Теодосия и Сердце Египта - Робин ЛаФевер

Я выбралась из своей каменной постели, налила в тазик холодной воды из кувшина и побрызгала себе на лицо, смывая сон и, хотелось бы надеяться, прилипчивые воспоминания о своих странных снах. Была еще одна вещь, из-за которой я не выспалась, – всю ночь в музее раздавались потрескивания, скрипы и шорохи. Казалось, все артефакты ожили и решили устроить вечеринку. Я подозревала, что это каким-то образом связано с предметами, которые привезла мама. Я решила, что сегодня первым делом проверю это – разумеется, выяснив сначала, забыли меня родители в музее или нет.

О, нет! Эту проверку придется отодвинуть на второе место. А моя первая и самая важная задача на сегодня – найти Исиду и попытаться расколдовать ее.

Я разгладила, как смогла, свое мятое платье, которое не снимала уже второй день кряду. Если честно, то я сейчас мало чем отличалась от уличного беспризорника. Затем сняла с гвоздя самый чистый – по крайней мере, на вид – передник и влезла в него. Натянула на руки перчатки и отправилась в столовую в надежде найти там если не своих родителей, то хотя бы остатки от вчерашнего ужина. Удача мне не улыбнулась, я не нашла в столовой ни родителей, ни объедков. Тогда я соорудила себе сэндвич с последней ложкой джема из банки, а когда принялась за него, услышала папин голос, долетевший сверху, из его мастерской. У меня отлегло от сердца – родители все же не забыли меня в музее, как зонтик!

Направляясь в читальный зал, я решила заглянуть к Эдгару Стилтону, Третьему помощнику хранителя музея.

Стилтон был простым, но знающим и честным парнем, а по некоторым причинам он служил еще и чем-то вроде громоотвода во время случавшихся в музее беспорядков, и так же, как я сама, всегда чувствовал, если что-то шло не так. Когда меня одолевали сомнения, мне достаточно было заглянуть к Эдгару и проверить по нему свои ощущения. Поскольку Стилтон был младшим из помощников, он обычно появлялся на работе раньше остальных, чтобы произвести своим рвением хорошее впечатление на своих трех вышестоящих начальников. Правда, папу он мог бы во внимание и не принимать, мой папа просто не замечает подобных вещей.

Когда я пришла на второй этаж, дверь Стилтона была открыта. Кабинет, который он занимал, был не больше моего чулана – еще одно обстоятельство, которое роднило нас с Эдгаром. Его рабочий стол всегда был завален бумагами, свитками и транспортными накладными. Хотя газовые рожки горели на полную, в кабинете все равно было сумрачно и неуютно.

– Доброе утро, – сказала я, просовывая голову в дверь.

Стилтон вздрогнул от испуга и едва не уронил на пол свою чашку с чаем. Дурной знак.

– А, мисс Трокмортон, привет. – Он поправил поставленную на стол чашку и вытащил носовой платок, чтобы вытереть облитый чаем рукав.

– Просто Тео, – поправила я, вошла в кабинет и присела возле стола. – Вы слышали о новых находках моей мамы?

Я спросила об этом не потому, что мне было интересно – просто мне нужно было занять Эдгара чем-нибудь на пару минут, чтобы понаблюдать за ним и прочитать всю нужную мне информацию.

– Да, Боллингсворт рассказал мне кое-что об этом вчера вечером. Великолепные артефакты.

Я заметила, что его левое плечо нервно подергивается. Плохо дело.

– А мне она привезла копии надписей с каменных плит, которые нашла в гробнице. Очень интересные тексты.

– Надо думать, – сказал Стилтон, и его правый глаз тоже нервно задергался.

В ту же минуту снизу донесся звон колокольчика, и Эдгар вздрогнул, словно ошпаренный.

– Доставка, – сказал он.

– Отлично, – ответила я. Доставка – это значит, привезли очередные мамины ящики и сундуки. Доставка – это значит, что сейчас все займутся разбором новых артефактов, а я смогу спокойно посидеть в библиотеке и поискать средство, которое поможет Исиде. – Пожалуй, пойду, помогу распаковывать груз.

Я попрощалась с бедным Стилтоном, который все время дергался и извивался, словно насаженное на иголку насекомое, и поспешила в читальный зал. Подойдя к нему, я увидела Клайва Фагенбуша – он как раз отпирал дверь. Увидев меня, второй помощник насупился и спросил:

– Что ты здесь делаешь?

Я мило улыбнулась в ответ и про себя твердо решила, что обзаведусь собственным ключом от библиотеки.

– Собиралась позаниматься.

– Думаю, ничего не выйдет, – ухмыльнулся Фагенбуш. – Твой отец просил передать, что ждет тебя внизу, хочет, чтобы ты помогла распаковывать ящики.

Проклятье! Сколько раз я мечтала о том, чтобы папа позвал меня помогать, и надо же – впервые в жизни он это сделал именно тогда, когда у меня есть более важные и неотложные дела! Как же мне быть? Ну, хорошо, пойду помогать, а при первой же возможности улизну.

Когда я спустилась вниз, мои родители разбирались с шабти. Этих глиняных фигурок были сотни, тысячи, и на каждой из них лежало проклятие.

Я думала, что мы никогда не закончим распаковывать шабти. Мама и папа были приятно возбуждены – такая армия шабти позволяла создать впечатляющую экспозицию. Мне же эта работа казалась утомительной и нудной, тем более что про́клятые фигурки излучали энергию, от которой у меня слезились глаза и сводило желудок. Я то и дело поглядывала на часы, словно подгоняя поезд, который должен был привезти на каникулы Генри.

Эти взгляды на часы лучше любых слов говорили о том, насколько я устала. Вне всякого сомнения, уже завтра я буду мечтать о поезде, который увезет Генри обратно в школу.

Наконец все шабти были распакованы, мама и папа принялись пересчитывать и переписывать их, а я воспользовалась случаем и тихонько улизнула.

Пришло время расколдовывать мою несчастную любимую кошку.

Распаковывая шабти, я хорошенько все обдумала. Прежде всего, я попытаюсь надеть на Исиду защитный амулет. Проклятия он, конечно, не снимет, но хотя бы немного ослабит его действие.

Но первым делом нужно будет посоветоваться со знающими людьми.

Я вернулась в читальный зал и взяла с полки книгу Эразма Брамвелла «Погребальная магия, мумии и проклятия». Пролистав ее от корки до корки, я поняла, что о снятии проклятий Брамвелл не имеет ни малейшего понятия. Он много и со знанием дела пишет о том, как мумифицировать кошек (кошачьи мумии в египетских гробницах находят очень часто), о том, как оплакивать умерших кошек (некоторые египтяне в знак траура даже сбривали себе брови), но ни единого слова о том, как изгонять забравшихся в кошку демонов. Это означало, что решение мне придется искать, полагаясь только на собственные силы, никто из древних авторов не поможет.

Итак, мне предстояло найти способ использовать способности самой Исиды к регенерации (как вам должно быть известно, недаром говорят, что у кошки девять жизней). Способности к самовосстановлению должны помочь Исиде избавиться от проклятия и снова стать самой собой. Кроме того, я должна очистить свою кошку и снабдить ее защитой против сил зла, циркулирующих в ее маленьком пушистом теле. Наконец, я должна напомнить Исиде о том, какая она на самом деле. Сложная задача.

Я порылась в своем саквояже, который накануне забыла в читальном зале, – какая невнимательность с моей стороны! – и смогла подобрать все необходимые вещи. Я даже составила их список – для Вечности, как говорит в таких случаях папа.

«Средство Теодосии Трокмортон для снятия проклятий с кошки:

1 небольшой квадратный кусок холста;

1 ивовая палочка с обожженным концом;

1 молочный зуб кошки, которую предстоит расколдовать (по счастью, у меня сохранился такой зуб, он выпал у Исиды, когда она была еще котенком!);

1 маленькая рыбья кость (чтобы стимулировать чувства кошки и напомнить ей о ее истинной натуре);

1 наперсток сушеной травы Nepeta cararia, больше известной как кошачья мята (чтобы еще сильнее стимулировать кошачьи чувства);

1 капля крови (не кошки, а того человека, который снимает проклятие);

1 сосуд с чистой водой;

1 клык гиппопотама с вырезанными на нем магическими символами. Такие клыки использовались в Египте во время магических обрядов в эпоху Среднего Царства. (Мой клык был заимствован из собрания предметов древнеегипетской магии в Музее легенд и древностей, коллекция № 136);

26 ниток – 12 белых (для очищения), 8 зеленых (для ускорения роста), 6 красных (для регенерации – Исиде нужно возродиться как можно быстрее!)».

Первым делом мне пришлось снять свои перчатки. Такую тонкую вещь, как амулет, в перчатках не сделаешь.

Затем я взяла ивовую палочку и ее обожженным концом нарисовала на квадратном кусочке холста Всевидящее око. Этот символ придаст бедной Исиде целительную силу бога Гора и обеспечит ей защиту.

Потом я положила в середину холста зуб, рыбью косточку и кошачью мяту. Проколола иголкой свой палец, выдавила на все это одну капельку крови и принялась свертывать холст снова и снова, пока он не превратился в комок. Дальше я связала из двадцати шести ниток маленький ошейник. Проткнула иголкой края холщового комка и пропустила в отверстия нитяной ошейник. Теперь амулет был готов, и его можно было повесить на шею Исиде. Клык и вода мне потребуются позднее, во время ритуала.