Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 2 - Эйдзи Микагэ

— …Отонаси-сан. Слушай, то, что я оказался здесь, сам того не зная, — это значит, ты говорила с [Юхэем Исихарой], вер- …э?

Пока я говорил, неуклюже распластавшись по полу, Отонаси-сан подошла ко мне вплотную. Она была так близко, что я ощущал приятный запах ее длинных волос… шампунь, наверно, или еще какая косметика.

— Ч-что за?..

Раздался щелчок; тут до меня дошло, что Отонаси-сан снимает браслеты у меня с ног. …Хорошо, конечно, но можно было бы и предупредить.

Освободив мне ноги, Отонаси-сан села передо мной на колени.

— Эмм…

Я последовал ее примеру и сел тоже.

Она медленно раскрыла рот.

— Кадзуки, кто я?

Чего это она ни с того ни с сего?

Она Мария Отонаси. Это я могу сказать не задумываясь. Но почему она задает такой вопрос, и именно сейчас?

— Вспомни «Комнату отмены».

— Э? …а!

Она мне напомнила: там был момент, когда она попросила меня написать ее имя, примерно как сейчас.

Тогда Отонаси-сан спросила, как ее зовут, надеясь заставить кого-нибудь написать «Мария» — имя, известное лишь тому, кто сохранил память.

Так ради чего она спрашивает это сейчас?

Ради того, чтобы распознать меня. Отонаси-сан спрашивает это, чтобы отличить [меня] от [Юхэя Исихары]. Потому что если я назову имя, которое знаю лишь [я], она сможет понять, что я — это [я].

— …Ая Отонаси.

Так что я выдавил это имя. Имя, которое она произносила в «Комнате отмены», имя, известное только [мне].

Но раз она спрашивает, значит, она до их пор не знает, кто нынешний я? И я должен так ответить, чтобы она увидела, что я — это [я]?

Это как-то… очень страшно.

— Ая Отонаси, да?

Почему-то она пробормотала эти слова с унынием в голосе.

— …Я неправильно сказал?

— Нет, все правильно. Я просто не ожидала, что ты сможешь ответить так четко. Вот и все.

— …Ну ладно. Но теперь ты поняла, что это [я]?

— На данный момент — да. Полагаю, ты уже знаешь, но я в целом разобралась в ситуации. Кроме того, я уже слышала голосовой файл, который записал [Юхэй Исихара].

— Так.

— И говорила с самим [Юхэем Исихарой].

— …И как он был? Он рассказал что-нибудь?

— Ммм, не могу сказать точно.

Резковато как-то она это сказала.

— А, но он был в ярости? В конце концов, тебе же пришлось воспользоваться наручниками.

— Разумеется, я учитывала такую возможность, потому и воспользовалась. Нет, правильнее сказать, я ими воспользовалась ради тебя, Кадзуки.

— …Чего?

— Как ты среагировал, когда понял, что скован? Что ты сделал?

— Ну, это… я офигел… и даже упал.

— Я ждала именно такого.

— …Ты хотела надо мной поиздеваться?

— Нет. Я думала, что смогу увидеть момент переключения с [Юхэя Исихары] на [Кадзуки Хосино], если дождусь такой твоей реакции. Но в итоге я все пропустила, потому что была в душе. А жаль, что я не смогла понаблюдать, это было бы смешно.

Значит, все-таки она хотела надо мной поиздеваться!

— Ладно, на этом все. Кадзуки, мы уходим.

— …Чего?

Отонаси-сан почему-то сделала изумленное лицо.

— К тебе домой, разумеется. Как ты думаешь, сколько сейчас времени?

— Э?

Я завертел головой в поисках часов, наконец нашел. 7:15 утра.

— Или ты хочешь опоздать? В школу пора.

— Хех…

У нас в школе только вторая и четвертая субботы месяца выходные.

— Что еще за «хех»? Собираешься в школу идти с пустыми руками?

…Ее слова не лишены смысла. Придется зайти ко мне домой.

— …Эмм, а можно я домой один пойду?

— Ты что? Ты ведь даже не знаешь, как отсюда до твоего дома добраться, верно? Ты вообще дойдешь один? И, в любом случае, пешком ты просто не успеешь. Я тебя подброшу на мотике.

— Л-ладно.

Что же мне делать?..

В смысле — не по собственной воле, но я ночевал не дома, не спросив разрешения. Как будет выглядеть со стороны, если я вернусь домой рано утром? Я проверил мобильник и, как и ожидалось, там было несколько пропущенных звонков от мамы. Паршиво. А если вдобавок рядом со мной будет еще и девушка моего возраста…

— Эмм, Отонаси-сан. Можно тебя попросить спрятаться, когда мы доедем до моего дома?

— Почему это?

Отонаси-сан смотрела на меня озадаченно. Разумеется, мои намерения до нее не дошли совершенно…

Остается только проскользнуть в дом и подготовиться к школе незамеченным.

2 мая (суббота) 07:34

Попытка вернуться домой незамеченным завершилась полным провалом.

— Нехорошо получилось, — пробормотала Отонаси-сан, когда, запарковав мотоцикл возле моего дома, мы с ней шли к станции.

— …Это точно, — согласно кивнул я и вздохнул.

Мама засекла меня аккурат когда я собирался подняться по лестнице.

Разумеется, последовала нотация.

Тут уж ничего не поделаешь. Я прекрасно понимаю, что мама просто не могла на меня не рассердиться, раз уж я ночевал вне дома, никого заранее не предупредив. Ничего не поделаешь, но…

Время шло, и, естественно, Отонаси-сан надоело ждать перед домом.

И, что логично, мама решила, что внезапно появившаяся Отонаси-сан и была виновницей моей отлучки, и уставилась на нее. Как ни странно, Отонаси-сан ответила на ее сердитый взгляд мягкой улыбкой. Затем она произнесла вот что:

— Кадзуки вовсе не наслаждался ночной жизнью. Он просто был вместе со мной все это время, до самого утра. Я не приглашала к себе в комнату других людей. Мы были абсолютно одни, так что волноваться совершенно не о чем.

…Не, ну не так же надо говорить в подобных ситуациях, как вы считаете?

Мама застыла столбом; мне ее даже стало жалко. Ее ведь никак не отнесешь к числу матерей, которые не присматривают за своими детьми. Отонаси-сан явно не поняла такой реакции и, нахмурив брови, продолжила:

— ?.. Как я уже сказала, Кадзуки никуда не ходил, он просто спал у меня в комнате. Никаких проблем ведь нет, верно? А, ну, правда, случайно я была немного грубовата.

Мама молча взглянула на мои запястья. Там по-прежнему краснели следы от наручников.

Мама хлопнулась в обморок прямо на месте.

Отонаси-сан машинально подхватила ее; и только тут до нее таки дошло.

— Ааа! Понятно. Мы мальчик и девочка в период полового созревания, да?

— И как мне теперь смотреть ей в лицо?..

Вспомнив ту сцену, я глубоко вздохнул.

— Ты о чем?

— Э? Разве это не ты только что сказала «нехорошо получилось»?

— Ну да. Я имела в виду свой мотик.

— Мотик?

Вот тут я понял, что моих тревог она совершенно не разделяет.

— Я подбросила тебя на мотике, верно? Если считать и [Юхэя Исихару], то два раза. Это я и называю «нехорошо».