Удивительное путешествие (сборник) - Виктор Сапарин

…А ложечка в стакане продолжала вздрагивать вместе с столом и полом. Люстра, подвешенная к потолку, трепетала всеми своими висюльками. Дом испытывал подземные толчки.

Точно какая-то мощная машина сотрясяла все здание. Но в нашем доме были сплошь квартиры и, кроме мясорубок, никаких других, более мощный установок в них не было. Все это было странно и необъяснимо.

Это узко ограниченное в пространстве «землетрясение» продолжалось часа два, затем дом успокоился.

На другой день все возобновилось: семиэтажное здание было точно в ознобе.

— Дом простудился, — объявил мой младший сын Игорь.

Но такое объяснение не удовлетворяло остальных жильцов. Тем более, что приступы лихорадочного состояния охватывали наше жилище и в последующие дни. Дом при этом покачивался, да покачивался, словно это был маятник, а не семиэтажная каменная махина. Особенного размаха достигли эти колебания в верхней части здания: не седьмом этаже чай выплескивался из стаканов, в одной квартире даже упала и разбилась бутылка с молоком, стоявшая на краю стола.

Понемногу начали раздаваться голоса протеста и возмущения. Но против кого и против чего? Наиболее горячие головы предлагали подать в суд на архитектора, строившего здание. Особенно возмущался бухгалтер Епифанов, живший через площадку от меня.

— Ну что же это такое? — кричал он, врываясь ко мне в одном жилете с самопишущим пером в руке. — Я жил у сестры в доме, который передвигали. Так представляете себе, никто даже не почувствовал что мы едем. Дети сестры были просто разочарованы. Проснулись и — на другой улице. А тут…

Он хлопал дверью и убегал, задыхаясь от негодования.

Наконец решили создать специальную комиссию для расследования причин этого непонятного явления. В нее вошел инженер Иван Матвеевич Ляпунов, а от жильцов седьмого этажа, наиболее страдающих от «землетрясения», выдвинули меня.

— Все это — чепуха, — объявил Иван Матвеевич, — все эти нарекания против строителей — сплошное недоразумение. Дом сделан как надо. Я смотрел чертежи: на редкость добросовестная постройка. Причину надо искать не в доме, а вне его.

Иван Матвеевич, как оказалось, сделал уже некоторые наблюдения над «подземными толчками» и с помощью хронометра определил даже их период — получились очень правильные колебания. На чертеже, продемонстрированном Иваном Матвеевичем, они имели вид аккуратной волнистой линии — «синусоиды», как навал ее инженер. С записью этих колебаний мы и отправились на поиски их таинственного источника.

Прежде всего Иван Матвеевич тщательно обследовал все соседские дворы и сооружения, заглядывал даже в подвалы. Но ничего подозрительного обнаружено там не было.

Сами эти дома не проявляли ни малейших признаков неустойчивости, хотя среди них был один совсем старый, опиравшийся, словно на костыли, на какие-то бревна. Этот доживавший последние дни домишко стоял на краю пустыря, где уже был начат котлован для постройки большого нового дома.

На другом конце пустыря маячил маленький сарайчик, похожий издали на собачью будку. Из сарайчика раздавалось пыхтение слабосильного моторчика внутреннего сгорания. Голубые кольца дыма выскакивали из выведенной наружу черной трубы.

Иван Матвеевич вдруг насторожился и, вынув блокнот и хронометр, стал прислушиваться к работе «движка». Я стоял скучая рядом, не видя, что могло заинтересовать его в жалком «предприятии». Но вот инженер, наконец, удовлетворенно кивнул головой и уверенно сказал:

— Оно самое. Вот причина «землетрясения» в нашем доме.

Я оглянулся. Наш дом был едва виден отсюда и то лишь благодаря тому, что возвышался на другими зданиями. «Причина землетрясения» находилась так далеко от него и выглядела такой мизерной по сравнению с производимым ею действием, что я принял слова Ивана Матвеевича за шутку.

Но он приступил уже к обследованию «предприятия». Движок приводил в действие насос, откачивавший грунтовую воду из котлована. Строители очень удивились требованию Ивана Матвеевича заменить этот мотор другим двигателем. Между ними возник довольно длительный спор, в котором обе стороны не скупились на технические термины, но я, как специалист по истории средних веков, в этом споре ничего не понял.

Иван Матвеевич все же настоял на своем.

На другой день движок убрали. И — это было похоже на колдовство! — дом перестал качаться. Он стоял незыблемо, и казалось невероятным, как его вообще можно было вывести из этого состояния абсолютной устойчивости.

Прошло три дня.

Я зашел по одному делу к Ивану Матвеевичу и застал его за какими-то вычислениями, которые он делал, сидя за столом.

— Над чем трудитесь? — спросил я, когда мы покончили с делом, ради которого я пришел.

— Да это любопытная история с нашим домом, — охотно ответил он. — Делаю кое-какие записи для памяти. Все-таки редкий сравнительно случай.

— Скажите, пожалуйста, в чем же тут собственно секрет? Я хоть и был в комиссии, а по совести говоря, ясно себе этого не представляю.

Иван Матвеевич принялся растолковывать мне суть дела в популярной форме. По его словам, движок, ритмично сотрясаясь во время работы, передавал толчки земле, а эти колебания, распространяясь по поверхности земли, достигали нашего дома. А так как они случайно совпали с периодом собственных колебаний здания, то и раскачали его, как мы раскачиваем качели серией мелких толчков.

— Это — фантастика какая-то! — воскликнул я. — Неужели вы хотите, чтобы я поверил, что эти ничтожные толчки, да еще пройдя такое расстояние по земле, способны были расшатать от подвала до верхнего этажа огромный дом? Да этак вы, пожалуй, станете утверждать, что я смогу сдвинуть с места Эфелеву башню!

— Теоретически говоря, да, — возразил инженер и, протянув руку к полке, достал толстую книгу. — Вот посмотрите. Это — не научно-фантастический роман. Это — учебник для студентов, будущих инженеров, строителей вполне реальных сооружений.

Книга была в темно-сером коленкоровом переплете. «Общий курс сопротивления материалов», прочел я.

— Взгляните на это место!

Палец Ивана Матвеевича остановился на абзаце, озаглавленном, словно заметка о происшествии в газете: «Катастрофа на Египетском мосту через Фонтанку в Петербурге».

В заметке, то-бишь в учебнике описывалось событие, произошедшее в начале нынешнего века. Эскадрон конных гренадер следовал по мосту, подвешенному на цепях, причем лошади, отбивая такт, шли в ногу. «Тот такт, говорилось дальше, случайно оказался в резонансе с собственными вертикальными колебаниями моста. От совпадения колебаний все строение расшаталось так, что цепи лопнули, и мост вместе с людьми обрушился в воду».