Это вам не хухры-мухры - Дмитрий Андреевич Сандалетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зеваки
– Ха! Зевак у нас пруд пруди, только повод дай! – проговорил Мишка, когда мы с ним остановились у витрины магазина. – Смотри! Вон мужик на нас оглядывается, сейчас прибежит выяснять, почему мы стоим.
– Любопытство страшная сила, видишь, как его тянет! Словно за шиворот, – поддакнул я.
– Если постараться, так здесь целую толпу собрать можно. Спорим?
– Чего спорить, лучше давай попробуем. Вот смеху будет!
И мы попробовали!
Мы специально нашли самую глупую вывеску и начали ее усиленно рассматривать. Я временами широко размахивал руками и тыкал в нее пальцем, изображая крайнее удивление.
Мы выглядели полными идиотами, но бабки клюнули сразу.
Первой затормозила калошами вся увешанная покупками и куда-то торопившаяся ровесница века. Судя по толстым линзам в ее очках, у нее были проблемы со зрением, затем к ней присоединился благообразный старичок, а вскоре, покинув образовавшуюся толпу, мы, радуясь проделке, направились на создание новой.
Спустя полтора часа мы просто устали от положительных эмоций. Зевак в городе оказалось больше, чем мы ожидали.
– Ну и дураки! Это ж надо, – потешался Мишка.
– Им бы только поглазеть, – уродам, – соглашался я.
Так мы и шли. Довольные собой! Шли и хихикали, и думали, какие мы умные, не чета этим зевакам. Шли по незнакомым переулкам достаточно долго и вдруг увидели вдали огромную грозно гудящую толпу.
– Ой! Что это? – взволнованно спросил Мишка, и глаза его загорелись!
– Пойдем посмотрим! – не менее заинтересованный, воскликнул я.
И мы бросились расталкивать локтями тесно стоявших людей.
– Чего там такое? Мне ничего не видно, – пыхтел где-то рядом Мишка.
Вокруг ругались и пищали, а какая-то девица постоянно вопила, что ее придавили к двери.
Мы, сгорая от любопытства, как танки лезли вперед. И неожиданно вырвались на пустое пространство перед витриной.
– А вот и мальчики! – обрадовано проговорил старушечий голос. – Вы тут первыми стояли, расскажите нам, за чем все-таки эта очередь!
Джентльмены
Все началось с того, что Мишка раздобыл где-то книжку о правилах поведения в обществе. Ничего так книжечка. Занятная. Сначала мы ходили по комнате, друг перед другом раскланивались. Потом нам это надоело.
– Знаешь, – сказал Мишка, – все эти кривляния ни к чему. Зачем мне знать за обедом, какая вилка и щипчики для чего служат, когда я и первое и второе ем ложкой (очень кстати удобно)? А насчет оставшейся в тарелке подливки и вовсе ерунду пишут. Это кто же в здравом уме такую вкуснятину выбросит!
– Правильно, – говорю, – давай лучше на улицу пойдем, мячик погоняем.
– Рано, – отвечает мой друг, – здесь еще один раздел остался про то, как за дамами ухаживать.
– А чего за ними ухаживать! Вот Машка, к примеру, как была дурой, так и останется! Вчера мне списать на контрольной не дала, а когда я ей кнопку на стул подложил, она мне весь нос расцарапала!
– Это все оттого, что ты хорошим манерам не обучен! Ходишь как шпана, рубашка мятая, до пупа расстегнута, половины пуговиц нет. Бегаешь, плюешься, да еще обзываешься! Кому это понравится?
Не стал я с ним спорить. И начали мы хорошим манерам обучаться. Я даже устал с непривычки. Никогда не думал, что столько правил существует.
Оказывается, в театре девицу нужно вперед пропустить, даже если она из-за этого самое лучшее место займет. С ума сойти можно!
Ну и книга! Там еще много чего написано было!
Почитал я, просветился и решил свои знания на Машке проверить!
Пришел на следующий день в школу в новой рубашке с галстуком. Всем девчонкам до ушей улыбаюсь. Белозубую улыбку тренирую.
Перед первым уроком к Машке подошел.
– Здравствуй, – говорю, – Маша, рад тебя видеть!
А она пальцем у виска покрутила.
– Здравствуй, Гольцов! Чего придуриваешься?
Я от такого хамства дар речи потерял!
Еле сдержался, чтоб ее по голове учебником не треснуть!
Но это Машку еще больше напугало! Не привыкла она к вежливости!
После занятий я ее у дверей встретил: – Как дела? – спрашиваю.
Хотел у нее портфель взять. Да куда там! Она в него мертвой хваткой вцепилась, по сторонам затравленно оглядывается.
– Ладно – говорю, – не хочешь портфель отдавать, сама тащи! А я тебя до дому провожу. От хулиганов охранять буду!
– Дурак ты, Димка! – огрызнулась она, – И друг твой такой же! Начитаетесь всяких книжек и воображаете! Кто мне вчера щелбан отвесил и мелом на спине написал?!
– Ерунда! – говорю. – Я просто пошутил так! А ты сразу драться! Весь нос мне исцарапала!
– Просто шутки у тебя дурацкие!
– Нет, не дурацкие!
– Нет, дурацкие, дурацкие, дурацкие…..!
Идем мы с ней по улице, подобным образом разговариваем.
Чувствую, разговор у нас получается какой-то неприятный. Так и хочется ей наподдать, чтоб до дома летела и кувыркалась!
Решил я тему переменить.
– Послушай, – говорю, – чего это ты сегодня такая злющая и противная! Неужели нельзя по человечески поговорить! Смотри, погода какая солнечная! И птички чирикают! Хочешь, я тебе мороженного куплю за сорок восемь?
Вижу, она еще больше надулась!
– Нет, –отвечает, – у меня ангина недавно была! Сам кушай! А от противного и слышу!
Тут, слава богу, ее дом показался! А дом, скажу я вам, длиннющий! Подъездов двадцать!
Идем мы как раз мимо черного входа в ее подъезд. Дай, думаю, хорошее дело сделаю.
– Зачем, – говорю, – тебе вокруг дома таскаться! Давай через черный ход пройдем.
– А он закрыт, – отвечает она.
– Пустяки! – говорю. Взлетел на крылечко. Ножичком пару гвоздиков отогнул. Дверь перед ней распахнул: – Заходи, Маша! Ради тебя старался!
Та прямо-таки расцвела от удовольствия.
– Спасибо, – говорит, – Димочка!
– Пустяки! – отвечаю. А самому приятно!
Хотел я по старой привычке раньше ее в подъезд прошмыгнуть, но вовремя книжку вспомнил. Дверцу ногой попридержал, Машке руку подал, белозубо улыбнулся!
Она от такой любезности просто обалдела. Шагнула в подъезд. Голову ко мне повернула: – Бон жур, Димочка! Хороший ты мальчик! Я в тебе оши……..
И вдруг, бац, пропала!……. Только что была!…… и нет! Я просто рот от удивления разинул. Не могла же она в самом деле исчезнуть!
Заглянул я в подъезд: – Батюшки! – а там между дверями яма здоровущая рабочими вырыта! Машка в нее и угодила! Одни косички на уровне моих кед торчат. Ревет! Из темноты ругается!
Я как это увидел, сразу позабыл, что я джентльмен! Так и рухнул! Но не в яму, а рядышком – от смеха! Давно я так не веселился! И ничего с собой поделать не мог, до чего смешно получилось!
Ну, помог я ей выбраться, вытащил кое- как с синяком на коленке. Усадил на свой портфель, помог от пыли отряхнуться.
Она даже спасибо не сказала! Сидит! Покраснела вся, уши малиновые трогает, на меня сердито поглядывает.
Чувствую, подозрения у нее на мой счет имеются!
Поклялся: – Да не знал я про эту яму! Ей богу, не знал!
– А почему тогда смеялся?
– А ты как думаешь? – спросил я и снова засмеялся.
Она крепилась, крепилась, не выдержала и тоже рассмеялась.
Так мы и ухахатывались в течение нескольких минут, передохнем, взглянем друг другу в глаза и
