Дитя мое - Беверли Льюис

Они еще немного поговорили о разных пустяках. Вернулась Стейси. Женщины переглянулись. На губах у них играли понимающие улыбки.

– Прежде чем мы начнем, примите наши поздравления, – заявила Карен. – Полагаю, предстоящее событие коренным образом изменит текущее положение вещей.

Джек ничего не понимал.

Учительница Натти вновь переглянулась со школьным психологом.

– Ой, дорогая, по-моему, мы вмешиваемся не в свое дело.

Стейси Фентон нахмурилась.

– Вы женитесь, мистер Ливингстон?

Джек рассмеялся, а вот женщинам происходящее смешным не показалось. Ему, впрочем, тоже не следовало особенно радоваться, ибо недоразумение случилось из-за Натти.

Карен показала ему один из последних рисунков племянницы. На нем были изображены Джек, Лаура Маст и сама Натти в одеждах амишей. Ухмыляющийся, словно бандит, нарисованный Джек обнимал нарисованную Лауру за плечи. Между ними затесалась фигурка Натти. От них исходили лучи желтого цвета с перламутровым оттенком. Многие дети любят рисовать радужными карандашами.

Стейси явно разволновалась. Ее лицо раскраснелось. Карен подалась вперед, желая отстоять свой авторитет школьного психолога-консультанта.

– Мне кажется, что наша ошибка вполне простительна, – заявила она. – На этом рисунке изображено именно то, о чем я сейчас у вас спрашивала.

– Бесспорно, – поддакнула Стейси, сохраняя бесстрастное выражение лица.

Бесспорно. Джек вспомнил, что это одно из любимейших словечек Натти. Целую неделю девочка почти на каждый вопрос отвечала однозначным «бесспорно», пока Джек в мягкой манере не пожурил ее за то, что своими ответами она сводит няню с ума. Тогда Натти, нисколько не обидевшись, заменила «бесспорно» на столь же надоедливое «разумеется».

– Натти одержима… мамой, – высказала суть дела Карен.

Вот, значит, зачем его сюда пригласили. Джек вспомнил, как полгода назад Натти впервые заговорила при нем о своей погибшей приемной матери Дарле. После этого девочка начала задавать вопросы о той женщине, которая ее родила: «Думаешь, дядя Джек, она меня ищет?» Тогда он еще подумал: «Не слишком ли рано малышка таким интересуется?»

Карен Джоунз заглянула в свои записи.

– На успеваемость в школе фантазии Натали никак не влияют. Напротив, она настолько поглощена учебой, что у меня создается впечатление: Натали считает получаемые в школе оценки отражением собственной состоятельности.

Женщина передала Джеку табель с последними оценками Натали. Круглая отличница по всем предметам.

– Вот только ее поведение за последнее время ни капельки не улучшилось, – продолжила развивать свою мысль Карен. – Назвать ее поведение агрессивным было бы преувеличением, однако Натали очень любит командовать другими детьми, а иногда она начинает плакать без видимой причины.

Джек нахмурился. Год назад другая учительница говорила ему, что одноклассники стараются завоевать расположение Натти: «Они ищут у нее одобрения. Самоуверенность Натти заразительна».

«А теперь, значит, слезы…» – подумал он. Джек вспомнил, как однажды девочка столкнулась с малолетним задирой. В то время как многие дети на ее месте спасовали бы, Натти бросилась на своего обидчика. Сделай или умри. Могла ли ее самоуверенность исчезнуть вследствие недавно проявившейся одержимостью матерью?

– Она мне кажется вполне счастливой… почти всегда, – не совсем уверенно заявил Джек.

– У большинства детей с психологическими проблемами так и бывает, – сказала Карен. – Их странности не бросаются в глаза, но по ним можно определить, что их тревожит.

Она вперила в него вопросительный взгляд.

– Как Натти ведет себя дома?

Джек рассказал о всех тех вопросах, которые девочка задавала о Дарле и своей биологической матери.

– Натти любит составлять списки. Это нормально?

Он поведал о пристрастии Натти к определенным фильмам, а еще подчеркнул, какую важную роль играет Лаура в ее жизни.

– Няня для нее очень много значит.

Женщины озадаченно переглянулись. Видно было, что они не совсем с ним согласны.

– Мистер Ливингстон! – подавшись вперед, начала Карен тоном, в котором Джеку почудились нотки, присущие выступлениям государственных обвинителей. – Это мое профессиональное суждение. После всего, что я узнала о девочке, могу твердо сказать: присутствие в вашем доме няни… этой самой Лауры Маст… лишь увеличивает желание вашей дочери найти себе маму. Это несколько тревожит меня… Я бы даже сказала, пугает.

Пугает…

– Нас беспокоит, как отреагирует Натти в случае, если эта женщина решит сменить место работы.

Джек вздохнул.

– Очень сомневаюсь, что она захочет что-то менять.

Карен его слова не переубедили.

Затем Джек упомянул о той роли, которую его сестра играет в жизни ребенка. Все признали, что Сан благотворно влияет на племянницу, кое в чем заменяя ей мать. Джек спросил у Карен, как же ему следует вести себя с дочерью. Та предложила еще раз встретиться. Мужчина весь внутренне съежился. Он не доверял психологам с их причудливыми теориями и высокомерием выпускников университетов «Лиги плюща»[21]. Если начистоту, то он вообще никому не доверял, когда дело касалось его приемной дочери.

Джек взглянул на часы. Заметив это, Стейси сложила рисунки Натти в папку и протянула ее Джеку. Женщины провели его до двери. Там миссис Фентон пожала ему руку и зашагала прочь по коридору. Карен Джоунз задержалась. Она протянула ему свою визитную карточку.

– Если вам понадобится частный совет, вы можете в любой момент связаться со мной этим летом. Также я могу порекомендовать вам нужного специалиста.

Джек покосился на визитку. Точно такую же она дала ему пару месяцев назад.

– А если Натти сама это перерастет?

Карен немного помолчала, а затем принялась рассуждать о всех рисках, подстерегающих приемного ребенка.

– Часто они начинают жизнь, ощущая себя отвергнутыми своими настоящими матерями. Иногда они чувствуют себя отвергнутыми еще в утробе. Натти же привязалась к Дарле и Дэнни, а потом их утратила. В определенном смысле можно сказать, что она вдвойне осиротела. Для меня очевидным является то, что сейчас девочка испытывает нешуточный страх перед возможностью потерять еще кого-нибудь из своих близких. Этот страх влияет на все аспекты ее жизни. – Переведя дух, она добавила: – Натти теперь нужна стабильность.

Карен указала рукой на папку с рисунками, зажатую у Джека под мышкой, и ободряюще улыбнулась.

– Я работала со множеством детей, – произнесла она. – Со временем я убедилась, что они всегда найдут способ сказать взрослым, что им нужно. Надо только уметь их слушать.

Джек задумался. Он и так старался всех и все выслушать. От этого его голова прямо-таки раскалывалась.

Карен забрала у него визитку.

– Я напишу свой домашний телефон на всякий случай. – Выведя цифры поверх рабочего номера, она вернула ему визитную карточку. – Надеюсь, пригодится. Звоните мне, когда бы вам ни потребовалось. Мы сможем все обговорить. Если вам понадобится совет касательно Натали, я буду только рада помочь.

На автостоянке Джек открыл бардачок, ища свой фотоаппарат. Именно с его помощью он документировал все важные события минувшего года. Джек предчувствовал, что в парке, куда он едет, фотоаппарат ему определенно понадобится. Прежде чем включить зажигание, он вытащил рисунок из папки и внимательно его рассмотрел.

«Они всегда найдут способ сказать взрослым, что им нужно», – вспомнились ему слова Карен.

Вздохнув, Джек завел двигатель и выехал задним ходом с автостоянки на улицу.

Мобильный телефон зазвонил как нельзя вовремя.

– Где ты, Джек? – раздался голос Сан.

– Еду к парку.

– Я там с тобой встречусь, – несколько унылым тоном сообщила сестра.

– Что стряслось?

– Расскажу при встрече, – сказала Сан и оборвала связь.

«Только не надо больше драм», – пронеслось у Джека в голове.

Глава 8

Свет просачивался сквозь жалюзи на окне спальни. Келли отбросила в сторону одеяло. Что-то не так. Поднявшись с постели, она накинула халат и нетвердой походкой вышла в коридор. Небольшая детская комната находилась напротив. Войдя, Келли заглянула в кроватку Эмили.

Женщина замерла как громом пораженная. Душу охватил ледяной страх. Келли бегом спустилась на кухню, а из нее – в гостиную. Сердце сильно стучало в груди. Оттуда она вновь вернулась в детскую комнату. Только теперь Келли заметила отсутствие сумки для подгузников и детского одеяльца дочери, которое прежде лежало в кроватке. Впав в истерику, Келли едва могла рационально мыслить.

Бросившись к комоду из плетеной лозы, она принялась выдвигать один ящик за другим. Пусто. Ее руки дрожали.