Теодосия и Сердце Египта - Робин ЛаФевер

Потом я положила в середину холста зуб, рыбью косточку и кошачью мяту. Проколола иголкой свой палец, выдавила на все это одну капельку крови и принялась свертывать холст снова и снова, пока он не превратился в комок. Дальше я связала из двадцати шести ниток маленький ошейник. Проткнула иголкой края холщового комка и пропустила в отверстия нитяной ошейник. Теперь амулет был готов, и его можно было повесить на шею Исиде. Клык и вода мне потребуются позднее, во время ритуала.

Но чтобы приступить к этому ритуалу, мне предстояло найти мою бедную заколдованную кошку.

А как ее ловить, эту демоническую кошку? Кошки – создания непредсказуемые, даже безо всякого влияния черной магии. Как только вам потребуется найти кошку, она спрячется. Если кошка сейчас вам не нужна, она будет настойчиво тереться у ваших ног и не давать прохода.

В поисках Исиды я обшарила весь музей, заглянула во все ее любимые места – за печкой, в грузовом трюме, где живут мыши и крысы, под шкафом в гостиной, в галерее птиц (там Исида любит делать вид, что охотится на пернатых). Разумеется, моей кошки нигде не было.

Когда по всему музею начали отбивать время часы, я сосчитала удары – двенадцать. Время ланча! Как правило, во время ланча Исида отирается в грузовом отсеке, ждет упавшие на пол кусочки сэндвичей, которые едят Дольдж и Суинни. От Флимпа ей тоже часто что-нибудь перепадает.

Почти весь перерыв на ланч – без малого час – я крутилась возле рабочих и сторожа, словно сама была кошкой. Исида не появлялась, но я собрала для нее неплохую коллекцию крошек и кусочков, которые разложила под балконом, где любит перекусывать Исида. В коллекции был ломтик ливерной колбасы, крошки сыра и кусок вареного яичного белка.

Вскоре после того, как я разложила это угощение, послышалось шипение, мимо меня пронесся мохнатый комок, а затем острые, как бритвы, когти оттолкнули мои руки прочь от лакомства.

Я была так удивлена, что позволила Исиде доесть почти все, прежде чем вспомнила о том, что должна схватить ее.

Исида взвыла, как леший, и принялась бешено вырываться из моих рук. Удержать ее было так же непросто, как маленький смерч. Я крепко стиснула Исиду и поспешила в читальный зал, мысленно молясь по дороге, чтобы он оказался пустым. Представляете, вхожу я туда со своей кошкой в обнимку, а там чинно листает книгу какой-нибудь заглянувший к нам сварливый старый пень в очках!

Слава богу, все обошлось, и в читальном зале никого не было. Продолжая удерживать Исиду одной рукой, я протянула вторую руку за амулетом.

Почувствовав, что я ослабила хватку, Исида сильно рванулась и взмахнула своей лапой. Удар пришелся мне по животу, а затем – вскользь – по левому рукаву платья.

Я прижала Исиду к полу коленками и одной рукой, а другой рукой попыталась надеть ей на шею амулет. К счастью, одежда на мне была достаточно плотной и толстой, чтобы уберечь меня от более серьезных повреждений. Наконец мне удалось накинуть амулет на тонкую шейку Исиды, оставалось лишь завязать ошейник, а для этого мне пришлось отпустить кошку, которая могла попытаться либо сбежать, либо разодрать мне когтями руку.

Исида не отказала себе в удовольствии сделать и то и другое одновременно.

Завязывая ошейник, я скороговоркой бубнила заклинание:

– Пусть наполнит тебя целительная сила Гора. Пусть осенит тебя сила Ока Ра. Пусть к тебе вернется твоя очаровательная сущность, – когда я дошла до этих слов, Исида все же вывернулась и бросилась к двери. Я кинулась следом, успев подхватить на ходу стоявший на столе стакан с водой. – Пусть эта вода очистит твою душу! – крикнула я и, не глядя, выплеснула воду сквозь открытую дверь вслед Исиде.

Послышался удивленный возглас, а затем в двери возникла уродливая голова Клайва Фагенбуша. Его брови сошлись над глазами и напоминали сейчас фантастический, выросший на лбу ус.

На груди Фагенбуша расплывалось большое мокрое пятно. Можете представить, в каком восторге он сейчас пребывал!

Фагенбуш медленно шагнул в комнату, уронив на пол каплю воды, скатившуюся с его длинного заостренного носа.

– Что ты себе позволяешь, несносная девчонка? – прорычал он.

Он был в таком гневе, что я невольно попятилась назад.

– Купала Исиду, – ответила я.

Он еще на шаг приблизился ко мне и сказал:

– Кошку? Купать? Зимой? Скажи, ты всегда проводишь ритуал очищения, когда купаешь свою кошку?

Проклятье. Выходит, он все слышал? Я перестала пятиться назад, скрестила руки на груди и высокомерным тоном ответила:

– Разумеется. А вы разве нет? Как же вы в таком случае рассчитываете по-настоящему очиститься?

Он нахмурился еще сильнее.

В этот момент снизу донесся голос папы.

– Теодосия! Выходи! Пора ехать на вокзал встречать Генри!

Судя по тону, папа уже начинал сердиться.

– Прошу прощения. Меня ждут, – я сделала шаг вперед, но тут же вспомнила о том, что здесь остаются мои вещи, а мне не хотелось, чтобы в них рылся Фагенбуш.

– Я тебя предупреждаю… – начал Фагенбуш, но не закончил.

– Живо! – раздался громкий папин крик, от которого мы с Фагенбушем дружно подскочили на месте.

Папа появился в дверях, сердито посмотрел на своего второго помощника и недовольным тоном спросил:

– Что вы здесь делаете, Фагенбуш?

«Действительно, – подумала я, – что он здесь делает?» И я наклонила голову набок, ожидая услышать ответ.

– Я… э… подумал, что у Теодосии может быть то… э… что я ищу.

– Чушь. У Теодосии здесь ничего нет, – папа подозрительно покосился на меня и на всякий случай уточнил: – Так?

– Что у меня здесь может быть? – хихикнула я.

– Верно, – кивнул папа. – А теперь идите, Фагенбуш. А ты, Теодосия, пойдешь со мной.

Фагенбуш кивнул и поспешно удалился. Пока я внутренне ликовала, упиваясь очередной, пускай и небольшой победой над Фагенбушем, папа оглядел меня и спросил:

– Что с тобой? Ты только посмотри на себя! Кошмар!

Я потерла свой локоть, затем откинула упавшую на глаза челку и только теперь увидела, какой разгром учинила мне Исида. Нижняя половина правого рукава разодрана в клочья, все запястье покрыто свежими ссадинами.

– Мы с Исидой слегка поспорили.

– Эта чертова кошка нас погубит, – предрек папа, направляясь к двери. – Пойдем, мы из-за тебя уже опаздываем.

Я пошла вслед за папой, теперь мне оставалось лишь надеяться на то, что амулет магическим образом поможет Исиде. И кто знает, быть может, к тому времени, когда мы вернемся в музей, моя кошка уже совсем поправится.

Генри приезжает на каникулы

Сегодня вокзал Чаринг-Кросс был похож на сумасшедший дом еще больше, чем вчера, – если, конечно, допустить, что такое возможно в принципе. Взрослые в дорожных костюмах тащили чемоданы и загоняли в вокзал орущих детей, а между ними лавировали носильщики со своими груженными багажом тележками. Прибывавшие один за другим поезда выплескивали из себя на платформы все новые и новые толпы приехавших на каникулы школьников. Я рассматривала очередную такую толпу в поисках Генри, когда кто-то дернул меня сзади за пальто. Обернувшись, я увидела перед собой Стики Уилла.

– Привет, – сказал он.

Стики выглядел чуть мрачнее, чем вчера, ворот его рубашки был распахнут.

– Привет, – ответила я. – Я надеялась, что найду тебя…

– Но нашел тебя все-таки я.

– Какая разница, – махнула я рукой. – Что ты узнал?

– Черт побери, мисс! – воскликнул Стики, глядя на мою руку. – Вы дрались?

– Нет, не дралась, – ответила я. – Просто мы немного повздорили с моей кошкой.

Юный карманник осмотрел меня с головы до ног, почесал подбородок и присвистнул.

– Кошка, значит? Ну что ж, львы – тоже кошки.

– В тот момент в ней было что-то от львицы, – согласилась я. – Ну, так что же ты выяснил?

– Тот тип встретился с какими-то важными шишками на Карлтон Террас.

– Карлтон Террас! Это же рядом с германским посольством?

Означало ли это, что тот странный тип – немец? И зачем какому-то немцу шпионить за мамой? Или так пристально следить за ее сундуками?

– Я просто шел за ними, мисс, – пожал плечами Стики. – Они у меня дорогу не спрашивали. – Он стрельнул глазами через мое плечо, затем посмотрел мне в лицо и спросил: – Теперь мы квиты, мисс?

– Да, я полагаю…

– Мне нужно идти, – поспешно сказал он и повернулся, собираясь уходить.

– Погоди минутку, – произнесла я. – Как я смогу тебя найти?

Мальчишка ухмыльнулся, и я увидела, что у него во рту не хватает зуба.

– Обычно я каждый день бываю здесь, на вокзале.

Он еще раз глянул через мое плечо и тут же исчез, растворившись в толпе, а я поразилась тому, какой одинокой я внезапно почувствовала себя. Человек так быстро привыкает к тому, что у него есть союзник.

Тут я услышала за своей спиной голос – к сожалению, до отвращения знакомый.

– А папа знает об этом?