– Ты поедешь со мной?

Она почувствовала себя загнанной в угол. Если бы она была собакой, то сейчас присела бы на лапы и заскулила от безысходности. Радужный диск был так хрупок в руках Егора, и она боялась: одно легкое движение, и голос Лили навсегда исчезнет, так никем и не выслушанный.

– Ты хочешь, чтобы я его сломал? – с угрозой повторил Егор. Он не шутил, Лара видела это.

И тогда она поняла, что сдается. Что поджимает хвост. Пусть лучше сломается она, чем диск с голосом Лили, диск, где она радуется, что осуществляет свою мечту… Все, что угодно, лишь бы он не сломал это сокровище!

– Я превращу эту поездку в ад для тебя, – прошипела ему Лара.

– Это уж как тебе будет угодно.

Она безвольно смотрела, как Егор невозмутимо кладет ее сумку в багажник своего джипа, пристегивается ремнем, задает в навигаторе маршрут. Наконец он опустил стекло:

– Ты садишься или как?

Лара открыла переднюю пассажирскую дверь и поставила на сиденье рюкзачок.

– Там Лиля, – пояснила она с вызовом в ответ на вопрошающий взгляд Егора.

Потом устроилась на заднем сиденье и уставилась в окно. Она не собиралась больше показывать слабость, но с замиранием сердца замечала любое движение Егора, изнывая от нетерпения…

Это произошло, как только машина свернула с кольцевой автодороги. Москва осталась позади.

– Привет-привет! – хихикнула из динамика Лиля. – Ну что, значит, Байкал?

До него еще ехать и ехать, я до сих пор не могу поверить, что мы выбрались. Но раз мы это слушаем, значит, все-таки ввязались в эту авантюру! И это здорово. Поскольку я записываю этот диск задолго до поездки, все мои мысли носят гипотетический характер. Наверное, сейчас раннее утро, и пробок еще нет. Дождь или солнце – неважно. Впереди пять с половиной тысяч километров. Какая огромная у нас страна, рехнуться можно. Взять хотя бы новогоднюю ночь. Новый год идет по стране – сколько? Восемь часов? Когда он уже наступил в Петропавловске-Камчатском, в Москве только три часа дня. Не говоря уж о Калининграде. Просто в голове не укладывается.

И пока это все еще «не укладывается», мы уже едем. Кстати, едем мы по трассе М7, знаменитой Владимирке, Владимирскому тракту, по которому гнали в Сибирь заключенных. Правда, там попадались и хорошие люди. В любом случае, хорошо, что мы едем в джипе с кондиционером и подушками безопасности, а не гремим кандалами на ногах, стертых в кровь. Не знаю, каков состав нашего экипажа, нас или двое, или Лара все же выбралась с нами. Буду обрабатывать ее всю весну и, может быть, даже уговорю послать к чертям работу на несколько недель. Короче, если она в машине, то это просто фантастика. Если нет, то я уже скучаю по своей сестренке. Она любит путешествовать, у нас обеих это с детства. Так что, думая о ней, включаю ее любимое…

Из динамиков хлынул рок-н-ролл, и Лара поняла, что не может унять дрожь в похолодевших руках. Все было как во сне, – кроме Лилиного присутствия в машине, напротив, до неимоверности реального. Лара сидела, упорно отвернувшись к окну: только бы не смотреть наискосок вперед, на сиденье, где лежит кожаный рюкзачок с горестным своим содержимым. Он был самым невозможным в мире, самым неправдоподобным, и, пока голос Лили звучал в салоне машины, проще всего было верить, что рюкзака не существует.

Но музыка, сменившая ее веселую речь, заставила Лару задуматься – и ужаснуться. Она не представляла себе, как получилось, что она едет на Байкал с мужем своей сестры, с человеком, которого презирает. Это не просто поездка, не встреча на даче у отца. Это минимум две недели наедине, две недели, отравленные его присутствием. И кстати о папе… Как он мог ее предать! Согласиться на участие Арефьева в поездке, зная ее отношение! В дальнюю дорогу ведь врагов не посылают, папа…

Лара с ненавистью уставилась в вихрастый Егоров затылок, выглядывающий из-за подголовника переднего сиденья. И стиснула зубы, уговаривая себя, что должна вытерпеть. Ради мечты Лили.

– Лилин атлас дорог у тебя с собой? – Егор поискал Лару в зеркале заднего вида. Она сползла ниже, чтобы не видеть в зеркальном прямоугольничке его лица, и промолчала. – Там должны быть помечены места, про которые она тут что-нибудь наговорила.

Лара демонстративно отвернулась к окну, не заметив усмешки, мазнувшей по губам Егора. Но минут через пять осторожно, стараясь не привлекать его внимания, все-таки выудила из сумки атлас автодорог и убедилась в его правоте: на каждой странице синели пометки-снежинки, и первая из них как раз относилась к началу трассы.

Рок-н-ролл, записанный Лилей, вскоре снова сменился ее голосом:

– Хорошего помаленьку. О, как же меня будоражит наше путешествие! Пока это не очень понятно, мы ведь еще в Московской области, но тут главное – предвкушение. Впереди столько всего… Почему-то дорога всегда ассоциируется с приключениями, ведь правда? Надеюсь, нас ждут только приятные… Ладно, много болтаю. Мне пора включить что-то ненавязчивое, для фона… Ехать еще долго, а мне вовсе не хочется надоедать – ни самой себе, ни тебе, Егор… Ты и так чересчур терпелив.

Лара насторожилась. Она слишком хорошо знала свою сестру, чтобы не распознать здесь какого-то намека. Что имела в виду Лиля, она не знала и никогда уже не узнает, не спросит. Лиля обращалась к самой себе и Егору и, возможно, даже представляла направление разговора, которое последует в салоне за ее репликой, под нежные звуки блюзовой композиции. Несмотря на слова, Лиля, конечно, вряд ли всерьез надеялась, что ее сестра окажется в машине Егора по пути на Байкал. Только если в качестве третьего члена экипажа, а сама Лиля всю дорогу сидела бы рядом с мужем и пропускала бы треки, записанные не для чужих ушей.

Лара вдруг впервые засомневалась, правильно ли все это: ехать, слушать Лилин голос, обращающийся, конечно, только к Егору. Но тут же одернула себя. Это все глупости. В жизни всегда были главными они вдвоем, Лиля и Лара. Сестры, близнецы, и кому как не ей знать, что это означает. Все остальные отношения второстепенны, и только это имеет настоящую ценность. Одна кровь на двоих, одна ДНК, чья двойная спираль опутывает крепче всех других уз на земле. Все люди рождаются одинокими, а им повезло родиться вдвоем! И знают они друг о друге все, вплоть до мельчайших подробностей.