У него цвет глаз фиалковый. - Екатерина Фатеева

–Красивое у вас имя. И спасибо за совет. С чего начнем? – спросил Даниил.

–Со знакомства с моими предками, – хитро улыбнулась Нагуя.

–То есть с предков чаек? – сыронизировал он.

–У нас встреча с духами умерших эскимосов. Пойдемте на улицу, они уже там. Приготовьте свой фотоаппарат.

Даниил с сомнением посмотрел на нее, а потом – на портье. Тот тоже хитро улыбнулся и поощрительно кивнул в сторону входной двери.

–Надеюсь, вы не хотите удивить меня сюжетом фильма «От заката до рассвета»? – недовольно спросил Даниил, подозревая, что сумасшедший портье сговорился с сумасшедшей эскимоской, чтобы посмеяться над наивным туристом. Он окинул взглядом фойе гостиницы и к своему отчаянию не увидел никого кроме них троих: Аляска не кишит туристами. Даниил устыдился своего мимолетного колебания и решительно двинулся к выходу. Нагуя опередила его и, распахнув двери, торжествующе показала на небо. Потом дернула его за рукав:

–Закройте дверь, не охлаждайте помещение.

Небо сверкало и переливалось северным сиянием.

–У эскимосов Аляски есть красивая легенда, – сказала она. – Души умерших улетают в воздушный дворец, который расположен под Полярной звездой. Здесь, на земле, нам не видно этот дворец. Но иногда те, кто живет в нем, открывают окна, и из них льется волшебный свет, который мы видим на небе и называем это полярным сиянием.

–Там живут мои предки, – добавила она восхищенным шепотом.

Даниил был поражен тем, что увидел. Он достал фотоаппарат и начал делать снимки цветомузыки, льющейся с небес. Всполохи зеленого переходили в синие и фиолетовые, красные уступали место розовому и желтому.

Нагуя свозила его на машине в разные уголки, чарующие своей первозданной северной красотой. Даниил сделал фото облаков, мягких, пушистых, голубовато – белых, осевших на сине – белые горы и превративших пейзаж в нереально прекрасный. Она отвезла его к знакомой семье алеутов, которые изготавливали национальную одежду на продажу, чтобы он купил у них меховые шубу, шапку и меховые сапоги для себя, чтобы не замерзнуть во время фотографирования. Теплые перчатки фабричного производства они купили в местном магазине. Теперь издалека его можно было принять за высокого алеута в национальной одежде.

Он сделал снимки единственной железной дороги, особенностью которой является возможность сесть в поезд любому пассажиру в любом месте, с условием, что он «выкинет белый флаг» (любую белую вещь).

Даниила удивило наличие ресторанов с национальными кухнями других стран: мексиканские, еврейские, испанские, китайские, японские, индийские, ирландские, греческие.

В городе Фэрбенкс он фотографировал улицу Золотой лихорадки, которая создает атмосферу столетней давности. В деловом центре нашелся отличный материал для съемки – постройки на сваях, стоящие над водой.

Недалеко от города Уиллоу он сфотографировал легендарный сказочный дом доктора Сьюза – 12 – ти этажную узкую башню, воспринимаемую как местный небоскреб, после осмотра низких строений жилых зданий. Издалека она похожа на маяк, который состоит из домиков, уменьшающихся в размере с каждым этажом. В каждом домике стены состоят из многочисленных стеклянных окон с деревянными рамами, от пола до потолка. Верхушка башни заканчивается ни то крошечным чердаком, ни то маленьким фонарем. В вечернее время домик, освещенный светом ламп изнутри, напоминает башню из фильма «Красавица и чудовище», окруженную снегом. Силуэт такого сооружения можно было бы использовать в каком – нибудь диснеевском мультфильме.

Ночью Нагуя вывела его на широкую дорогу, бегущую по замерзшему озеру. Под прозрачной толщей льда чернела вода. Снежная поземка, подобно невесомой тонкой накидке змеилась низко по льду. Даниилу почему – то показалось, что лед под ногами дышит, было немного страшновато. Наверное, это разыгралось у него воображение. Он фотографировал звезды на ночном небе, и уходящий в неоглядную даль зимник (зимняя дорога в просторечье), освещенный северным сиянием. Стоя посреди озера, Даниил поделился своим впечатлением с Нагуей:

–Когда видишь полярное сияние во все небо, охватившее его в ширину и в высоту, до самого горизонта, смотришь на бескрайнюю ледяную пустыню без единого признака человеческого жилья, ощущаешь первозданный мороз и понимаешь, что на много миль вокруг нет никого, кроме тебя, то кажется, что попал на Землю в момент ее сотворения.

Днем он нафотографировал местных рыбаков, достающих рыбу из круглого отверстия, прорубленного в толстом льду озера. Очень колоритная алеутка средних лет сидела на складном стуле около проруби и демонстрировала на камеру большого усатого сома. Здесь же было около двадцати рыбаков, среди которых были и мальчики – подростки.

«Просто удивительно, как они выдерживают такой холод», – думал Даниил, щелкая затвором фотоаппарата, нацеленного на рыбаков, показывающих ему больших и маленьких рыб.

Между тем приблизился день соревнований на собачьих упряжках. Они выехали с Нагуей на пункт сбора гонщиков, называемых каюрами. В этом году приехало 27 спортсменов из США, Канады, Франции, Швеции, Норвегии, Великобритании.

Даниил начал знакомиться с каюрами и стал рассматривать собак. Очень интересно посмотреть на тех, кто в состоянии передвигаться на большой скорости в течение 8 – 10 дней по трассе, проложенной по замерзшим рекам, по четырем труднопроходимым хребтам. Надо идти к финишу по малонаселенной, а то и попросту безлюдной пустынной местности не только в дневное, но и в ночное время, в кромешной тьме. На голове гонщика – небольшой круглый фонарь для освещения дороги. Сильный ледяной ветер, температура – 58 по Фаренгейту будут сопровождать отчаянных гонщиков и их отважных собак весь путь, а это – 1000 миль. Маршрут проложен по местам золотых приисков во времена клондайкской лихорадки в 19 –м веке. Победителю будут наградой 24 тысячи долларов и 4 унции золота. Во время гонок каюры нередко обмораживаются, получают различные травмы. Лишь пару раз останавливается гонщик в течение дня на короткий отдых среди заснеженных пустынных равнин, заносимых снежной пургой. Собакам надеваются на лапы специальные тапочки из толстой нейлоновой ткани, чтобы они не травмировали серьезно ноги. За все время гонок может использоваться 1000 – 1500 башмачков на упряжку. Несмотря на эти предосторожности, многие собаки все равно сбивают в кровь лапы или выбиваются из сил и сходят с дистанции. Если в начале забега у каюра было 14 – 16 собак, то к финишу может прийти 7-9.

Даниил решил начать со знакомства с девушкой – каюром. Ее звали Вивьен, она была младше Даниила на три года, ей было 25 лет, и она приехала из штата Монтана. В прошлом году она стала победителем гонки. За несколько дней пребывания на морозе ее кожа обветрила, но, несмотря на это, лицо Вивьен не потеряло свое привлекательности. Высокая, худенькая, с упругим, как струна телом, она была больше похожа на спортсменку по художественной гимнастике, чем на неутомимого мужественного гонщика. Теплый комбинезон красного цвета, толстый оранжевый жилет и меховая шапка с рыжим лисьим хвостом очень шли ей.

Даниилу понравилась ее обветренность, немного надтреснутый от окриков на собак голос, застенчивая улыбка и открытая манера общения. Она, прикрывая от мороза нижнюю часть лица шарфом, охотно рассказывала ему о своем хобби, поглаживая собак. Будки стояли в небольшом леске.

–Обычно в гонках участвуют собаки определенных пород, такие, как хаски и маламуты, – сказала она. – Кстати, ездовые собаки не используются в гонках против их воли: любимое их занятие – бег, они не могут долго усидеть на месте. Хозяин такой собаки должен учитывать ее потребность в регулярных пробежках и соотносить это со своими возможностями: нельзя отказать ездовой собаке в удовольствии бегать.

–Хочешь, удивлю тебя? – спросил Даниил.

–Попробуй, – засмеялась Вивьен.

–В Центральном парке в Нью – Йорке есть бронзовый памятник собаке по имени Балто – вожаку упряжки ездовых собак, которая доставила лекарство в короткие сроки в один из городов Аляски, он называется Ном. Эпидемия дифтерии была побеждена благодаря применению сыворотки, которую они привезли. Они преодолели тяжелый путь…

–В 674 мили, – договорила за него Вивьен. – Тебе удалось удивить меня: при чем здесь Нью – Йорк?

–При том, что Балто стал настоящей знаменитостью.

–А теперь я удивлю тебя, – сказала она. – Каюры знают эту историю с небольшими изменениями. Все это происходило на Аляске. Вожака звали Того, а не Балто. Великий Того. Знаменитый гонщик – норвежец Сеппала ошибся, посчитав, что Того самый слабый из помета. Того пытались держать взаперти, как комнатную собачку, несмотря на то, что он был потомком вожака – победителя соревнований. Но, Того сбежал из теплых скучных комнат женщины, у которой жил и прибежал к Леонарду Сеппала. Каюр отправился на соревнования и оставил его в вольере. Но тот вырвался, сильно поранив себе лапу, и догнал упряжку Сеппалы. Гонщик перевязал Того ногу и поставил его впереди. И не ошибся. Великий Того тащил нарты 75 миль наравне со взрослыми, опытными собаками, несмотря на то, что его нога была повреждена.