У него цвет глаз фиалковый. - Екатерина Фатеева

Но все это было в мечтах. В реальности он некрепко держал в руках руль своей судьбы, он был похож на миловидного юнгу, скрывавшегося в каюте во время шторма. Кораблем управлял бесстрашный капитан, его любимая женщина – Вирджиния. Такое положение дел задевало его, но, видимо, задевало не настолько, чтобы вести образ жизни, при котором он мог бы уважать себя.

Постоянно подавляя в себе порывы молодости, Даниил сделался неврастеником. Чтобы не срываться на раздраженные фразы в общении с Вирджинией, он, чувствуя нарастающий в груди взрыв бешенства, говорил ей, что ему требуется побыть одному, чтобы обдумать намечающуюся идею по созданию какого – нибудь фотомакета или рекламного щита. Он уходил, чтобы побродить по недорогим гипермаркетам, переполненным толпой людей с глазами, горящими шоппинговым азартом. Чужие живые эмоции успокаивали его нервы. Но он не мог постоянно слоняться по магазинам, ему необходимо было заниматься Вирджинией и работой. Он помнил, что одним из условий их общения, Вирджиния выдвинула его рост как талантливого художника, личность которого достойна ее внимания.

Спустя год после того, как он начал жить с Вирджинией, на Даниила в минуты нервного напряжения время от времени стало находить странное наваждение: ему казалось что кто – то незримо присутствует рядом с ним. Боковым зрением он видел неясную тень, но повернув голову и устремив прямой взгляд на то же место, он никого не обнаруживал. Тень смутно напоминала человека, и от нее веяло холодом. Он подходил к зеркалу, чтобы увидеть призрак. В зеркальной мути, сбоку от него, слабо фосфоресцировал силуэт человека в длинном широком балахоне с капюшоном. Через некоторое время балахон незнакомца стал окрашиваться в кроваво – красный цвет и теперь призрак являлся к нему только в этом цвете. Лица его не было видно, вместо него просматривалось белесое пятно. Тогда страх полз по его телу. Даниил стремился выйти на улицу под яркий свет дня. Если такое случалось ночью, он включал музыку и телевизор, люстры, светильники и ночники во всех шести комнатах своей квартиры с окнами на Центральный парк, которую подарила ему Вирджиния.

Он не знал, что подобное состояние означает первые признаки шизофрении. Даниил воспринимал происходящее как сверхъестественное явление, как проявление активности потустороннего мира. Он самонадеянно считал, что справится с ситуацией, потому что мать научила его молитвам, оберегающим от вмешательства темных сил. Но обсуждать с кем – нибудь эту тему стеснялся, боясь выглядеть смешным и слабонервным, даже в глазах собственной матери.

********

Даниил внимательно изучал методы работы Вирджинии. Он узнал практически всех, кого знала она, и научился от нее поддерживать полудружеские – полуделовые отношения с влиятельными и известными людьми. Подготавливая Даниила к встрече с каким – нибудь значительным человеком, Вирджиния давала ему характеристику и учила как себя вести и что говорить. Постепенно надобность в этих наставлениях стала отпадать, потому что Даниил усвоил все уроки. Но, несмотря на это, боялся оторваться от Вирджинии, опасаясь, что не справится с конкуренцией.

К 26 годам Голденблюм превратился в богатого человека, клиентура которого состояла из звезд кино, политики и представителей крупного бизнеса. Его подруга Вирджиния создала такие условия, при которых у талантливого человека есть свободное время для творческой работы.

При этом все его знакомые знали, что мисс Грин его девушка, а не только помощник. На некоторых встречах, где они бывали вместе, часто молодые красивые актрисы или подвыпившие представительницы «золотой молодежи», отчаянно добивались внимания красивого успешного парня со странным цветом глаз. Но Даниил был непоколебим. Исключительно вежливый и равнодушный в общении со знакомыми женщинами, он заслужил от них прозвище «ханжа».

Однажды Даниил был приглашен в качестве фотографа на день рождения известного политика. Жена политика и дети присутствовали здесь же. Даниил пришел со своей подругой Вирджинией. Ему предстояло создать частный фоторепортаж в стиле «Чикаго 30 – х годов» так, чтобы создать иллюзию, что фотографии были сделаны в те годы.

Жена политика с нескладной фигурой и в парике, высказала пожелание «изобразить ее так, чтобы она выглядела моложе, худее и красивее».

– Но, будьте любезны, без фотошопа, если вы такой уж профи. После фотошопа мать родная не узнает.

Все гости и сами хозяева принарядились в одежду тех лет. Женщины заранее сделали волнистые прически, надели туфли – лодочки и старомодные шляпки. Мужчины в коричневых костюмах – двойках и в лакированных остроносых туфлях, зубах – сигары. Мужчинам были выданы муляжи автоматов, а женщинам – муляжи пистолетов.

На вечеринку была приглашена популярная джаз – певица Эльза Фиш. Исполнение популярных песен 30 – х должно было помочь воссоздать атмосферу тех лет, а собравшимся – войти в образ. Конечно, певица не была оригинальной в своих ухаживаниях за фотографом. Ей не приходило в голову, что она стотысячная поклонница. Эльза пела исключительно для него, поводя бедрами и выполняя наклоны вперед, демонстрируя глубоко открытую грудь. Заключительную фразу песни она решила спеть на ушко Даниилу, крепко обвившись вокруг его тела. По окончании песни, крепко схваченный фотограф, посмотрел на нее равнодушно и сказал:

– Как был бы я счастлив, если бы на вашем месте сейчас была моя подруга, – и перевел фиолетовый взгляд на Вирджинию. И обратившись к жене политика, сказал:

– Если мне будут мешать, миссис Стоун, вряд ли я смогу выполнить требования по созданию вашего образа.

Возмущенная его реакцией, певица недовольно отцепилась от него и пошла на сцену.

Миссис Стоун свирепо глянула в спину удаляющейся певицы и сказала ледяным тоном:

– Моя дорогая Эльза, не пытайтесь менять сценарий по своему усмотрению. Здесь присутствует талантливый кинорежиссер, который единолично придумывает мизансцены и решает, кому и на каком месте находиться.

Однажды Даниил решил сделать художественные снимки Вирджинии на фоне так называемого психоделического светового шоу на станции метро Bleecker street (Бликер стрит). Замысловатое название шоу в этом месте обозначает светящиеся на потолке фигуры в виде пчелиных сот, составленных из светодиодных ламп, меняющих цвет освещения. Художник этого произведения искусства, Лео Виллэрил, хотел донести до зрителя идею о том, что люди, подобно пчелам, разлетаются из многочисленных сот улья в разные концы города, чтобы трудиться. Эта идея, по мысли автора, должна способствовать развитию в зрителях философских ассоциаций, говорящих о разных сторонах жизни человека.

Однако, философские ассоциации некоторых бездомных жителей городской подземки, принимали совершенно неожиданные повороты: они не желали изображать из себя трудолюбивых пчел и попросту бессовестно грабили одиноких пассажиров метро.

Даниил с Вирджинией вышли на платформу и увидели, что молодой парень машет ножом над пытающимся встать со скамьи человеком средних лет. Человек был одет в традиционную хасидскую одежду еврея – ультраортодокса. Парень нанес ему ножом несколько ударов – в лицо, в грудь и руки, которыми несчастный защищался. Даниил кинулся на помощь человеку, прокричав на ходу парню:

–Эй, отвали от него!

В это время его взгляд невзначай упал на ноги нападавшего, и он увидел грязные черно-белые кеды. В долю секунды в его мозгу мелькнула вспышкой картинка: ноги в кедах пинают его больно в живот, в грудь и в голову, когда его избили в парке на свидании с Долорес. Звериная ярость, гнев и ослепляющая ненависть ударили ему в голову. Он бросился на бездомного бандита, свалил его с ног, и, не замечая боли от порезов ножом, с рычанием, глубоко укусил его за руку в области запястья, из-за чего хулиган выронил нож. Из прокушенной вены хлынула темно-красная кровь. Парень закричал от боли и попытался извернуться так, чтобы здоровой рукой схватить нож. Но Даниил откинул нож ногой, а подбежавшая Вирджиния, отбросила его ногой еще дальше от них. Она начала звонить в полицию.

Даниил вскочил на ноги и стал, не останавливаясь, ожесточенно пинать парня по голове. Когда голова потерявшего сознание, начала безжизненно мотаться, он перешел к животу. Удары подбрасывали обмякшее тело. Даниил не останавливался. Вирджиния подбежала и попыталась оттащить его от тела противника. Он посмотрел на нее стеклянными невидящими глазами и резко оттолкнул. Вирджиния отлетела к стене, и, упав на пол, заплакала. Даниил в бешенстве подскочил к ней, рывком поднял за одежду, начал сильно трясти ее и с ненавистью процедил сквозь зубы:

– Никогда не мешай мне. Ты поняла меня?

Он продолжал ее трясти, пока она не закричала громко в отчаянии:

–Даниил, мне страшно! Страшно! Не надо, пожалуйста! Даниил! Не тряси меня, остановись! Я прошу тебя, прекрати, пожалуйста, ты убьешь меня!