Бал был бел - Евгений Лукин

Объективное

Да, конечно, Стенька Разинбыл не слишком куртуазен,да и пленная княжнабольно, знаете, нежна.

«Голубые наши очи ети!..»

Голубые наши очи ети́!Удивительная нация мы!Ну не может Русь без очереди:не за маслом — так за акциями.

«Не доглядела…»

Не догляделаБожья благодать:грешило тело —а душе страдать?

Голос из динамика

Чего расселся, идиот,глаза навыкат?Россия дальше не идёт.Прошу на выход!

Прокурор

Я бы в строгой сталинской манереза экономический развалвсем ворам влепил по высшей мере,ежели бы сам не воровал!

Латинист

Пью в одиннадцать дняпрямо на веранде —уж такой у менямодус операнди.

«О Русь! Грядущего росток!..»

О Русь! Грядущего росток!Взираю на тебя с восторгом.Здесь Запад снюхался с Востокоми спился с Западом Восток.

«Поглядите на пахана…»

Поглядите на пахана,что подносит ко лбу щепоть.Так за них ещё и Господь?!Ну тогда нам и впрямь хана!

«Перебирая Борек, Гришек, Вовок…»

Перебирая Борек, Гришек, Вовок,легко подумать, боже упаси,что честных главарей преступных группировокуже и не осталось на Руси.

Уроки тавтологии

Любители анекдота,поймите мою трагедию:подходит герой анекдота —и: «Вставь, — говорит, — в трагедию!»

Назидательное

Ну вот опять пришло чего не ждали.А ведь фантасты вас предупреждали!

«— Когда в нашем сердце сиял…»

— Когда в нашем сердце сиялвосторг героических дел,скажи: ты за правду стоял?— Дурак! Я за правду сидел.

«Брожу и озираюсь допоздна…»

Брожу и озираюсь допоздна:куда ни плюнь — такие все крутые,что лучше уж нашествие Батыя,чем собственная наша крутизна.

«Не брани враля и демагога…»

Не брани враля и демагога,не кляни державный беспредел:несть урода, аще не от Боганами бы со славой володел.

Итог

Кончилась анархия,съедена стерлядка.Думаю: а на хер ятребовал порядка?

III. Из сборника «Дым отечества» (2000)

Золотой застой

Мартен и Расин

Под приятную трель клавесинаежедневно читая Расина,жил блондин по соседству с мартеном,по утрам просыпаясь шатеном.…Ты умойся сперва керосином,а потом увлекайся Расином.

Строительный этюд

Бухой водитель вывалил вчераполкузова бетона в бункера.Никто не всполошился до утра.Бетон засох. Долбаем бункера.Растёт обломков сизая гора.Бетон гудит. Долбаем бункера.Над нами зной звенит, как мошкара.В глазах темно. Долбаем бункера.Глядите все! Поближе, детвора!Вас это ждёт. Долбаем бункера.Шло казачьё на нас, шли юнкера…Разбили их… Долбаем бункера…

Баллада потусторонняя

Невезение фатальноеили чьё-то недомыслие —только лайнер комфортабельныйпополам переломился.

Из него я с криком выпорхнул,улетел навстречу моргу.Жалко только, что не выкрикнулвсё, что думаю, парторгу!

Разумеется, не в курсе я,где упали наши тушки,но лежим мы всей экскурсиейна колеблющейся тучке.

Всё кругом белее сахара,но увидел я — кого же?Моего парторга с арфою.С перепугу чуть не ожил!

Тянут ангелы сопранами,а парторг октавой выше:мол, на общее собрание,кто трагически погибши!

Мол, товарищи, попомните:вы в раю, а не в Ростове,вы советские покойники —будьте этого достойны!

Коллектив согласье выразил,содрогаясь от восторгу.Ох и мудро ж я не высказалвсё, что думаю, парторгу!

Баллада о браконьере

Строга статья закона и стара:олень — для королевского стола.Но вот однажды этого оленяударила калёная стрела.

Виновного искали до среды,но были так запутаны следы,что встал король и разразился речьюв защиту окружающей среды.

Сказал: «Мы забываемся порой!Охотой занимается — король.А если каждый подданый займётся,то нам придётся завтракать корой!»

А браконьер таился в гуще трави думал так: «Король, конечно, прав.Однажды со стотысячной стрелоюуйдёт олений топот из дубрав…

Но не могу, подлец, жевать мякину,когда король смакует оленину,когда кругом такая даль и ширь!..»Он так решил. Я тоже так решил.

Потом прошли не годы, а века.Где лес шумел — там плещется река.А в целом ничего не изменилось:строга закона старая строка.

И браконьер пиратствует в ночи.В него ракеты садят скурмачи[25].А он, родимый, скорчась за мотором,«казанку» молит: «Падла, проскочи!»

Строга статья закона и стара.Ему внушает радио с утра,что по вине таких вот браконьеровне станет скоро в Волге осетра.

Он думает: «Конечно, это да…Останется в реке одна вода…И что печальней может быть на светерешения народного суда!..

Но как смотреть на голую витрину,когда обком смакует осетрину,когда кругом такая даль и ширь!..»Он так решил. Я тоже так решил.

Песенка впотьмах

(наивная-наивная)

На ГЭС забастовка, полгорода тонет в ночи,большие турбины вращает вода вхолостую.Бастуют таксисты. Бастуют зубные врачи.И только обком никогда-никогда не бастует.

Не пряча обреза, проспектом идет рэкетир,поскольку менты отказались работать вчистую.У рынка бастует последний бесплатный сортир.И только обком никогда-никогда не бастует.

А я, многогрешный, признаться, мечтаю об том,что как-нибудь утром прочту на воротах листовку:«Ребята! Свершилось! Бастует родимый обком!»И все остальные немедля прервут забастовку.

Мы выправим рубль и наладим красивую жизнь,а если обком осчастливит ещё месячишком,мы даже построим ему небольшой коммунизм,посадим туда и показывать будем детишкам.

«Я волнуюсь, читая стихи…»

Василию Макееву[26]

Я волнуюсь, читая стихи:не слова, а прозрачные слёзы!Все твердят, что пришли от сохи,что вчера ещё слезли с берёзы.

О родной вспоминают стезе,где зады поросли лопухами.Так и видят себя в картузеи в рубахе с шестью петухами.

И живут, разрывая сердцапод трамвайно-троллейбусный грохот.Эх, найти бы того подлеца,что насильно отправил их в город!

Я найду его. Зол и речист,я прорвусь через сто кабинетов.Я в лицо ему брошу: «Садист!Ты за что же так мучишь поэтов?

Ты же слышишь, как стонет стило!Здесь их жизнь и больна, и кабальна!Отпусти ты их с миром в село.Посади ты их там на комбайны…»

На дачах