Снега Берглиона - Джеффри Лорд

Взявшись за топор, Блейд несколькими ударами распорол брюхо снежного ящера, стараясь не повредить нагрудный панцирь. Он оглянулся – Аквия возилась с раненой собакой, обматывая тряпицей культю хвоста.

– Эй! – позвал Блейд. – Принеси-ка мне нож да ставь юрту.

Она подошла, молча протянула клинок; разведчик отметил застывшие полоски слез на бледных щеках, блестящие глаза, чуть дрогнувшую руку. Ничего! Они заключили сделку, но дружелюбие и вежливость не были указаны в условиях контракта. Как, кстати, и доверие.

Аквия постояла минут пять, наблюдая, как он кромсает ножом и топором плоть дайра, превратившуюся из смертоносных могучих мышц просто в груду мяса. Наконец она тихо спросила:

– Что ты собираешься делать? Может быть, поедем дальше?

– Сказано тебе – ставь юрту! – Блейд бросил на женщину сердитый взгляд.

– Клянусь, я не сделаю ни шага отсюда, пока не обглодаю эту тварь до последней косточки!

Слова разведчика отнюдь не были фигуральным выражением: его опять терзал свирепый голод.

* * *

Мясо дайра оказалось вполне приемлемым на вкус, и Блейд умял фунта четыре; собаки тоже охотно ели его. Сытый и умиротворенный, разведчик сидел в маленькой юрте на перевернутом котле, лениво наблюдая за тем, как Аквия совершает ежевечерний ритуал отхода ко сну. Растеревшись янтарной мазью, она набросила свой халатик и скользнула под меховое покрывало. В шатре, у раскаленной печурки, не было холодно – градусов пять-десять выше нуля; Блейд затруднялся определить точнее, ибо с воздухом контактировали, пожалуй, только его глаза. Шерсть росла на его теле везде – даже на ладонях и ступнях, правда, тут она имела вид короткого, но очень густого подшерстка. Однако он не мог плотно стиснуть пальцы в кулак; когда он сгибал их, возникало ощущение, что в его ладони находится плотный комок меха.

Несколько раз за день Блейд щупал, под левой подмышкой, пытаясь установить, все ли в порядке со спейсером. Приборчик был на месте, но он едва ощущал маленькую выпуклость на ребрах под двойным слоем шерсти – на пальцах и на боку. Включить его будет непросто… Оставалось надеяться, что Аквия выполнит свою часть контракта так же честно, как он сам, и возвратит ему человеческий облик.

Разведчика удивляло, куда делся его натуральный волосяной покров, так разительно отличавшийся от звероподобной шкуры, что облекла сейчас его плоть. Однажды, незаметно для Аквии, он запустил пятерню в буйную растительность на голове, превозмогая боль, выдернул клок и внимательно рассмотрел его. Среди бурой шерсти, толстой и грубой, тонули отдельные черные волосинки. Блейд не мог выделить их из общей массы и ощупать загрубевшими пальцами, но не сомневался, что видит следы своей настоящей шевелюры. Значит, с бровями и ресницами тоже ничего страшного не произошло; бурая шерсть росла сама по себе, независимо от волос, покрывавших его тело раньше. Оставалось надеяться, что снадобье, которое даст ему колдунья в конце пути, подействует так, как нужно. Блейд совсем не хотел потерять собственные волосы вместе с этой жуткой бурой шерстью – хотя, в крайнем случае, был готов согласиться и на это.

Аквия зашевелилась под своим покрывалом.

– Риард…

– Да?

– Ты сердишься на меня?

– Нет.

Она помолчала.

– Не могу забыть твоих слов… насчет хвоста…

– Это была шутка.

Снова молчание; потом тихий шепот:

– Риард?..

– Что?

– Ты… ты прости меня…

– Я же сказал, что не сержусь.

– Нет, сердишься. Я же чувствую… твоя душа полна – гнева и… и отвращения…

Правда, несомненная и истинная; Блейд забыл, с кем имеет дело. Он повернулся и пристально посмотрел на женщину.

– Давай поговорим начистоту, ведьма. Да, ты спасла меня; твои псы вытащили глупого Риарда из воды. Мало того, ты подарила мне прекрасную ночь… И я бы помог тебе – из чувства благодарности. Так, как мужчина может помочь женщине, сильный – слабому, воин – нуждающемуся в защите. Все было бы честно, уверяю тебя…

Она слабо вздохнула.

– Вместе мы решили бы все проблемы – с одеждой, например. Я понимаю, что у тебя нет ничего подходящего, по мазь!.. Эта твоя сат-па! Я продержался бы с ней два-три дня, убил пару волков… – или еще кого – с теплой шкурой… Наконец, вот это меховое покрывало, – он ткнул пальцем в шкуру, под которой съежилась Аквия, – его вполне хватило бы на куртку и штаны…

– Все не так просто, Риард, как тебе кажется…

– Просто – не просто! Разве в этом дело? Ты посмотри, как все выглядит со стороны…

– Как?

– Мерзко и отвратительно! Ты пустилась одна в опасное странствие – не знаю, куда и зачем. Тебе нужен мужчина – защитник, покровитель… такой, с которым ты могла бы разделить постель. Тебе встретился подходящий человек, – он прижал ладонь к мохнатой груди. – И что же ты делаешь? Заставляешь его обманом выпить зелье, потом – пока он еще не превратился в зверя – с удовольствием используешь… А утром начинаешь торговаться: доведи меня, куда надо, тогда сниму эту мерзкую шерсть…

Она плакала. Ничего, решил Блейд, это ей полезно; кто не плакал, тот не жил.

– Пойми, дело даже не в этой шкуре, что ты натянула на меня, а в насилии над человеком! В оскорблении, которое ты мне нанесла! – он шумно выдохнул воздух. – Может, я и сам решился бы на такой исход… если бы ничего другого не оставалось… Но – сам, по своей доброй воле и разумению!

– Ты горд, Риард… – ее голос дрожал.

– Какой есть, – буркнул Блейд, и они снова замолчали.

– Риард?

– Слушаю.

– Понимаешь, тебе нельзя пользоваться сат-па… Один раз, для спасения жизни – может быть… Но это очень сильное средство. Нужна специальная тренировка… этому обучают долгие годы…

– Меня тоже обучали долгие годы, – заявил Блейд.

– Но чему?

– Всему. – он резко выпрямил спину. – Например, как поступать в подобных обстоятельствах.

– И как же?

Блейд встал, прошелся вдоль полога, потирая занемевшие ягодицы – три шага туда, три – обратно, потом вытянул руки над раскаленной печуркой.

– Видишь этот очаг? – Аквия молча кивнула. – Что ты скажешь, если я поставлю его на твою прекрасную нежную грудь? Еще можно срезать кожу ножом… медленно, полоска за полоской. Можно отобрать эту мазь, сат-па, вывести тебя голую на мороз и поливать водой… Можно изловить волка, связать ему пасть – чтобы терзал когтями, долго, долго… Можно выдавить глаза, вырвать ногти, выбить зубы… Поверь мне, красавица, не только колдовской отвар способен сделать из человека нечеловека…

Она смотрела на него остановившимся взглядом, в глазах плескался ужас, а тело под меховым покрывалом съежилось в комок.

– Нет!.. – тонкий крик прорезал полумрак под кожаным сводом шатра. – Нет! Я не верю! Ты не можешь так… так… безжалостно… – она зашлась в беззвучных рыданиях.