Как стать плохим - Дэвид Боукер

— Ну, кое-что он в жизни совершил. Дал сперму, оплодотворившую яйцеклетку, из которой появилась ты.

Каро пихнула меня в бок.

— Мерзость какая!

От наркотиков Каро захотелось съесть что-нибудь сладкое, но она не могла подняться. Я вызвался дойти до кафе купить пирожных. Когда я вернулся, Каро уже была не одна.

Высокий обаятельный бородатый мужчина стоял перед ней и прижимал ее к дереву. Левой рукой он крепко держал Каро за подбородок так, что она не могла шевельнуть головой. Я узнал его — мы уже встречались. Это был тот самый похожий на Иисуса парень, который поджег мою книгу. За его спиной стоял прыщавый пацан, который приходил вместе с ним в магазин. Тут же — толстый бородатый мужик лет сорока, больше всего похожий на джазового саксофониста. Оба курили.

Как только Иисус заметил меня, он тут же отпустил Каро, отступил и покосился в мою сторону.

— Привет-привет! А вот и Киллер! — Кажется, он меня не узнал.

Я молчал — от страха я попросту не мог говорить.

— Каролина тут болтает, что ты серьезный малый… Не больно-то серьезно ты выглядишь. Я, правда, на Христа тоже не тяну. Так что внешность обманчива. — Иисус перевел взгляд на мой пакетик. — Глядите-ка, он нам пирожные купил.

Я отдернул руку.

— В чем дело?

— Ее спроси, — ухмыльнулся Иисус. Каро молча взирала на меня.

— Я в этом месяце не получил причитающихся денег, — пояснил Иисус. — Срок истек пять дней назад.

— Да отдам я! Через несколько дней! Все отдам! — запротестовала Каро.

— Неужели? Клад отроешь, что ли? — Иисус развернулся и посмотрел на меня, склонив голову набок. — Мы раньше не встречались, сынок?

Я промолчал. Иисус вновь перевел взгляд на Каро.

— Как тебя угораздило связаться с таким отребьем?

— Мы любим друг друга.

— Видали? — Иисус улыбнулся до ушей. — Трогательно. Одобряю. Возлюби ближнего своего. Так, Пит?

Прыщавый парень с ухмылкой кивнул.

— Держись подальше от этой женщины, — предостерег меня Иисус. — Каждый раз, как ты ее касаешься, ты теряешь частичку своей души. До добра она не доведет. Эта женщина — сосуд греха.

Иисус, Прыщавый и Джазист переглянулись и рассмеялись. Каро потупилась.

Иисус приобнял прыщавого парня за плечи.

— Это мой младший брат. Пит зовут. Я его Скалой кличу. Пит-Скала.

Скала поклонился.

— Ладно, — обратился Иисус к Каро, — добавлю еще пять тысяч к общему счету. Неприятность, да, но вы сами виноваты. Не надо было меня злить. Сказали бы сразу, где мои деньги.

— Слово даю, к концу месяца я все достану, — промолвила Каро.

— Твои обещания лепешки коровьей не стоят. Джазист схватил Каро, Иисус принялся рыться в ее сумке. Там нашлось, наверное, штук двадцать кредиток. Он разложил их прямо на земле.

— Посмотрим… «Американ Экспресс», «Альянс»… Да у тебя кредита на сто пятьдесят штук, не меньше! Могла бы у этих лохов денежки взять и мне передать. Кстати, у тебя за эту неделю проценты набежали.

Иисус взглянул на меня, явно ожидая реакции. Я молча шагнул вперед. Скала сунул руку за пазуху. Иисус отрицательно покачал головой.

— Чтоб я тебя больше не видел, — кинул он мне. Щелкнул пальцами и обернулся к Каро. — А с тобой мы еще увидимся.

Иисус, его брат и Джазист расхохотались и пошли прочь.

— На самом деле его зовут Виктор Каллаган, но все называют его Плохой Иисус. Он в моем списке.

— Я думал, ты пошутила.

Мы пили коктейль в любимом пабе Каро на набережной в Ричмонде. Моросило, капельки дождя вспарывали Темзу, как наконечники стрел.

— Ты правда не слышал про Плохого Иисуса? По-моему, его каждая собака знает, — покосилась на меня Каро. — Не очень-то ты в наших делах разбираешься.

— Я и не претендую.

— Отцовские деньги нужны мне из-за Иисуса.

— А поподробнее?

Каро поставила стакан на стол и посмотрела на пляшущие в воде огни. Ее торжественное молчание длилось довольно долго.

— Нас познакомил Уоррен, — заговорила она наконец мертвенным голосом. — Уоррен работал на него. Я влипла в неприятную историю с кредитной аферой.

— Неприятную?

— Мягко сказано. Я влезла в долги под чужим именем. Полиция сидела у меня на хвосте. Уоррен сказал, что знает человека, который все уладит. Так я и познакомилась с Плохим Иисусом. Мы встретились в пабе, он сказал, что вытащит меня из беды за определенную плату. Назвал сумму: двадцать тысяч. У меня таких денег не было. Иисус это прекрасно знал, вот мы и решили, что я буду платить ему каждый месяц. Такое предложение мне подходило. Через две недели мне сказали, что все обвинения против меня сняты. Я с ума сошла от радости.

— Хочешь сказать, этот тип ростовщик?

— Кроме всего прочего, да.

— Ты заняла двадцать тысяч у ростовщика? Каро, да ты рехнулась.

— Это у нас семейное, — горько ответила она. — Тогда мне казалось, что Иисус нормальный парень. Только потом я узнала, что он просто чудовище.

— Сколько ты ему должна?

— Трудно сказать. Может, сто двадцать тысяч. Около того.

— Боже правый!

— Да… Как видишь, процент растет каждый месяц. И потом непредсказуемые долги вроде сегодняшней пятерки.

— С этим что-то надо делать.

— Например?

— Пойдем в адвокатскую контору. Каро засмеялась и обрызгала меня виски.

— А почему он в мой магазин пришел? — спросил я.

— Наверное, знает, что ты все время меня любил.

— Откуда? Ты ему рассказала?

— Ну нет.

— Так откуда он знает?

— Иисус все видит.

— Что-то не складывается мозаика. На что ростовщику сдался твой бывший парень?

— Понятия не имею. Меня осенило:

— Мне приходят письма. Какой-то аноним поливает меня дерьмом. Может, это он пишет?

Каро покачала головой.

— Ребята вроде Иисуса не утруждают себя писаниной. Если бы он хотел кому-то навредить, привязал бы бедолагу к машине и гонял, пока у жертвы голова не отлетит.

Я отпил из бокала, тщетно пытаясь сдержать рвущийся вопрос:

— Вы с Иисусом… Вы…

— Нет!

Я вздохнул с облегчением — как плохой актер.

— Должен признаться, Каро, для умненькой девочки ты вела себя довольно глупо.

— Знаю. Но я все думала: «Я единственный ребенок в семье. В один прекрасный день я унаследую дом, сбережения и расплачусь с Иисусом». — Ее глаза наполнились слезами. — Марк, ты даже представить себе не можешь, как мне страшно…

Особо напуганной она не выглядела. Выпившей — это да.

— Что там Иисус болтал о процентах? Каро поколебалась.

— Откуда я знаю? — Она дернула плечами. — Он просто псих. Открывает рот — вот и льется дерьмо.

— Он сказал, что не получил проценты за эту неделю. Каким образом ты платила проценты? У тебя же нет денег.

— Я ему подбрасывала сотню-другую… — Каро прижалась лицом к моему плечу. — Так, чтобы над душой не стоял.

Вечером я пошел на занятие по единоборствам. Что бы меня ни ожидало, следовало подготовиться. Ленни снова принялся настаивать, чтобы я со всей силы ударил его в живот.

— Гудини разве не от этого умер? — спросил я.

— А мне почем знать?

В этом весь Ленни. Мастер мирового уровня по карате, однако на Японию, дзен и монахов из Шаолиня ему плевать. Его интересы ограничиваются выпивкой, тушением пожаров и мордобоем.

Будучи пожарником, он спасал людей и входил в горящие здания, но когда его просили рассказать какой-нибудь забавный случай из практики, неизменно вспоминал, как вынес из горящего дома голую девушку. «Таких сисек я в жизни не видел», — любил он повторять.

Я послушно ударил его в живот со всей силы. Ленни зло вскрикнул.

— Извини. — Откуда только силы взялись?

— Я кричу не потому, что мне больно. Дурак. Я использовал… как это там называется? Чи. Энергию. Если крикнуть, блокируя удар, противник причинит тебе меньше вреда. Я как бы собираю всю силу в одной точке. — Он хлопнул рукой по солнечному сплетении. — Давай бей.

Я врезал ему в живот еще несколько раз. Каждый раз Ленни издавал громкий крик. Потом пришла его очередь бить.

— Но у тебя черный пояс, третий дан, — протестовал я.

— И что?

— Ты можешь меня покалечить.

— Не бойся, я придержу руку.

Я собрался, и как только его кулак полетел ко мне, я призвал всю свою чи и закричал. Через мгновение я понял, что лежу на спине.

— Черт! — Внутренности отзывались болью. — Ничего, — похвалил меня Ленни. — Молодцом держался.

Он заставил меня встать и снова ударил. После третьего раза мне стало совсем плохо. Когда пришла моя очередь бить Ленни, я собрал всю силу и с громким криком ударил. На этот раз удар вобрал всю мою боль, все разочарование. Ленни покачнулся.

— Вот что я тебе скажу, сынок, — улыбнулся он, — ты чертовски постарался. Бей так, как сегодня, и проблем не будет.